Опрокинутый мир - Кристофер Прист

Эта программа всегда была на ходу, всегда онлайн и, по всей видимости, непрерывно обновлялась и перепрограммировалась в каких-то дальних разделах Сети. Содержащаяся в ней информация явно превышала объем памяти любого существующего компьютера и, надо думать, хранилась на многих серверах, стоящих в самых разных уголках мира. И все же при всей своей огромности это была индивидуальная замкнутая программа. Предупреждения об авторских правах кишели в ней, как мухи над помойкой.

Поиск информации был на удивление быстрым и удобным — если, конечно же, умеешь работать с поисковой системой. Резульгат поиска — чаше всего в виде единичного экрана с затребованной информацией — появлялся почти мгновенно, создавая иллюзию, будто то, что вам нужно, нарочно размешено поближе.

Впрочем, эта простота была обманчивой. Когда Тереза начинала перебирать информацию всю подряд, она не могла не удивляться объему и разнообразию того, что хранилось в памяти.

И снова ощущение бескрайних горизонтов. Однако теперь Тереза начинала понимать, что сценарии не совсем отвечали ее прежним о них представлениям.

Каждый сценарий имел четко обозначенную границу, с исчерпанием памяти подходила к концу и реальность. Как бы там программист ни маскировал, ни затушевывал границы, нельзя было сесть в машину и уехать на ней из виртуальности в реальность. Можно было летать над всей Финляндией, пересекать ее по любым направлениям, огибать по краю, вечно кружить над полюбившимся тебе озером, делать любые броски и повороты — и при любых обстоятельствах под тобой будет Финляндия, и только она. Это всегда будет Финляндия — но не навсегда.

Истинная безбрежность крылась в заголовках сценариев, в указателях к ним. Бескрайнее таилось в отсылках и перекрестных ссылках, в гиперреальности. Все сценарии бессчетно соприкасались, их края были смежными. Ты мог подойти к одному и тому же происшествию с самых различных точек зрения. Но смежность лежала в четвертом измерении: нельзя было пересечь границу между одним сценарием и другим, если только они не были связаны; и лондонский Уэст-Энд, и аризонская долина Монументов были связаны декорацией ковбойского салуна, а потому считались просто расширением. От этого сценарий казался сложнее, хотя в действительности он всего лишь становился больше.

Истинная природа смежности лежала в соприкосновениях памяти, связанных с персонажем, ситуацией или точкой зрения. Смежность была психологической, она являлась продуктом памяти, а не сознательного замысла.

В каждом сценарии один из персонажей — ну, скажем, Эльза Дердл, мирная пожилая женщина, которая держит в перчаточном ящичке своего фургона заряженный пистолет, — является меморативно ведущим, замыкает на себя воспоминания всех прочих.

Этот сценарий мог возникнуть по многим причинам. Вполне возможно, что кто-то, связанный с делом Уильяма Кука, запомнил Эльзу, или слышал от кого-то подробный рассказ о ней, или опрашивал ее по завершении событий. Связь могла быть и совсем отдаленной, ну, например, кто-то о ней читал. Вне зависимости от конкретных причин имелось достаточно материала, чтобы поместить ее в центр одного из сценариев. Для другого человека, участника или свидетеля тех же самых событий, не знавшего об Эльзе Дердл почти ничего, она оставалась безымянной водительницей машины, проехавшей мимо полицейского кордона и на секунду заслонившей от полицейских сцену главных событий.

Оба описания были верными, оба страдали неполнотой, однако смежность вынуждала их к непротиворечивой подаче всех существенных фактов и образов.

Рядом с этими сценариями мог быть и третий, смежный с ними обоими, не знающий об Эльзе ровно ничего, но признающий присутствие ее машины.

Рядом с этим сценарием могут быть и другие, в любом количестве, и каждый смежный сценарий будет шагом к границам Эльзиной реальности. Здесь, в этой онлайновой программе с ее бесконечными перечнями разделов, каждый из которых распадался на множество подразделов, распадавшихся, в свою очередь, на подразделы низшего уровня, в этой программе, где уровни и подуровни были прямо и перекрестно связаны друг с другом, виртуальность достигала своего предела и простиралась за него.

Здесь не было конца, не было последнего сценария, а лишь сценарий, смежный с последним.

Работая на компьютере в полное свое удовольствие, без всякого вмешательства персонала, Тереза случайно наткнулась на базу данных по меморативно ведущим персонажам.

