Петербург - Алекс Кун

Удивительно было другое — корабли арьергарда, выходя из ордера, и разворачиваясь бортами к пришельцу, покрыли все море вокруг него фонтанами близких попаданий. Не верилось, что среди пятидесяти пушечных кораблей арьергарда, стреляющих с близкой дистанции, настолько плохи канониры. Этого «призрака» должны были уже изрешетить ядрами как мишень на маневрах!

Стараясь не думать о нечистой силе, и о том, как на нее реагирует команда, адмирал лихорадочно искал выход. На его глазах «призрак» порвал в горящие клочья, залпами обоих бортов, еще два корабля и перенес огонь на следующую пару. Все придумки адмиралтейств рассыпались в пыль. Воевать с дьяволом под силу только господу.

Филипп раздавал приказы, на начало оговоренного заранее маневра к ретираде, когда в среднюю палубу «Принцессы» впилась бомба, от подкравшейся с правого борта «гончей». Корабль вздрогнул, в очередной раз открываясь обшивкой навстречу шару огня. Летящие щепки, крики людей, сигнальщик, вывалившийся от толчка за борт. Господь и впрямь отвернулся от флота.

Пока новый сигнальщик передавал приказ — «призрак» расправился с очередной парой арьергарда, оставив за кормой цепочку жарких костров, и взялся за тяжелые корабли кордебаталии.

«Принцесса» легла на левый борт, описывая циркуляцию вправо, заодно, отпугнув залпом зарвавшуюся «гончую». За линкором, как цветок, распускались колонны флота, выполняя разворот, перестраиваясь во фронтальный строй и ложась на юго-западный курс. Ветер, так помогавший держать скорость, теперь стал еще одним противником, замедляющим ход тяжелых кораблей. Будто сама природа ополчилась против эскадры.

Приказав править прямо на «призрак», адмирал злорадно усмехался, уверенный, что никуда этому «охотнику» теперь не деться. Бывает так на охоте, когда дичь разворачивается и атакует со всех сторон большой стаей. Вот только слишком быстро выскальзывал «призрак» из смыкающихся тисков тяжелых кораблей.

Море накрыли сплошные облака множественных бортовых залпов кордебаталии. Уже никто не беспокоился, что своими ядрами может повредить союзный корабль — слишком явно красные сполохи внутри дымных облаков говорили — дьявольский корабль московитов прорубал себе выход из ловушки.

В грохоте залпов потерялось все управление эскадрой. Теперь ван Альмонд просто стоял на юте, навалившись на планширь правого борта и пытаясь уловить ход баталии. Правее «Принцессы», сквозь летящие дымные клоки, виднелся идущий параллельным курсом «Соверен», с открытыми портами левого борта.

Филипп молился редко, но теперь его молитва была горяча и настойчива. Он не просил победы в кампании, ибо не чувствовал на нее сил — он просил всего лишь об удаче в бою, и шептал, сжимая резной поручень ютового ограждения, совершенно непереводимые конструкции.

Угадывающийся перед «Принцессой» «Капитан», расцвел огненным цветком гигантского взрыва, ударившего в паруса флагманского линкора волной горячего воздуха, сдернувшей дымную пелену, и сотнями тлеющих щепок, прилетевших к адмиралу последним приветом от старого друга. В образовавшемся разрыве стал виден, как на ладони, уходящий враг.

Капитан у штурвала, кратко рявкнул к повороту, и «Принцесса», хлопая парусами, легла на правый борт, выкладывая «призрака» перед канонирами как на ученьях. Бортовой залп, содрогнувший весь корабль, совпал с взрывом на баке, выворотившим носовую часть палубы и вырвавшим бушприт. Носовые паруса безвольно разлетелись под ветер, и линкор начало безвольно разворачивать носом на запад.

Позади многоголосо грохнул залп «Соверена», и среди визга ядер адмирал отчетливо расслышал звон, который неоднократно приходилось слышать на кузнях. Откровение, что проклятый призрак сделан из железа, на некоторое время оторвало его от бедственного положения флагмана, разгорающегося пожаром на баке. Даже взрыв на «Соверене» уже ничего не всколыхнул в душе. «Призрак» прорвался сквозь строй, и теперь уходил на восток, расстреливая поверженную эскадру кормовыми батареями и явственно оседая на нос.

Это наблюдение вернуло адмирала к жизни, влив в старое тело юношескую восторженность. «Призрак» уязвим!..!!!

Когда капитан подошел с докладом к Филиппу, командующего было не узнать. Он шептал благодарности господу и зло усмехался вслед разворачивающемуся далеко за кормой вражескому кораблю.

— Минхер адмирал, корабль тонет. Огонь потушить не удается, прошу покинуть «Принцессу».

Ван Альмонд, будто проснувшись, окинул взглядом суетящуюся команду флагмана, посмотрел за правый борт, где полыхал «Соверен», и впился вновь, ненавидящим взглядом, в серый корабль за кормой.

