Эхо. Творец нитей. Книга 1. - Анатолий Хохлов

Кицунэ глубоко вздохнула и крепче прижала к себе Рими. Со дня расставания с шиноби Кровавого Прибоя прошло уже пять дней. За это время она давно должна была бы добраться до железнодорожной станции и, наверное, уже быть на полпути к столице, но реальность жестко нарушила все планы и расчеты. Западная часть страны Водопадов была полностью разорена. Не раз и не два Кицунэ проходила мимо пустых, вымерших поселений. Все они были разграблены, многие сожжены дотла. В них не осталось ни единой живой души. Тех, кого не убили бандиты и мародеры, забрал голод и морозы. Особенно страшно было видеть в таком состоянии поселение на восемь-десять тысяч человек, с домами в три этажа, заводами, больницами, магазинами и вокзалом. Это… страна-победительница? Страна, которую, как говорят люди, Кицунэ от чего-то там спасла?! Оставалось надеяться, что большинство жителей этих мест сумели спастись бегством на восток еще в самом начале войны.

Чтобы кошмары реального мира меньше ранили душу ребенка, Кицунэ навевала снотворящее гендзюцу на Рими каждый раз, когда на пути появлялись признаки приближения к людскому жилью.

Но кто учинил такое страшное опустошение? Самураи страны Камней сметали и грабили все на своем пути, но здесь же они не проходили? Война с ними была молниеносной, а чтобы так основательно разорить землю, нужны недели и даже месяцы.

Ответ Кицунэ получила, попытавшись идти вдоль железнодорожного полотна, которое выглядело так, словно по нему время от времени еще проходили поезда. Это на первый взгляд логичное решение, стоило бы маленьким странницам жизни, если бы после получаса пути по шпалам их не обогнал длинный товарный состав. Услышав издали громыхание и пыхтение паровоза, Кицунэ спряталась и, пропустив поезд, продолжила путь, но раскатистый рокот отдаленного взрыва отпугнул ее прочь от железнодорожных путей, а непобедимое любопытство заставило поискать удобное место для обзора и посмотреть, что же там, впереди, произошло.

С вершины высокого холма ей удалось увидеть достаточно, чтобы все понять.

Подорванные рельсы и лежащий на боку локомотив. Толпы бандитов, не меньше полутора тысяч, идущие на штурм остановленного состава. И бандиты эти не были обычными солдатами и стражами закона, оставшимися без средств к существованию, как в стране Камней. Над их головами демонстративно реяли черные полотнища.

Шиамы!

Кицунэ вспомнила, что говорил Хебимару о жителях Поднебесных гор. Еще во времена ледникового периода люди с темным цветом кожи, спасшиеся с большого и ныне незаселенного материка на юго-западе от обитаемых земель, подвергались гонению и истреблению. Память о черной протоматерии, плоти демонов, заставляла светлокожие нации подозревать в темнокожих пособников своего непримиримого врага. Тысячелетия борьбы за выживание чрезвычайно озлобили урьяров и фарьяров, сплотили их против главной угрозы и объекта ненависти — светлокожего человека. Даже в эпоху Единства эту ненависть не удалось полностью изжить, а ныне, укрепившись в неприступных горах, возникших тысячелетия назад, когда матриархи ломали кору планеты с надеждой утопить остатки человечества в водах океана, шиамы создали свой, обособленный от остального, жесткий и суровый мир.

У них есть плантации и оранжереи, у них много шахт и заводов. Они совершенно независимы от остального человечества. Не боясь никого и ничего, презрительно плюя на международные нормы и соглашения, шиамы выходят из своих каменных лабиринтов только для того, чтобы учинять террор и расправу.

Но разве шиамы не были врагами Северной Империи в последней войне? Почему они здесь, в стране своих союзников? Хотя… большая ошибка думать о шиаме как о союзнике. Если дерутся двое светлокожих, шиам может прийти на помощь тому, что слабее, а потом, общими усилиями избавившись от сильного, тут же нападет на слабого.

В век Тишины шиамы немного поутихли, даже по центральным улицам их городов светлокожему человеку стало ходить не очень опасно. Но, отправляясь в рейд, урьяры и фарьяры, сопровождаемые полчищами относительно слабых, но многочисленных и прекрасно вооруженных юхов, шли сквозь обитаемые земли как коса беспощадного бога смерти.

Однако в этот раз коса натолкнулась на камень. Торговцы знали, через что придется пройти составу, а в стране Камней сейчас было сколько угодно воинов, готовых работать за еду и минимальное денежное обеспечение.

Заухали малокалиберные пушки, установленные на поворотные лафеты по крышам грузовых вагонов. В дикое улюлюканье юхов и стройный боевой вой шиамов ровно влилось многогласое раскатистое «р-р-ра» келькурусов. Тяжело бронированная пехота, не расстававшаяся с доспехами и оружием все время переезда, посыпалась из вагонов и споро построилась в оборонительный порядок. Защитников было немало, сотен пять, и с ними по крайней мере два капитана.

Обычные бандиты и не подумали бы соваться к поездам, тем более товарным, но шиамы больше чем добычи искали хорошей драки. И получили желаемое сполна.

Кицунэ, не видевшая начала боя, во все глаза смотрела на развернувшееся побоище. Обе стороны пылали веками копившейся ненавистью и готовы были рвать врага голыми руками, но, как часто бывает на войне, дело решила артиллерия. Даже с малой скоростью перезарядки и низкой точностью стрельбы двенадцать полуторадюймовых орудий играючи находили цели в толпе. Чугунные снаряды прошибали самурайские щиты и сшибали солдат с ног, убивая их на месте или нанося тяжелые увечья. Под прикрытием орудий капитаны келькурусов перешли в атаку и повели за собой солдат, а когда командующий шиамов попытался вступить в бой лично, противодействующий ему капитан защитников поезда отдал команду по рации, и гордый конный самурай попал под перекрестный огонь сразу пяти пушек. Получив несколько попаданий, налетчик вывалился из седла, и шиамы утащили своего командира с поля боя, а затем начали отступать сами. Келькурусы не преследовали их. Не поддаваясь на провокации, оставаясь в радиусе прикрытия своей артиллерии и постреливая по врагу из луков, наемники принялись восстанавливать железнодорожные пути, поднимать локомотив, лечить раны, собирать трофеи и добивать злодеев, попавших в плен.

Девчонка-оборотница, вздохнув с облегчением, по большому радиусу обогнула место стычки и продолжила свой путь. Держалась она теперь еще осторожнее и не бегала больше по железнодорожным путям. Ужас, что было бы, если бы тот поезд задержался минут на двадцать и не принял бы на себя удар налетчиков. Вот и ходи после этого по дорогам! А в лесу снег глубокий, идти невозможно. Такой выбор, ну просто ложись и помирай!