Последнее воплощение - Антон Белозеров

Пока девушка в сопровождении короля шла к шатру, она заметила и другие изменения, произошедшие в лагере. Одни солдаты — люди и эльфы — расчищали просторную площадку. Другие сноровисто разбирали две ближайшие штурмовые башни, а из бревен и досок тут же на месте сколачивали длинные столы и крепкие табуреты.

— Я вижу, твои воины умеют не только сражаться, но и плотничать, — заметила Комета.

— О да! Они бросили свои привычные занятия, чтобы изгнать с нашей земли темных эльфов. Поэтому они вдвойне рады тому, что могут так скоро вернуться к честному созидательному труду.

Эти слова показались Комете несколько напыщенными и наигранными. Но, похоже, иначе изъясняться король Аритлон просто не умел.

Вообще, здесь, в Верхних Измерениях, все существа казались не живыми, а словно сошедшими со страниц романов. Злодеи типа принца Квалдорбана не вызывали ни малейшего сочувствия. Короли были благородны и учтивы, маги — мудры, эльфы — волшебно прекрасны. Даже солдаты были не сборищем головорезов, как в армии Верховного Генералиссимуса, а добрыми тружениками, волею судьбы вынужденными взяться за оружие.

Аритлон приподнял перед Кометой полог голубого шатра. Заглянув внутрь, девушка увидела, что слуги уже закончили свою работу. Пол был устлан несколькими слоями ковров. Поверх были набросаны подушки. На низких резных столиках были расставлены широкие вазы с фруктами, с хлебом и со сладостями.

— Довольна ли ты, Леди Комета, своим скромным временным пристанищем? — спросил король Аритлон.

— Благодарю тебя, король, за оказанную мне честь и любезность, — в тон ему ответила девушка. — Я думаю, не ошибусь, если предположу, что в самое ближайшее время ты сам, или кто-нибудь из твоих подданных расскажет мне о кратчайшем и наиболее быстром пути к Центру Мироздания.

— Я с готовностью и с радостью лично исполнил бы твое желание, но, увы, я всего лишь король небольшого государства на планете Шамра Картисти. Мне неведомо то, что лежит за пределами моего мира. И, признаюсь честно и открыто, я не слишком-то к этому стремлюсь. Как я смогу достойно править своими подданными, если мой взор будет обращен не на них, а на дальние недостижимые миры?

— Я поняла тебя, король Аритлон, — сказала Комета.

— Твоя мудрость безгранична, а ясность мыслей пронзает бесконечность, — король коротко поклонился. — Если ты ничего не имеешь против, я оставлю тебя, чтобы отдать все необходимые распоряжения по поводу предстоящего праздника. К тебе же я пришлю тех, кто более сведущ в интересующих тебе вопросах.

Девушка кивнула головой и опустилась на подушки, показывая, что более не задерживает Аритлона. Король, пятясь, покинул шатер. Комета на всякий случай при помощи сверхвидения понаблюдала за тем, как он отправился в ту часть лагеря, где готовилась пища для целой армии. На ходу Аритлон показывал, где нужно расставить столы, где расположить оркестр, где установить катапульты для праздничного салюта.

— Похоже, они не собираются устраивать мне ловушку! — пробормотала Комета, и сама удивилась тому, что в ее словах прозвучало не столько удивление, сколько разочарование. Она так привыкла к лжи, подлости и предательству, что поведение короля теперь казалось ей «неправильным», хотя, если разобраться, именно так и должен был поступать благородный рыцарь, да, впрочем, и любой другой достойный человек.

Комета взяла с чаши спелый плод и ПОЖЕЛАЛА отделить от него кусочек на пробу. Плод оказался вкусным и освежающим. Кроме того, он не содержал ни капли яда или сонного зелья (память Кометы еще хранила печальные воспоминания об ужине с Адонсо в трактире Кроза и Урбетты).

Не успела девушка доесть плод до конца, как полог приоткрылся, и в шатер заглянули Эльфрагн и Фиринзель.

— Извини, Леди Комета, если мы не вовремя, — Эльфрагн попятился.

— Подождите! Заходите! — Комета подалась вперед, но не встала с подушек. — Садитесь, угощайтесь. Мне все равно одной все это не съесть.

— Спасибо, — эльфы уселись на подушки напротив Кометы. Эльфрагн ласково и нежно помог устроиться Фиринзель, что не укрылось от глаз девушки.

Затем эльф заговорил:

— Пожалуй, я выше всех поднимался на Измерения Порядка. Но и моих знаний недостаточно, чтобы указать тебе путь к Центру Мироздания. Я дошел только до мира Кристаллической решетки. Собственно, именно там только и начинается Порядок.

— Я понимаю, граница между Срединными Мирами и полярными Измерениями Хаоса и Порядка слишком условна. Более того, она нестабильна и время от времени колеблется. Так что же ты повстречал на своем пути?

— Я был не один, — начал рассказывать Эльфрагн. — В то время я был учеником мага Криннофиллиса, который обучал меня премудростям древней эльфийской магии. Вместе мы участвовали в войне, которую вел мой народ с темными эльфами. Но нашим главным врагом был король-дракон Крахторот. Он тоже рвался к Центру Мироздания… — эльф сделал короткую паузу, бросив на Комету мимолетный взгляд — …но использовал для достижения своей цели жестокость, насилие и страх. Он взял в заложники нашего короля Эллчагра и вместе с ним отправился по Бусинам Ожерелья на Измерения Порядка. Мы преследовали его от планеты к планете, но все время отставали на один шаг. И только в мире Кристаллической Решетки нам удалось его догнать. Но остановили Крахторота не мы. Нам помог Великий Первый Бог…

Комета удивленно приподняла брови:

— Сам Великий Первый Бог? Насколько я знаю, Первые Боги развоплотились, положив начало человеческой расе.

— Да, так было. Но Первый Бог обрел свою личность. Или обретает ее. Как бы то ни было, он задержал Крахторота и освободил нашего короля. За это мы чтим его и славим. Что же касается мира Кристаллической Решетки — то он настолько удивителен, что я не смогу описать его словами…

— Тогда просто вспомни, — сказала Комета, — воссоздай в памяти образы увиденного.

— Я постараюсь, — Эльфрагн закрыл глаза. Комета тоже.

Через несколько ударов сердца девушка произнесла:

— Спасибо, достаточно.

Эльф выдохнул воздух:

— Не думал, что воспоминания меня так взволнуют.

— Они того стоят. Твоими глазами я посмотрела на того, кто называет себя Возрождающимся или… — она запнулась, впервые за многие перерождения почувствовав неуверенность, — …или Трисмегистом. Миар говорит от его имени?

— Пусть он сам тебе об этом расскажет, — уклончиво ответил Эльфрагн. — Я же больше ничего не могу добавить к сказанному и вызванному из памяти.

— Ты очень помог мне, Эльфрагн, — сказав это, Комета вопросительно посмотрела на Фиринзель.