Коллекция детективов - Дэвид Кук

— 10800 долларов, — с улыбкой поправил Пилчер. — Если бы я не знал твое финансовое положение, Барт, то никогда бы не сел с тобой играть.

Он намекал, конечно, на наследство, которое пару месяцев назад оставила мне тетка, но не знал, что оно уже давно ушло на уплату долгов.

Я пристально смотрел на карты в его руках. Заметив мой взгляд, он положил их на стол и предложил мне сдавать самому.

— Я… я, пожалуй, лучше пойду, Фрэнк, — робко возразил я. — Я немного перебрал, а завтра ни свет ни заря идти на работу.

Честное слово, я хотел уйти, но мои руки, будто жившие собственной жизнью, принялись тасовать карты.

Он несколько раз сжал и разжал пальцы и снял примерно треть колоды. На самом верху лежала десятка бубен.

Мои шансы на успех были не так уж и велики. 32 карты проигрывали, 4 приносили ничью и только 16 делали меня победителем. Я быстро срезал колоду. Выпала… шестерка пик.

— Удача здесь ни при чем! — выкрикнул я. — Ты что-то делаешь с картами.

— Ты намекаешь, что я передергиваю, Барт? — холодно уточнил Пилчер.

— Я не знаю, как…

— Мой тебе совет: не обвиняй, если не уверен… Хочешь отыграться? Ты мне должен…

— Черт бы тебя побрал! — перебил я. — Я знаю, сколько должен!

Я схватил колоду и начал яростно ее тасовать. Я тасовал карты, не сводя глаз с Фрэнка. У меня промелькнула мысль, что у него вид человека, готового сделать важный жизненный шаг.

— Только я первый, — заявил я, кладя колоду на стол.

Фрэнк кивнул, и я с глубоким вздохом потянулся к картам. Мне было стыдно, что у меня дрожат руки. Открылась пиковая дама. Ведьма, как мы называли ее в детстве.

Еще никогда за весь вечер мои шансы на успех не были так высоки. Внешне Фрэнк был абсолютно спокоен. Волнение выдавал только предательский блеск в глазах.

— Король или туз, — сказал он и открыл… червонного туза.

До сих пор не пойму, как это случилось, но мой кулак просвистел в воздухе и врезался в челюсть Фрэнка, который все еще держал колоду карт с червонным тузом сверху. Он рухнул на пол вместе со стулом.

Прежде чем он мог прийти в себя, я обежал стол и прыгнул на него. Мои пальцы сомкнулись на его горле. Внутренний голос требовал, чтобы я остановился, но пальцы сжимались все сильнее и сильнее.

Когда я пришел в себя и немного ослабил хватку, Фрэнк Пилчер был уже мертв. Вместе с ним умер и мой долг. Ему на смену пришла более серьезная проблема. Мне не поверят, что все произошло случайно. Случайно задушить человека, которого считают вашим лучшим другом, нельзя.

Если кто-то видел, как я входил в дом Фрэнка, значит, я пропал. К счастью, Фрэнк и Вера жили на отшибе, в маленькой рощице. Так что можно рассчитывать на то, что мой приход остался незамеченным.

Наконец я стряхнул оцепенение и взялся за дело. Я сложил в два чемодана вещи, какие должен взять человек, отправляясь в путешествие, и отнес их в машину. В нескольких милях от Гаррисона стояла заброшенная ферма. Я хорошо знал эту ферму, потому что моя контора недавно выставила ее на продажу. Именно туда я и решил отвезти труп. Еще раз проверив, нет ли в доме следов борьбы и других улик, я протер стаканы, запер входную дверь и уехал…

Я приехал проведать Веру через пару дней после ее возвращения из Нью-Йорка. Мы сидели на террасе с ее матерью. С моего места был хорошо виден стол в гостиной, за которым мы играли в тот роковой вечер в карты.

— Его нет в живых, — твердила Вера, как попугай. — Я знаю, что он мертв. Фрэнк никогда бы не уехал, ничего мне не сказав. Он любил меня, Барт. Поверь, женщины разбираются в таких вещах.

— Я не поняла, что сказал адвокат, — хмуро произнесла ее мать.

— Мы разорены, дорогая, — усмехнулась Вера. — Фрэнк оставил мне несколько закладных, под которые он брал много денег, и кучу долгов.

— Ты хочешь сказать, — удивился я, — что после Фрэнка не осталось денег?

— Я не дура, — горько покачала головой Вера, — я прекрасно знала, зачем он ездит в Лас-Вегас. Он часто обещал бросить карты, но слова не держал.

— Может, он поэтому и уехал, что не сумел бросить?

— Фрэнк мертв, — повторила она. — Я уверена в этом, потому что он никогда бы меня не бросил. Его убили. И я намерена найти убийцу и могилу Фрэнка.

