МИР ПРИКЛЮЧЕНИЙ 1976 (Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов) - Евгений Татаренко

Они находились с наветренной стороны от шхуны и уже было пошли к ней по спокойной глади, как с расстояния в полмили до них донеслись чьи-то стенания. Это был Пенн, лодка которого вертелась на одном месте, как огромный водяной жук. Маленький пенсильванец изо всех сил подавался то вперед, то назад, но всякий раз его лодка разворачивалась носом к державшему ее канату.

— Придется ему помочь, не то он застрянет здесь навечно, — сказал Дэн.

— А что случилось? — спросил Гарви. Он попал в новый для себя мир, где он не мог никем командовать, а мог лишь скромно задавать вопросы. Да и океан был ужасающе огромным и спокойным.

— Якорь запутался. Пенн всегда их теряет. В этот раз уже два потерял, да еще на песчаном дне. А отец сказал, что если потеряет еще один, то получит булыжник. Пенн этого не перенесет.

— А что такое «булыжник»? — спросил Гарви, вообразивший, что речь идет о какой-нибудь изощренной морской пытке вроде тех, что описываются в книжках.

— Вместо якоря кусок камня. Его издалека видно на носу лодки, и всем сразу ясно, в чем дело. Ну и потешаться над ним будут. Пенн этого не вынесет, все равно что собака, если ей привязать к хвосту кружку. Уж очень он чувствительный… Хэлло, Пенн! Опять застрял? Перестань дергаться. Перейди на нос, потяни канат вверх и вниз!

— Он ни с места, — пожаловался запыхавшийся коротышка. — Не подается ни на дюйм. Право, я все испробовал.

— А что это за кутерьма на носу? — спросил Дэн, показывая на дикую путаницу из запасных весел и канатов, соединенных неопытной рукой.

— А, это… — с гордостью произнес Пенн. — Это испанский брашпиль. Мистер Солтерс показал мне, как его делать. Но даже брашпиль не помогает.

Дэн перегнулся через борт, чтобы скрыть улыбку, дернул несколько раз за канат, и — вот так штука! — якорь тут же поднялся.

— Вытаскивай, Пенн, — сказал он со смехом, — не то он снова застрянет.

Они отплыли от Пенна, а тот стал рассматривать увешанные водорослями лапы маленького якоря своими трогательными большими голубыми глазами и без конца благодарил мальчиков за помощь.

— Да, слушай, пока я не забыл, Гарв, — сказал Дэн, когда они отплыли настолько, что Пенн не мог их услышать. — Пенн просто чудной и совсем не опасный. Просто у него с головой не в порядке. Понимаешь?

— Это действительно так или это придумал твой отец? — спросил Гарви, нагибаясь к своим веслам. Ему показалось, что он уже легче с ними справляется.

— На сей раз отец не ошибся. Пенн в самом деле тронутый. Нет, это не совсем так. Вот как это произошло — ты хорошо гребешь, Гарви, — и ты должен об этом знать. Когда-то он был моравским проповедником. И его звали Джэкоб Боллер, так говорит отец. И он с женой и четырьмя детьми жил где-то в штате Пенсильвания. Так вот, они всей семьей однажды поехали на встречу моравских братьев и всего на одну ночь становились в Джонстауне. Ты слышал о Джонстауне?

Гарви задумался.

— Да, слышал. Но не помню, в связи с чем. Помню этот город и еще Эштабула.

— Потому что в обоих произошли несчастья, Гарв. Вот в ту самую ночь, что они ночевали в гостинице, Джонстаун снесло начисто. Прорвало плотину, началось наводнение, дома понесло по воде, они сталкивались и тонули. Я видел картинки- это ужас какой-то! И вся семья Пенна утонула у него на глазах, и он даже не успел опомниться. С тех пор он и помешался. Он знает, что в Джонстауне что-то случилось, но не понимает, что именно. И вот он все ходил с места на место и улыбался и ничего не помнил. Он и сейчас не знает, кто он такой и кем он был. Как-то он случайно встретился с дядей Солтерсом, который навещал наших родственников с материнской стороны в городе Алфэни-сити в Пенсильвании. Дядя Солтерс наезжает туда зимой. И вот дядя Солтерс… он вроде усыновил Пенна, хоть знал, что с ним случилось; он отвез его на восток и дал ему работу на своей ферме.

— Верно, я слышал, как он назвал Пенна фермером, когда их лодки столкнулись. Твой дядюшка Солтерс фермер?

— Фермер! — воскликнул Дэн. — Во всем океане воды не хватит, чтобы смыть землю с его башмаков. Да, он вечный фермер. Слушай, Гарв, я видел, как этот человек берет перед заходом солнца ведро и начинает обмывать кран питьевого бачка так, будто это коровье вымя. Вот какой он фермер. В общем, они с Пенном управлялись на ферме где-то возле Эксетера. Прошлой весной дядя Солтерс продал ее какому-то типу из Бостона, который задумал построить там виллу, и получил за нее кучу денег. Так оба эти ненормальные и жили, пока однажды религиозная община Пенна, эти моравские братья, не узнали, где он дрейфует, и не написали дяде Солтерсу. Не знаю, что они ему написали, но дядя Солтерс рассвирепел. Он им наврал, что он баптист, и сказал, что не собирается отдавать Пенна никаким моравцам ни в Пенсильвании, ни в другом месте. Потом он пришел к отцу, таща на буксире Пенна, — это было две рыбалки назад, — и сказал, что им с Пенном для поправки здоровья надо рыбачить. Он, наверно, думал, что моравцы не станут искать Джэкоба Боллера на Отмелях. Отец согласился, потому что дядя Солтерс раньше лет тридцать рыбачил время от времени, когда не занимался изобретением патентованных удобрений. И он купил четвертую долю «Мы здесь». А Пенну рыбалка так помогла, что отец стал всегда брать его с собой. Когда-нибудь, говорит отец, он вспомнит свою жену и детишек и Джонстаун, конечно, и тогда, наверно, умрет, говорит отец. Не вздумай говорить Пенну о Джонстауне и обо всем этом, не то дядя Солтерс выбросит тебя за борт.

— Бедняга Пенн! — пробормотал Гарви. — А по виду не скажешь, что дядя Солтерс так о нем печется.

— А мне Пенн нравится, да и всем нам, — сказал Дэн. — Надо бы взять его на буксир, но я хотел сперва тебе рассказать.

Они уже подошли близко к шхуне, а за ними подтягивались остальные лодки.

— Лодки поднимем после обеда, — сказал им Троп с палубы. — Разделывать будем сейчас же. Приготовьте столы, ребята.

— Толковый у меня отец, — сказал Дэн, подмигивая и собирая все, что нужно для разделки. — Посмотри, сколько шхун подошло с утра. Все ждут отца. Видишь, Гарв?

— Для меня они все как одна.

И действительно, сухопутному человеку все шхуны вокруг казались похожими одна на другую.

— Это не так. Тот желтый, грязный пакетбот, бушприт которого повернут в ту сторону, называется «Надежда Праги». Его капитан, Ник Грэди, самый подлый человек на Отмелях. А вот там подальше «Око дня». Она принадлежит двум Джерольдам из Гарвича. Быстрая шхуна и везучая. Но отец, он и на кладбище найдет рыбу. А вон те три, сбоку: «Марджи Смит», «Роуз» и «Эдит С.Уэйлен» — все из наших мест… Завтра, наверно, увидим и «Эбби Д.Диринг», да, отец? Они все идут с отмели Квиро.