100 великих дипломатов - Игорь Мусский

Летом в Москве был раскрыт так называемый «заговор послов», ключевую роль в котором играл английский посланник Брюс Локкарт. 3 сентября 1918 года Локкарт был арестован. Британцы предприняли ответные меры: Литвинов и некоторые сотрудники советского представительства оказались в Брикстонской тюрьме. В результате обмена Литвинов и его сотрудники в конце октября вернулись из Англии в Россию.

Не прошло и полутора месяцев, как он выехал в Стокгольм. В Швеции дипломат устанавливал деловые связи. В частности, в середине января 1919 года он вместе с советским полпредом В. Воровским провел полуофициальные переговоры с американским дипломатом У. Буклером, приехавшим из Лондона по поручению президента Вильсона.

В конце января советское полпредство было выслано из Швеции, которая присоединилась к экономической и дипломатической блокаде России, установленной странами Антанты.

25 ноября 1919 года в Копенгагене, столице нейтральной Дании, начались англо-советские переговоры по обмену военнопленными. Глава советской делегации Литвинов успешно справился с задачей. В 1920 году он подписал также соглашение об обмене военнопленными с другими странами — Италией, Францией, Швейцарией, Австрией. При этом Копенгагенский договор с Австрией предусматривал, наряду с обменом военнопленными, нейтралитет Австрии в продолжавшейся войне против Советской России и начало фактических отношений между двумя странами.

По возвращений из Дании Литвинов в течение пяти месяцев являлся полпредом в Эстонии, где одновременно выполнял функции торгпреда. 10 мая 1921 года его назначили заместителем наркома иностранных дел. В основном он курировал отношения РСФСР, а затем СССР с западными странами, которые хорошо знал.

Вместе с Чичериным Литвинов участвовал в работе советской делегации на Генуэзской конференции в апреле — мае 1922 года. Затем он возглавлял советскую делегацию на международной экономической конференции в Гааге.

Литвинов много занимался организационными вопросами, часто замещал наркома. Его отличали спокойная уверенность, целеустремленность, точность, аккуратность. Если заведующий отделом опаздывал к нему на прием в назначенное время, то он его в этот день уже не принимал. Иностранцам импонировала его точность и конкретность. Литвинов уверенно брал на себя ответственность, проявлял уступчивость в ряде спорных вопросов. Однако он, по словам германского посла в Москве Г. фон Дирксена, «не любил около себя никаких других богов».

В ноябре 1927 года Литвинов впервые во главе советской делегации принял участие в IV сессии Подготовительной комиссии Лиги Наций к конференции по разоружению, предложив по поручению Советского правительства проект немедленного всеобщего и полного разоружения. К сожалению, проект был отвергнут.

С 1928 года Литвинов фактически возглавлял наркомат. Чичерин находился долгое время на лечении за границей. Это давало Максиму Максимовичу широкие возможности для постепенной переориентации советской внешней политики. Он стремился к улучшению отношений прежде всего с западными странами: Великобританией, Францией и США.

Он считал, что для укреплений своего авторитета СССР должен участвовать в различного рода международных пактах и конференциях. Особенно высоко он ставил вопросы разоружения и уделял много внимания переговорному процессу, проводившемуся при его активном участии в Женеве. Одной из первых подобных акций было подписание Литвиновым с рядом соседних с СССР государств Московского (на Западе его называют Литвиновским) протокола от 9 февраля 1929 года о досрочном введении в действие пакта Бриана — Келлога о запрещении войны в качестве орудия национальной политики.

21 июля 1930 года Литвинов был назначен наркомом иностранных дел СССР. Свое кредо он изложил советскому полпреду в Лондоне И.М. Майскому: «Советская внешняя политика, — говорил нарком, — есть политика мира. Это вытекает из наших принципов, из самих основ Советского государства… До сих пор наилучшие отношения у нас были с Германией, и в своих действиях мы старались, насколько возможно, поддерживать единый фронт с Германией или во всяком случае принимать во внимание ее позицию и интересы… Не сегодня завтра к власти придет Гитлер, и ситуация сразу изменится. Германия из нашего „друга“ превратится в нашего врага… Очевидно, что теперь в интересах политики мира нам надо попробовать улучшить отношения с Англией и Францией, особенно с Англией, как ведущей державой капиталистической Европы».