Вина проделывает с людьми странные фокусы. У меня возникло ощущение, что Вера проверяет меня, что она догадывается, кто убил мужа, и теперь терпеливо ждет моей ошибки. Мое сердце сжимала холодная рука страха, хотя я и понимал, что волнуюсь напрасно. После исчезновения Фрэнка прошел месяц, но меня никто не обвинил в убийстве. Самой тревожной оказалась первая неделя. Я боялся, что кто-то придет в полицию и расскажет, что видел, как Барт Уэбб выходил из дома Фрэнка в ту ночь после полуночи. Этого было бы вполне достаточно, чтобы упечь меня за решетку. У меня не было алиби.

— Фрэнк хотел, чтобы я ни в чем не нуждалась, если с ним что-то случится, — прервала мои размышления Вера. — У него была большая страховка. Но поскольку доказательств его смерти нет, деньги я смогу получить только через семь лет.

— Вера, зачем кому-то понадобилось убивать Фрэнка? Он был одним из самых уважаемых жителей Гаррисона.

— Может, он был кому-то должен и не мог вернуть долг, — пожала она плечами. — Я слышала, что картежники убивают должников, чтобы другим было неповадно.

— Мне пора, Вера, — сказал я, вставая. — Если тебе что-нибудь будет нужно, обязательно звони.

Вера тоже встала и повернулась к террасе.

— У меня к тебе одна просьба, Барт. Найди убийцу Фрэнка…

Меня беспокоила уверенность Веры в том, что Фрэнк не мог ее бросить. Много лет назад я сам любил Веру, самую красивую девчонку в нашей компании. Уверен, в нее была влюблена добрая половина парней. Одно время мне казалось, что я ей нравлюсь. Но скоро до меня дошло, что она хочет с моей помощью заполучить Фрэнка Пилчера. Тогда у меня были крепкие нервы, не то что сейчас, и я легко перенес этот удар. Мне было ничего не жалко для лучшего друга. К тому же он ни в чем не был виноват. Фрэнк тогда даже очень переживал, что отбил у меня девушку, но я его успокоил…

— Фрэнк давно копил денежки, можешь мне поверить, — сказал мне как-то Пол Ройс, один из тех, кто считал, что Фрэнк бросил Веру. — Все говорят о картах, но он много зарабатывал и имел много недвижимости. Знаешь, что я думаю? Что он хотел, чтобы все думали, будто он мертв. Конечно, профессиональные картежники могли его убить, но зачем им это делать? Если Фрэнк разорился и был им должен, какой смысл его убивать? С его способностями он мог вновь разбогатеть и вернуть все до последнего цента. Что бы ни говорила Вера Пилчер, но он оставил ей кое-какие деньги, на которые можно вполне сносно жить. Помяни мое слово, Фрэнк такой же живой, как мы с тобой. Я бы даже сказал, что он живее нас с тобой…

Шли месяцы, но жителям Гаррисона не надоедало говорить об исчезновении Фрэнка Пилчера. Если Вера и слышала разговоры о том, что он загорает где-нибудь на Таити или Ривьере, то она не показывала виду и продолжала упорно носить траур. До меня дошли слухи, что она даже наняла частного сыщика и поручила ему найти убийцу.

Мои отношения с удачей, испортившиеся в ночь убийства, и не думали улучшаться. Мои акции продолжали неуклонно падать, деньги таяли. Примерно через год после смерти Фрэнка компания, в которой я работал, решила закрыть филиал в Гаррисоне.

Положение было критическое. И тут я встретил своего старого знакомого Сида Викерса. Сид, Фрэнк и я учились в одном классе. Падение Сида началось много лет назад, сейчас он превратился в хронического алкоголика. Когда он подошел ко мне в тот день на улице, я с трудом узнал его. Он был грязен, небрит и весь опух с сильного похмелья.

— Не одолжишь пару баксов, Барт? — попросил он. — Немного поправлю дела и, честное слово, обязательно верну.

Я посмотрел на Сида и невесело подумал, что скоро стану таким же, как он.

— Зачем тебе деньги? — спросил я. — Хочешь выпить?

Мы зашли в бар, и я заказал бутылку виски. Сид быстро выпил одну за другой две рюмки, откинулся на спинку стула и удовлетворенно вздохнул.

— Да, уже не вернуть старые добрые времена, когда мы втроем сидели вот так в баре: я, ты и Фрэнк Пилчер.

— Не вернуть, — рассеянно кивнул я. Сейчас все говорят о Фрэнке. Пусть себе говорят.

— Фрэнк Пилчер был настоящим мужиком! — восхищенно протянул Викерс, наливая виски. — Знаешь, мне уже надоело слышать всю ту чушь, что говорят о нем. Ведь я знаю, что с ним случилось.

Я посмотрел в его заплывшее лицо с красными глазами и спросил себя, а случайно ли мы встретились на улице? Неужели я где-то допустил ошибку? Я попытался сохранить спокойствие и даже выдавил из себя непринужденную, по крайней мере мне так казалось, улыбку.

— Значит, ты знаешь, где Фрэнк. Поздравляю. То же самое говорит добрая половина этого города.