Слимпериада. Трилогия - Михаил Бабкин

– Вижу, – еле слышно ответил Семён.

По залу, в направлении к хрустальному гробу, двигалось бирюзовое облачко, окутывающее тёмный человеческий силуэт – нерезкий, расплывчатый. Но, невзирая на расплывчатость, было видно, что человек ростом с Семёна, худощав и достаточно ловок: ящики и прочий хлам он огибал легко и грациозно, словно танцуя.

Семён отступил в сторону – незнакомец подошёл к гробу и остановился. Судя по тому, что невидимка стоял, оглядываясь по сторонам и не предпринимал никаких действий, таинственный конкурент был в растерянности – наверное, его смутила поднятая на гробе крышка. Семён осторожно пододвинулся ближе: он вовсе не собирался дать человеку бестолково погибнуть, пусть и конкуренту, – а то, что жезл смертельно опасен, в этом Семён ни капли не сомневался, нельзя такую чёрную штуковину голыми руками брать, – и чуть не закашлялся от неожиданности: от незнакомца пахло духами. Хорошими женскими духами, чем-то вроде знаменитой «Шанель», но несколько иначе. Хотя и не менее приятно.

– Он, гад, ещё и бабским одеколоном мажется! – изумился медальон. – Тем более в ухо ему, в ухо! То есть в челюсть. Но когда жезл возьмёт, не раньше. – Мар, посчитав инструктаж законченным, притих в ожидании.

Незнакомец склонился над гробом и протянул к жезлу руки.

– Стой, дурак! – Семён крепко схватил невидимку за плечо. – Не трогай, убьёт! – Человек вздрогнул, отпрянул от гроба и… И упал. Семён еле успел подхватить обмякшее тело.

– Что там? – забеспокоился Мар. – Чего он? С испугу помер? Вот незадача… Ты, Семён, поспешил однако. Вот учишь тебя, учишь, как надо грамотно поступать, а ты всё одно по-своему! Как мы теперь кадуцей сопрём? – закручинился медальон. Семён не ответил: положив незнакомца на пол, он осторожно похлопал того по щекам, пытаясь привести в чувства; под руку попались длинные волосы. Крякнув от изумления, Семён легонько провёл рукой по груди отключившегося с испугу конкурента – это была девушка. Без всяких сомнений.

Пальцы Семёна наткнулись на металлическую бляшку, лежавшую на груди девушки; круглая железка была прикреплёна к цепочке. Едва Семён прикоснулся к металлическому кругляшу, как бирюзовое облачко заморгало: Семён сжал бляшку в кулаке и облачко, делавшее нежданную посетительницу невидимой, исчезло. Семён разжал пальцы – бирюзовое сияние больше не появилось – и, отпустив кругляш, выпрямился.

– Ба! – радостно завопил Мар. – Узнаю! Узнаю кулон-плетёнку и камушек на полтора карата! Вон, и глаза с ресницами тоже на месте… Семён, да это же та самая девица из ресторана! Конкурентиха, чтоб я поржавел! Ха, мне всё ясно – никакая она не надзирательница, и это хорошо, а то я уж подумал… Да фиг с ним, чего я там сам себе понапридумывал, главное – она из наших, из своих! Фу, гора с плеч… Глянь-ка, глянь! Одета также, как и ты, в трико и мягкие туфли. Сговорились вы, что ли?… Ого! У неё на руках перчатки! Серебряные, надо же… То-то она так смело к нефритине потянулась.

– Выключи невидимость, – указал Семён, присаживаясь на корточки рядом с девушкой. – Хватит человека пугать. Эй, подруга, – Семён ещё раз похлопал девушку по щекам, но безрезультатно. – Мар, дай-ка твоей минеральной воды, она сейчас в самый раз будет, – рядом, на полу, возник стакан с заказанной водой: Семён набрал полный рот минералки и прыснул девушке в лицо.

Девушка открыла глаза, посмотрела на Семёна непонимающим взглядом, села и первым делом схватилась за кулон, проверяя, на месте ли он. А уж после вытерла лицо рукой в перчатке. И уставилась на Семёна.

Мар не соврал: девушка была хороша! Красива не броской фотомодельной красой, холодной и глянцевой, а… Семён не смог точно подобрать определение. Красивая и всё тут! Высокий лоб, удивлённо приподнятые брови; большие испуганные глаза, серо-голубые; чистая матовая кожа; слегка припухлые губы; чёрные тяжёлые волосы… Если бы Семён встретил такую девушку на Земле, он подумал бы, что в роду у неё были итальянцы. Или испанцы – короче, кто-то из южан.

Хотя таких глаз у испанцев-итальянцев, как правило, не бывает.

– Тебя как зовут? – миролюбиво спросил Семён девушку.

– Вы… вы меня видите? – с непонятным ужасом спросила девушка, зачем-то оглядываясь по сторонам; голос её, мягкий и тихий, слегка дрожал.

– Конечно вижу, – подтвердил Семён. – Почему бы и нет, раз твоя невидимость отключилась? Ну, так как тебя зовут?

– Теперь уже всё равно, – обречёно ответила девушка, – можно и сказать. Меня зовут Олия, – она легко встала на ноги, поднялся и Семён.

– Значит, ты тоже за кадуцеем? – спросил Семён, глядя на её руки. – Вижу, подготовилась толково! Перчатки, верно, специальные, защитные? Где взяла?

– У деда, – Олия, вспомнив о перчатках, сорвала их с рук и швырнула на пол. – В шкафу лежали. Их там много… Пошли скорей отсюда, пошли! Куда угодно, но скорей!

– А как же кадуцей? – не понял Семён. – И я, и ты шли за одним и тем же. Я должен его взять, у меня заказ, я…

– Это смерть, – глухо сказала девушка. – Окончательная, бесповоротная. Стоит дотронуться до жезла голыми руками и всё! Даже запасные жизни не помогут. – Олия твёрдо посмотрела Семёну в глаза. – Я не собиралась воровать дедушкин кадуцей! Я хотела его всего лишь перепрятать. Чтобы вы, Симеон, до него не добрались.

– Опаньки! – вскинулся Мар. – Таки нас опознали, Семён! Тьфу ты… Нет, слава нас погубит. Однозначно!

– А кто твой дед? Коллекционер-богач, которого недавно чуть не ограбили, да? – Семён поднял перчатки и протянул их Олии. – Возьми, чего разбрасываться нужными вещами, пригодятся когда-нибудь.

– Они одноразовые, – Олия поморщилась. – И жгут руки. Я их никогда больше не надену… А мой дед – Мастер Четырёх Углов, который вам заказ и оформил. Вы, между прочим, сейчас в подвале его… вернее, нашего замка находитесь. – Олия огляделась по сторонам с затравленным видом. – Умоляю, давайте скорее уберёмся отсюда! Здесь полным полно следящих глаз! Техномагия, дед у чужих много лет тому назад купил… Я хотела незаметно и по быстрому, а теперь… – девушка прижала ладони к лицу и вдруг горько заплакала.

– А… э… – только и сказал ошарашенный Семён, сжимая в руке одноразовые перчатки. – Нда-а…

– Включаю транспортное заклинание, – торопливо предупредил Мар. – Разбираться друг с дружкой и переживать будете в другом месте, – в тот же миг Семён оказался в меблированной гостиной знакомого номера-люкса, откуда совсем недавно убыл по адресу, предложенному щедрым дедушкой Олии. Навстречу своей несостоявшейся окончательной смерти.

Олия стояла рядом, всё ещё прижимая ладони к лицу, но плакать уже перестала.