Единственная на всю планету. Дилогия - Ищенко Владимирович

— Побереглись бы вы, Александра Анатольевна! — обеспокоенно сказал Николай. — Я всю их поганую жизнь изучил. Баба для него не авторитет, у нее и силы быть не может. Не станет он вас слушать.

— Шура, у тебя мало сил, — попробовал остановить жену Егор. — Давай пойду я, или хотя бы позвоним Нору. Пусть его немного утихомирит.

— Ты слышал, что он говорил? — спросила она. — Пятый жрец, который к тому же почти ничего не умеет! Мне Ольга сказала, что даже если ему увеличили силу, она будет не намного больше моей. А знаю я гораздо больше его.

— Вы как хотите, но я на всякий случай приготовлю оружие, — сказал Сергей, доставая пистолет и приводя его в готовность к стрельбе. — Если он псих…

Саша распахнула дверь и зашла в прихожую.

— Раздевайтесь, — сказала она мужчинам. — Мы пришли не на пять минут, а в доме жарко.

Они избавились от курток и пальто и зашли в гостиную.

— Ол! — крикнула Саша. — Спускайтесь, хозяева приехали.

— Я не разрешал называть меня по имени, да еще женщине! — раздраженно сказал подошедший к лестнице мужчина. — Кто здесь хозяин?

— Я хозяин, — сказал Егор. — А она здесь хозяйка и не тебе затыкать ей рот. Тебе что сказал Нор? Если забыл, так я напомню. Сидеть тихо, слушать тех, кто приедет и уважительно относиться к Николаю Матвеевичу. А ты здесь качаешь права!

— Здесь нет дворян, а вы не жрецы и не маги, поэтому по положению ниже меня. Ниже даже вы, о ней я вообще не говорю!

— Похоже, Ардес прислал идиота, — сказала Саша Егору. — Он очутился в чужом мире, а продолжает жить по законам своего. Получил уйму знаний, но ограничился одним языком.

— Ты сама напросилась! — заорал Ол, сделал шаг по лестнице и скатился с нее в гостиную.

Оказавшись у подножья лестницы, он остался лежать, судорожно дергаясь и тщетно пытаясь втянуть в себя воздух.

— Ладно, хватит с него, — сказала Саша. — Хотя, чует мое сердце, хлебнем мы с ним горя! Вставай, чего разлегся!

— Маг! — вытаращился Ол. — Женщина!

— Слушай еще раз, — сказала ему Саша. — Сегодня вечером или завтра утром сюда приедут двое людей, которых за тобой послал Нор. Если хочешь добраться до него живым и невредимым, слушайся их во всем и засунь свою спесь… поглубже. Чем занимался все время?

— Читал книгу, — почтительно ответил Ол, с опаской глядя на стоявшую над ним женщину. — Нор сказал изучать…

— Полезное дело, — кивнула она. — Но для тебя сейчас не самое важное. Магию изучают годами, так что сейчас тебе книга не поможет. Ты впитал в себя много знаний об этом мире, но не стал в них разбираться. Почему? Разве непонятно что из-за незнания и несоблюдения обычаев можно попасть в беду?

— Ни у кого нет силы… — пробормотал он. — Все слабее. Слуга говорил, что здесь совсем нет магов, и в его памяти то же самое!

— Забудь о слабости людей! — сказала Саша. — Здесь тоже есть магия, но дело даже не в ней. Вот такой штукой, которую держит в руках этот мужчина — она показала на Сергея — он может на большом расстоянии пробить тебе голову. Даже если не убьют, попадешь в тюрьму и сильно осложнишь жизнь князю Нору. А тебя вроде посылали ему помочь. Все понял? Вот тогда сиди и читай не книги, а собственную память! Осваивайся с местной жизнью, иначе и в дороге из-за тебя будут проблемы, и когда приедешь, добавишь хлопот. Николай Матвеевич, вы не сделаете чая, пока мы побеседуем с Олом? Спасибо. А ты встань с коленей и садись в кресло. Сейчас будешь рассказывать обо всем, что с тобой случилось.

Поговорив с Олом, попрощались с Николаем, который не скрывал радости по поводу скорого отъезда заносчивого и опасного жреца, и пошли к оставленной машине. Чтобы не задерживать Замятина, в лесничество заезжать не стали, хоть Егору и хотелось. Съездили в Матвеевку, где быстро договорились о предстоящей поездке с родителями Веры и Сергея.

— Завтра примерно к часу дня я за вами пришлю такси, — сказал Егор ребятам. — Много вещей с собой не набирайте. Возьмите только самое необходимое на три дня и то, что наденете на свадьбу. Не забудьте паспорта. С вами все, поедем теперь уламывать родителей остальных.

Ольховских уламывать не пришлось. Когда пришли к ним на квартиру, дома была одна Лена. Василий Федорович подъехал вскоре после звонка дочери.