Без труда догадавшись, что это значит, она ввела фамилию «Тайлер» и имя «Дженнифер Розмари». На просьбу указать для сужения диапазона поисков пространственные параметры она ввела «Лондон» и «NW10».

Через пару секунд на экране развернулся перечень сценариев с участием Шенди.

Каждый сценарий имел название, длинный кодовый номер, краткое описание и крошечную иконку. Заметив, что предлагается возможность просмотреть видеофрагмент, Тереза кликнула по меню, и в тот же момент иконки превратились в столь же миниатюрные стоп-кадры начальных сцен соответствующих сценариев.

Тереза кликнула по одному из стоп-кадров и была вознаграждена пятисекундным рекламным роликом. Изображение было настолько мелким, что было почти невозможно разобрать хоть что-нибудь, кроме того, что Шенди готова к действию.

Перечень ее сценариев был длинным, тревожно длинным, если вспомнить, насколько самозабвенно она играла свою роль. Тереза пробежалась по перечню сверху вниз, пытаясь прикинуть, сколько всего в нем сценариев. Получилось около восьмидесяти, но тут же оказалось, что эта работа была излишней, что у базы данных есть функция подсчета сценариев и что точное количество сценариев с Шенди, доступных в настоящий момент для использования, равно восьмидесяти четырем.

Каждый заголовок имел с дюжину идущих от Шенди гиперсвязей. К другим персонажам, работавшим вместе с ней, к видеоклипам ее сценариев, к смежным сюжетам, к библиотечному материалу, к биографическому материалу, к гнездам для вставки вспомогательных и дополнительных сценариев. «Экс-экс»-мир, смежный с Шенди, оказывался неожиданно огромным.

Тереза заказала поиск гиперсвязей по имени «Виллем» и уже через секунду прочитала, что они с Шенди совместно участвовали в четырнадцати сценариях, один из которых был заявлен как «Потасовка в ковбойском салуне — только для взрослых — XXX».

Параллельно она узнала, что в действительности Виллема звали не Виллем, а Эрик. А вот что он голландец и что родился в Амстелевене, тут Виллем-Эрик не соврал.

Избрав ведущим персонажем самого Виллема, Тереза обнаружила, что его послужной список вызывает еще большее беспокойство: кроме четырнадцати сценариев, сделанных им вместе с Шенди, он участвовал еще в девяноста семи. Тереза заметила, что значительная часть этой порнухи (а в чем еще мог бы сниматься Виллем?) делалась совместно с молодой женщиной по имени Йоханна, также являвшейся одним из ведущих персонажей.

Поиск по Йоханне показал, что она родилась в Гааге, какое-то время работала телефонисткой (гиперссылка на компанию «Холланд телеком») и снималась на видео с четырнадцати лет. К имени Йоханны прилагался еще один длинный список порнографических (как заключила Тереза из их названий) сценариев. В соответствии с многообразными занятиями Йоханны от нее отходили десятки связей, виртуальность разбегалась по всем направлениям, как взрывная волна.

К примеру, у Йоханны был другой постоянный напарник, немец, сделавший с ней свыше пятидесяти порно, но кроме того снявшийся и в двух настоящих фильмах, упоминаемых в киносправочниках (триста пятнадцать гиперсвязей); автор одного из этих справочников преподавал на отделении классической филологии Геттингенского университета, что давало ссылки на без малого три сотни образовательных сценариев по проблемам молодежной культуры; один из них, выбранный Терезой наугад, касался проблемы мягких наркотиков в США в период 1968–1975 годов; у одного этого сценария имелось свыше полутора тысяч гиперсвязей с другими сценариями…

Удержать все это в уме было попросту невозможно.

Тереза не знала, что ей делать дальше, от бессчетности вариантов кружилась голова. А главное, она слишком увлеклась, ушла в сторону от поставленной перед собой задачи.

Она вернулась к главному перечню Шенди и занесла в пользовательскую память программы три каталожные ссылки, выбрав их почти что наугад. Может статься, этими днями она повидается с Шенди вторично: выбранные сценарии назывались «Пыль и жара в аризонской пустыне» и «Без крыши: Сексуальная поездка по долине Монументов».

Продолжая экспериментировать, Тереза выбрала опцию гиперсвязей, а в ней — подраздел Удаленная связь.

От Удаленной связи шли новые опции: Дата, Важные объекты, Имя, Копия, Место, Мотив, Оружие, Пол, Правка и масса других. У каждой из них были свои подопции; Тереза кликнула Место и увидела огромный перечень вторичных выборов — последовательность «Континент, Страна, Штат, Округ, Город, Здание, Комната» была лишь одной из многих.