Буревестник - Марк Витаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я с учёбы, — пояснил он.
Сели за стол, Сеня открыл шампанское и разлил друзьям. Пройди утреннее мероприятие удачно на сто процентов, тост был бы очевидным, а так ему пришлось тщательно подбирать слова:
— Ну… успех измеряется по-разному. Для кого-то это достижение поставленных целей, а для кого-то — принятие опыта, пусть даже и отрицательного. А, к чёрту. За вас, друзья!
Они чокнулись, Дарья улюлюкнула, Глеб сдержанно улыбнулся.
Дальше был живописный рассказ Дарьи о том, как происходило получение сущности воздуха. В нём были дремучие леса, нервное напряжение и мир, в котором был только ветер.
— Я ничего не поняла, но было круто, — завершила историю девушка. — И не прочь продолжить. Когда дальше?
— Перерыв — минимум неделя, — отрезал Валера. Ему вдруг вспомнилась Алина, прижавшая кулак к груди в помещении морга. Такого допускать больше нельзя.
— Ну, ладно, — с лёгким разочарованием в голосе произнесла Дарья. — А с Глебом что?
— А что с ним? — удивлённо сказал сам Глеб. — Думаю, обучать двоих сразу — огромная трата сил, поэтому нужно восстановиться. Валера, ты можешь восстанавливаться сколько тебе угодно.
— Глебенец, если ты не хочешь, — вкрадчиво заговорил Сеня, — то я тебя не заставляю.
— Ну… если честно, не очень хочу. — Глеб пожал плечами в знак извинения. — Ладно, я, это, пока пойду в «Архив».
Глеб ушёл, оставив остальных переглядываться друг с другом. Наконец, Сеня наполнил свой бокал и Дарьин.
— Давай-ка ещё по одной, моя будущая подруга-атомщица!
— Вздрогнем! — ответила та.
Оставшуюся часть вечера Валера молчал, наблюдая за молодёжью. Сеня и Дарья, судя по всему, не виделись с тех пор, как проблема Культа разрешилась, поэтому у них нашлась целая куча тем для обсуждения. Градус шампанского параллельно повышал градус разговора.
В какой-то момент Сеня вспомнил, что Валера накануне был в Эннее, чтобы зарегистрироваться, и спросил того, как ему местный офис. Мужчина вкратце описал свой поход, упомянув, что продолжают активно зазывать в Эннею. Сеня и Дарья проехались по головной организации атомистов и пришли к выводу, что «этих дармоедов давно пора разогнать». Дождавшись паузу, Валера спросил:
— Сеня, а ты слышал про лабораторию Лебенслихт?
Парень вытянул лицо от удивления и захлопал глазами.
— Н-нет. А что там случилось?
— Там кто-то ворвался ночью и разрушил её подчистую, но при этом никто вроде не пострадал.
— Не пострадали и ладно, — вклинилась раскрасневшаяся Дарья. — И вообще — они заслужили. Нефиг было подсылать шпионок. Занимаются там чёрт пойми чем. Культ за всё злодейство получил, теперь и Лебенслихт тоже. Правильно, Сеня?
Но парень погрустнел и смотрел теперь в одну точку на противоположной стене.
— Вот кто тебя за язык тянул? — злобным тоном сказала Дарья, обращаясь к Валере. Затем уже обратилась к другу. — Сеня, давай-ка мы лучше по домам пойдём.
— Да, наверное, пора, — пролепетал парень.
Дарья заглянула к Глебу, тот вышел из комнаты с рюкзаком. Сеня, из которого будто вынули батарейки, послушно стоял в прихожей. Один раз он выразил смутное желание помочь убрать со стола, но Валера уверил, что способен сделать всё сам. Дарья взяла прощальное слово и думала минуту, скрепя зубами, прежде чем произнести:
— С одной стороны спасибо, а с другой… не спасибо. До встречи.
Молодёжь ушла, Валера остался один. Начиная с завтрашнего дня у него перерыв в обучении, поэтому досуг придётся планировать самостоятельно. Можно, например, заняться готовкой, а то от покупной еды уже подташнивает.
Перемыв всю посуду, Валера занялся мозолями на ногах: по заветам деревенской жизни и отцовского опыта он разбил несколько яиц, убрав белки с желтками в пищевой контейнер. Плёнку с внутренней части скорлупы наложил на самые пострадавшие части ступней.
Потом читал книгу, стирал одежду и просто наслаждался вечером тишины, хотя город давал о себе знать из-за закрытых окон. Перед сном убрал телефон с зарядки и стал вспоминать, каким образом совершаются звонки.
Сначала из глубин сознания поднялось раздражение, ведь приходилось иметь дело с клятой техникой, но, если подумать, то это ведь удобно, когда с каждым гудком расстояние до человека уменьшается.
Валера как обычно проснулся рано, но приходилось силой заставлять себя не вставать. В какой момент позвонить Алине? Наверное, не в семь утра. Но сейчас, когда она — Лидер Культа, может, ответственность вынуждает её переделать распорядок дня?
На завтрак была яичница с остатками давешнего ужина, также Валера наметил два последующих приёма пищи. Пришлось покопаться в шкафах квартиры, чтобы найти утюг — нужно выглядеть хорошо. Ещё монотонная глажка позволила немного уменьшить волнение.
Пробило около девяти часов, наконец, Валера взялся за телефон. Руки стали еле заметно трястись. С белой картонки он перенёс цифры на экран и нажал на «вызов». Три гудка, после чего заговорил жизнерадостный голос.
— Алина Заславская слушает!
— Эт-то я, В-валера. Зд-д-дравствуй.
— О, Валера! Рада тебя слышать! Ты придёшь сегодня ко мне в гости?
— Ес-сли ты п-п-приглашаешь…
— Конечно! Приезжай к одиннадцати, я как раз буду свободна. Не обещаю на сто процентов, но почти наверняка.
— Х-х-хорошо.
— Окей, тогда до встречи!
Валера так вспотел после разговора, что был вынужден принять душ. После этого снова принялся за книжку — всё равно делать почти нечего, нужно только переждать время до выхода из квартиры. Через полчаса в замке входной двери повернулся ключ — это был Сеня, с виду слегка помятый.
— Привет, Валерт!
— Здравствуй! Не ожидал тебя здесь увидеть.
— Да вот. — Сеня махнул рукой. — Нужно кое-какие бумаги найти. Не собираюсь тебя отвлекать.
Валера вспомнил эпизод прошедшего вечера.
— Тебе не хочется слышать о Лебенслихт?
Сеня очень глубоко и шумно вздохнул.
— И да, и нет, дорогой Валерт. — Он присел напротив Валеры, на редкость серьёзный. — Я старательно избегаю этой темы, но глагол «избегать» образован от слова «бег», так ведь? Я ж без пяти минут филолог… Короче, я мчусь на всех парах от того, что доставляет мне неудобство, хотя это неправильно… Однако попробую называть вещи своими именами: мы с Ксюшей расстались, да. Я больше не мог доверять ей после того, как узнал о её связи с Лебенслихт. Были слёзы, истерики, шантаж и хлопанье дверей. Не только с моей стороны. Резюмирую: мы больше не вместе — точка. Но, при этом, я не желаю ей зла, поэтому был слегка шокирован тем, что ты упомянул неприятность с лабораторией.
— Разве отец тебе не рассказывал?
— Видимо, он предвосхитил мою реакцию. Ладно, это всё —
