Фидель Кастро - Максим Макарычев

27 марта 1976 года последний южноафриканский солдат покинул территорию Анголы. После этой победы в 1976 году кубинцы вывели значительную часть своих войск из Анголы. «Кубинское руководство и лично Ф. Кастро считают, что военные успехи, достигнутые МПЛА при поддержке СССР, Кубы и других социалистических стран, необходимо закрепить оказанием народу Анголы действенной экономической помощи, особенно продовольствием, – говорилось в телеграмме, отправленной в Москву из Гаваны. – В этой связи Ф. Кастро намерен в скором времени обратиться ко всем странам социалистического содружества, и прежде всего к странам СЭВ, с предложением совместно обсудить этот вопрос и изыскать возможности для направления в ближайшее время в Анголу необходимого продовольствия, медикаментов и других предметов первой необходимости»[562].

В апреле 1976 года в Анголу прибыл Рауль Кастро, чтобы объяснить президенту этой страны Агостиньо Нето необходимость вывода кубинских войск. Кубинцы не хотели оставлять ангольцев одних перед угрозой нового вторжения. Тем не менее начали готовить свои войска к выводу. Президент Нето принял аргументы Гаваны. Но часть кубинского воинского контингента оставалась в Анголе вплоть до 1990 года.

Кубинские войска помогли МПЛА одержать победу над противостоящими ей группировками и в целом упрочить контроль в Анголе. Но, откровенно говоря, совместные усилия вооруженных сил МПЛА и кубинцев не привели к окончательному разгрому оппозиционных формирований. Последние сохранили контроль над значительной частью территории страны, удаленной от столицы Анголы – Луанды.

В марте 1977 года Фидель Кастро наконец–то смог посетить Анголу и лично поздравить с победой ангольских и кубинских бойцов. К этому моменту на Кубу уже вернулись 12 тысяч кубинских воинов–интернационалистов.

В 1990–х годах на Кубе вышла книга Луиса Баеса «Без грифа: секреты генералов». В ней представлены свидетельства 42 генералов кубинских РВС, которые принимали участие в боевых действиях в Анголе. Вот лишь некоторые из воспоминаний участников тех событий, которые сегодня занимают ключевые посты в кубинском руководстве. «Анголе в первое время было исключительно тяжело. Мы не были подготовлены к этому виду войны, и нам наносили тяжелые удары, – рассказывает герой Республики Куба, дивизионный генерал Абелардо Коломе Ибарра, руководитель кубинской миссии в Анголе. – Товарищи из спецназа министерства внутренних дел столкнулись с одним племенем, у членов которого зубы были заточены, словно у акул. Если они тебя убивали, то съедали твое сердце и внутренности, чтобы, согласно их религии, твоя сила перешла к ним. Все это очень влияло на настрой товарищей, а с другой стороны, мы должны были сдерживать южноафриканцев, которые закрепились на реке Кунен».

Улиссес Росалес дель Торо, начальник Генштаба РВС, член политбюро и Госсовета Кубы сообщил: «Наши силы достигали 50 тысяч человек, свыше 1 500 танков и 150 самолетов и вертолетов – и все это за 14 тысяч километров от Кубы. В общей сложности через Анголу (включая 1980–е годы. – М. М.) прошло больше 300 тысяч наших солдат, а это означает, что, по крайней мере до 2015 года, у нас будут в действующей армии и резерве люди с боевым опытом»[563].

Генеральный прокурор Кубы в середине 1990–х Хуан Эс–калон Регера также имел отношение к ангольским событиям: «Когда я был начальником командного пункта по Анголе в Гаване, каждый день в течение двух лет между двумя и тремя часами дня мне сообщали, что у нас гость. Я знал, что это пришел главнокомандующий Фидель Кастро, который задерживался у нас до раннего утра. Всей операцией в Анголе до мельчайших деталей руководил Фидель. На основе получаемой шифрованной информации он изучал карты, анализировал ситуацию и отдавал соответствующие приказы. Он поразительно владел ситуацией. Иногда говорил: „Это ошибка, здесь не хватает танков“ – или предупреждал: „Осторожно на юге! Южноафриканцы переместятся сюда…“ Месяцами Советы не имели представления, что мы делали в Анголе. Когда мы приехали на XXV съезд КПСС, при мне были шифры и карты <… > Однажды мы пригласили к себе в резиденцию маршала Андрея Гречко, министра обороны СССР. Фидель рассказывал ему о топографии региона, что там растет, какие засушливые земли, давал характеристики рек. В какой–то момент Гречко не выдержал и воскликнул: „Как же плохо работает советская разведка! Я и не знал, что ты был в Анголе“. Фидель объяснил ему, что никогда не был в Анголе. Тогда Гречко спросил: „А почему же ты знаешь о том, что земли там песчаные, что мало растительности, и о реках ты знаешь все?“ – „В этом заключается работа по поддержанию взаимодействия“, – ответил ему главноко–мандующий<…>»[564].

Бывший кубинский солдат, воевавший в 1976 году в Анголе, который пожелал остаться неназванным, вспоминал: «Каждый день в шесть утра генерал Синтра Фриас (командующий миссией Кубы в Анголе. – М. М.) связывался с Фиделем, который диктовал задачу на день. Он командовал всей войной из Гаваны. Генералы из штаба в Анголе докладывали ему обстановку, а Фидель принимал решение, причем диктуя его в мельчайших подробностях. Один раз он спросил о цвете камуфляжа у нас и у противника и приказал нам поменять форму. Синтра Фриас сказал: «Какое тебе дело до цвета нашей формы?» А Фидель озверел и заорал: «Говноеды! Если не поменяете, у вас ничего не выйдет!» Он в подробностях знал всё: и территорию, на которой перемещались войска, и всё. Он знал, что растительность скоро пожелтеет и наша темно–зеленая форма больше не будет нас маскировать. И он оказался прав»[565].

Фидель Кастро полагал, что интернационализм является самой прогрессивной формой проявления солидарности и братства между людьми: «Победа нашей революции 1 января 1959 года не означала конец сражениям. Из–за каждой коварной выходки империалистов нам приходилось снова надевать рюкзаки и ботинки. Многим патриотам еще долго приходилось отстаивать интересы своей страны с оружием в руках»[566].

Уже через год после Карибского кризиса, осенью 1963 года, когда Алжир подвергся агрессии в регионе Тиндуф со стороны Марокко при поддержке США, «кубинские войска – батальон танков, полученных из СССР для нашей собственной защиты, несколько артиллерийских установок и несколько сотен бойцов – пересекли океан и, не спрашивая ни у кого разрешения, поспешили на помощь братскому народу Алжира, чтобы защищать их территорию и ресурсы»[567], – рассказывал Фидель Кастро.

Кстати, эта «переадресация» советской помощи была не разовой акцией, а установкой Фиделя: «Цепь событий в истории длинна и непрерывна. Мы, получившие (советскую) техническую помощь, расплатимся за нее, помогая другим народам. Мы также когда–нибудь в меру наших возможностей и наших сил выплатим долг благодарности людям, выплатим его, помогая другим. Таким образом, те, кто помог нам сегодня, помогли и другим народам. Все это можно сравнить с тем, как человек сеет плодоносящие семена, помогая тем самым сегодня нам, завтра другим, а эти другие в свою очередь будут помогать еще кому–то до тех пор, пока, наконец, все народы Земли не освободятся от эксплуатации человека человеком <…>» [568].