Расчеты Литвинова на быстрое сближение с Великобританией не оправдались. Но было важно, чтобы она не противодействовала политике сближения СССР с другими странами. Уже в ноябре 1932 года был подписан договор о ненападении между СССР и Францией, аналогичные соглашения были заключены с Польшей и рядом других государств Восточной Европы. В 1933 году по приглашению большой группы государств СССР вступил в Лигу Наций. У. Черчилль в своих воспоминаниях писал: «Литвинов, который представлял Советское правительство, быстро приспособился к атмосфере Лиги Наций и пользовался ее моральным языком с таким большим успехом, что он скоро стал выдающимся деятелем».

В своем стремлении содействовать сохранению мира Советское правительство согласилось на участие в региональных пактах взаимопомощи, заключив в 1935 году соответствующие договоры с Францией и Чехословакией. Литвинов резко возражал против высказываний тех политиков и журналистов, которые позже пытались «изобразить эти пакты как какой-то подарок или благодеяние Советскому Союзу». Эти пакты, указывал он, «помимо оказания помощи в случае войны, имеют также целью предотвращение или уменьшение опасности войны в определенных частях Европы».

Успех сопутствовал Литвинову и в другом важном начинании — установлении дипломатических отношений СССР с Соединенными Штатами Америки. Переговоры Литвинова с Рузвельтом в ноябре 1933 года не были легкими. Потребовалась неделя, чтобы добиться соглашения об установлении дипломатических отношений. Одновременно был произведен обмен нотами о пропаганде, то есть о невмешательстве во внутренние дела друг друга, о правовой защите граждан, о пользовании религиозной свободой для американских граждан, проживающих на территории СССР, о судебных делах, согласно которым СССР отказывался от всех исковых прав и претензий к американским гражданам, включая суммы, которые могли причитаться ему по решению американских судов.

В ходе переговоров Литвинову удалось установить прекрасные личные отношений е Президентом Ф. Рузвельтом, с рядом его сотрудников И министров.

Вернувшись в Россию, Максим Максимович, докладывая об итогах ев поездки, отметил, что признание СССР Америкой — это было «падем последней позиции, последнего форта в том наступлении на нас капитала стического мира, который принял после Октября форму непризнания бойкота».

С середины 1930-х годов положение в мире все более осложняет Литвинов призывает с трибуны Лиги Наций к коллективным действия против агрессора.

Драматические события 1939 года стали новым поворотным пунктом судьбе Литвинова. Захват Чехословакии и другие акты германской агрессии не встречали должного отпора со стороны Великобритании, Франции и других стран. Советский Союз стремился обеспечить безопасность своих западных рубежей, заключив соглашения с Англией и Францией о взаимопомощи. Однако правительства этих стран, готовя, по словам У. Черчилля, полумеры и юридические компромиссы, всячески затягивали переговоры. «Эта оттяжка стала фатальной для Литвинова, — писал У. Черчилль. — …Доверие к нам упало. Требовалась совершенно другая внешняя политика для спасения России».

Сообщения телеграфных агентств, известивших об Указе Президиума Верховного Совета СССР от 3 мая 1939 года о назначении В.М. Молотов наркомом иностранных дел, потрясли столицы многих государств своей неожиданностью.

До февраля 1941 года Литвинов оставался членом ЦК ВКП(б). В течение нескольких дней он даже принимал участие в работе комиссии, занимавшейся чисткой Наркоминдела.

Оставшись не у дел, Литвинов жил на даче под Москвой. Он напомнил о себе 22 июня 1941 года, когда пришел в Наркоминдел. Война поставила вопрос о скорейшем заключении союза с Великобританией и США. Приехавший в Москву личный представитель президента США Г. Гопкинс ветретился с Молотовым и Сталиным. На беседе у Сталина с Гопкинсом 31 июля Литвинов присутствовал в качестве переводчика. Это была демонстрация доверия к нему со стороны Сталина.

10 ноября 1941 года Литвинов был назначен послом СССР в США и одновременно заместителем наркома иностранных дел. Через два дня он вылетел с женой и секретарем в США.

Содействие в переписке Сталина с Ф. Рузвельтом и выполнение прямых указаний главы Советского правительства были в тот период особо важным элементом в деятельности посла. По поручению Советского правительства Литвинов 1 января 1942 года подписал в Вашингтоне вместе с Ф. Рузвельтом, У. Черчиллем и представителями еще 26 государств Декларацию Объединенных Наций, свидетельствующую о солидарности и решимости этих стран воевать до победы. После Атлантической хартии это был еще один важный; шаг в создании Организации Объединенных Наций.