— Никаких проблем! — сказал он Егору. — И у Федотовых возражений нет, я им вчера звонил. Но съездить к ним нужно, потому что без разговора с вами они дочь никуда не отпустят.

— Не подбросите нас к Федотовым? — спросила Саша. — Своих колес здесь нет, а капитана мы не можем дольше задерживать. А к Стародубцеву уже поедем на такси.

— Я вас и к ним отвезу, и к Владимиру Сергеевичу, — пообещал Ольховский. — Когда думаете уезжать?

— Уедем завтра днем, — сказал Егор. — Свадьба в субботу, а утром в понедельник всех вернем. Капитан Замятин тоже едет с женой, они ребят проводят до Алейска.

— Вообще замечательно, — довольно сказал Ольховский. — Не забудьте об этом сказать родителям, тогда никаких возражений ни у кого не будет.

Он ошибся: возражающие были. Уперлась мать Бориса.

— Только через мой труп! — заявила она. — Мне все равно кто их там будет сопровождать!

— Летите с нами, — предложил Егор. — Мы оплатим перелет в оба конца, а поживете вместе с сыном на той квартире, которая куплена для ребят.

— Вы же им вроде обещали квартиру каждому? — подозрительно спросила Клавдия Петровна. — Или уже переиграли?

— Решили это сделать позже, — объяснила Саша. — Пока им эти квартиры не нужны. Купили четырехкомнатную для девочек и трехкомнатную для ребят. Их там будет всего двое: ваш Боря и Сергей Шилов. Для учебы это намного лучше общежития. Я в них жила, так что знаю, о чем говорю.

На таких условиях отпустили и Панова, а с Лапиной вообще не было никаких сложностей.

— Если с ними будет Екатерина Владимировна, я за дочь совершенно спокойна, — сказала Егору ее мать. — Завтра утром сама позвоню в школу и соберу ей вещи.

— Твои дела мы все переделали, — сказала мужу Саша. — Ты даже памятник от дочери заработал. Теперь я съезжу к Турову и будем отдыхать.

После отъезда хозяев Ол до самого вечера ходил как пришибленный. Эта женщина поразила его даже не силой, хотя он никогда не слышал, чтобы ее было столько у женщин, а той легкостью, с которой его чуть не прибила. Не ослабь она свою удавку… И еще она была необыкновенно красива. За всю свою жизнь Ол не видел ни одного женского лица, которое можно было бы сравнить с лицом хозяйки этого дома. И еще ум и неженская твердость характера… В ее глаза хотелось смотреть и смотреть, не отрываясь. Он и смотрел, и рассказывал ей обо всем, что случилось с того самого момента, когда его посетил бог. Единственное, о чем он умолчал, — это о камне Гарлы. Он его вынул из высохшей куртки и теперь хранил отдельно от всех остальных в нагрудном кармане одной из рубашек Егора.

— Не вздумай никого никуда отправлять, не посоветовавшись с Нором! — предупредила его тогда хозяйка. — Обсудите это потом вместе с ним.

Когда сели ужинать, кто-то позвонил в калитку. Оказалось, что это подошел один из тех двоих, которых прислали отвезти его к князю.

— Ешьте быстрее, одевайтесь и пойдем, — сказал он Олу. — Да, забыл представиться. Зовите Николаем.

— Не поешь с нами, тезка? — спросил дед Николай.

— Спасибо, мы недавно ели, — отказался тот. — Тороплю, чтобы быстрее добраться до Барнаула. Там заночуем, а потом уже поедем без ночлега. Ненадолго задержимся в Новосибирске и в дороге сделаем несколько остановок для еды. За пару дней доедем.

Деда Николая частенько возили на машине, был он и в Алейске, и даже лет десять назад в Барнауле, но старческие воспоминания с трудом доходили до сознания Ола и не слишком впечатляли. Оказавшись в несущейся по лесной дороге машине, он вцепился руками в спинку переднего сидения и чуть от страха не пустил воду. Свет фар выхватывал из темноты несущиеся назад деревья, мотор гудел, как рассерженный зверь, а ошеломленного жреца подбрасывало на неровностях дороги.

— Приходится спешить, — пояснил ему сидевший рядом Николай. — Ничего, за городом выедем на трассу, там так трясти не будет.

Вечерний Алейск его поразил и своими размерами, и морем огней, и многолюдством.

"Проклятый старик! — думал растерянный Ол. — Сам запомнил всю мою жизнь, а я от него, помимо языка, почти ничего не взял! Сколько ни пытаешься вспомнить, все как в тумане!"

Когда они приехали в Барнаул, Ол уже ничему не удивлялся. События, связанные с приездом хозяев, и дорожные впечатления перегрузили мозг и притупили восприятие. Навалились усталость и сонливость, и он послушно прошел вслед за Николаем в комнату, снятую в пригородном мотеле, и, не снимая костюма, завалился спать на указанную кровать. Утром позавтракали в расположенном рядом с мотелем кафе и в одном из магазинов накупили продуктов.