— Да капитан, у нас теперь есть слишком важный доклад для адмиралтейств, чтоб разделить судьбу флагмана. Запомните главное — у московитов железные корабли с бомбическими орудиями! И они уязвимы огнем с близкой дистанции. Это слово должно дойти до наших земель любой ценой! Передайте всем офицерам.

Пожар на баке разгорался, больше не сдерживаемый командой, набивающейся в шлюпки, спущенные по левому борту. Часть шлюпок, лежащих на палубе, оказались разбиты, и теперь от погибающего корабля отваливали переполненные людьми лодки, черпающие волны низко сидящими бортами. Раненные, лежащие на дне утлых суденышек, могли позавидовать судьбе погибших, спокойно и величаво уходящих на дно вместе с гордостью флота объединенных провинций.

Филипп, кутаясь в плащ, сидел рядом с рулевым на «адмиральской», маленькой шлюпке, не спуская глаз с «призрака», запоминая каждую деталь. Подраненный противник вовсе не собирался отказываться от боя. Наоборот, потеряв все мачты и осев в волны, он начал погоню за уходящими остатками объединенной эскадры, не обращая внимания на идущие к берегу шлюпки.

Нахохлившись, адмирал наблюдал финал трагедии, которым заканчивался его бесславный, и уж точно последний поход. «Призрак», оказывается, раскрыл еще не все свои секреты. Через открывшиеся люки верхней палубы им на воду были спущены три шлюпки, резво помчавшиеся, без парусов и весел, на фланги разбегающейся эскадры. Филипп даже привстал с банки, впрочем, как и многие в шлюпках. Чертовщина продолжалась.

Когда далекие точки катеров вдруг выпустили в сторону настигнутых ими кораблей дымные полосы, заканчивающиеся яркими шарами взрывов — Альмонд без сил опустился на место, не в силах сдержать стона. Его последние надежды таяли, перечеркиваемые дымными столбами, под которыми разгорались остатки вверенного ему флота. И возникший рядом с их шлюпкой коричневый корпус «гончей» московитов уже не вызвал никаких эмоций. Баталия была проиграна полностью, и оставалось только выжить, чтоб рано или поздно донести важнейшие сведения о флоте противника до адмиралтейств.

На море плавно опускались сумерки, зажигая на ясном небе звезды. Канонада на западе уже давно стихла, как и ветер. Севернее сбившейся флотилии шлюпок проскользнул на восток «призрак», а его шлюпки остались тут, помогая «гончим» собирать рассыпанные по всему морю лодки погибшей эскадры в единую флотилию. Действовали московиты жестко и деловито. Их абордажные наряды отбирали из лодок все весла, оставляя только пару, чтоб шлюпка могла держать нос на волну, и указывали гребцам направление, где собирается флотилия. Многие моряки, особенно королевского флота, не соглашались идти в полон, порой даже не подпуская к себе противника. Тогда над морем слышалась короткая, быстра затихающая, перестрелка.

Филипп безучастно вскидывался на звуки очередной пальбы, вспоминая виденные им лодки, наполненные мертвыми экипажами. Он давно уже спокойно смотрел на последствия картечных ударов, заполняющих палубы кораблей кусками человеческой плоти — но лодки, полные неподвижных, наваленных кучей и переплетенных друг с другом тел, со свешивающимися за борт руками, чертящими по воде тающие следы — оставили на его просоленной морями и временем душе глубокую рану. Встретив первые мертвые лодки, команда адмиральской шлюпки молилась, теперь они просто провожали такие напоминания о поражении взглядами. И в этих взглядах больше не читалась ненависть, а лишь усталость и уныние. Именно тогда объединенная эскадра погибла окончательно — когда моряки признали свое поражение. Теперь просто многотысячная толпа пленных дожидалась рассвета, и прибытия к месту бойни транспортных кораблей московитов.

Глава 33

Готланд. Продолжение дневника.

Четыре дня нам потребовалось, чтоб найти место для кренгования Духа на песчаном пляже с резким перепадом глубин. Природа Готланда никак не хотела помогать мне в этом деле, и пришлось ее слегка подпортить, меняя ландшафты вручную. За это время на канонерке поставили протезы мачт, в виде раскрепленных простых стволов, позволяющие надеяться, что усилия по открениванию корабля лебедками с берега принесут результат. Дальнейшая эпопея, в которую включился пришедший от Риги Гонец, стоила массы сил. А когда над волнами показался киль Духа, задравшего левый борт к небу, еще и нервов. Первое впечатление было — не жилец. Множественные вмятины и треснувшая по сварным швам скорлупа борта заставила стучаться головой по фальшборту Гонца, с которого и наблюдал за процессом. И что прикажете делать? Ладно еще геометрия корпуса пошла псу под хвост — но как прикажете остальное чинить? Тут только одних электродов с полтонны понадобится.