Очки для секса - Лина Дорош

— Жопа какая.

— Очень точное определение ситуации. Мне нужно было выяснить, как Вы умудрились забыть свою флешку на моем столе и… — Виктор хотел еще что-то сказать, но Аня его прервала.

— Потанцуем? — она присела в реверансе.

— С удовольствием, — он подал ей руку.

Парить над городом под медленный джаз — это редкое счастье.

— Вы не похожи на уборщицу. Кто Вы?

— Ночная уборщица.

— Вот теперь всё стало абсолютно понятно, — Виктор отступал, но не сдавался.

— Вот видите, Виктор, какое важное значение в нашей жизни имеют прилагательные.

Они смеялись. У Виктора нашелся хороший коньяк. Стало еще теплее и веселее.

— А я отправила сегодня рассказ в «Женский журнал».

Он как будто не услышал и сказал:

— А у меня есть дома телескоп, и я в него смотрю, — он подумал и решил договорить, — на звезды.

— А почему у Вас какая-то почти военная выправка? — Аня подхватила эту игру в игнорирование.

— Думаю, его напечатают, — Виктор менял правила на ходу.

— Уже открыли свою звезду?

— Мой отец был военным, видимо, его влияние.

— Правда? — Аня думала, поймет он, к чему относится это ее «правда» или нет.

— Да, мне понравилось. И всем моим коллегам тоже. Ваш рассказ стал хитом сегодняшнего дня в нашем офисном здании.

На секунду ей стало даже страшно, насколько в унисон они думают.

— Ответа ждать месяц. Это если положительный будет, — Аня не знала, как себя вести, когда твои мысли сходу прочитываются.

— Подождем. Это Ваш диск играет? — Виктор сделал вид, что перестал подслушивать, о чем она думает.

— Да. Люблю джаз. Или Вам не нравится?

— Нравится. И музыка тоже.

Пауза показалась неловкой. У Ани было странное чувство. Это как смотреть в телескоп. Ты видишь звезду. Отчетливо видишь. Ты знаешь, что она точно существует. И, в принципе, до нее можно дотронуться. И тебе кажется, что она твоя. Ты смотришь в телескоп, и ты уверен, что она твоя. А потом, когда отрываешься от телескопа, понимаешь, что она для тебя не более реальна, чем сон. Достать ты ее не сможешь. И для мира в целом ее существование важно, а для твоей жизни — не имеет никакого практического смысла. Оба эти момента совсем рядом. В какой из них ты заблуждаешься? Когда чувствуешь «моё» или «не моё»?

— Который час? — другого спасительного вопроса она придумать не смогла.

— Четыре часа. У нас есть шанс встретить рассвет.

— Виктор, мне пора. Уже четыре утра, и через полчаса мне надо быть на другой работе.

— В полпятого? Мария, побойтесь Бога, — опять в интонации был намек на восклицательный знак.

— Правда. В полпятого.

— Я Вас подвезу.

— На чем?

— На машине, хотя, на чем скажете.

— Какая у Вас машина?

— А8, а что?

— Я могла бы догадаться. А цвет какой-нибудь синий с серым?

— Точно. Так как?

— Я езжу только на красных авто, Виктор. И с детства не люблю авосек.

— Вы когда-нибудь бываете серьезны?

— Вот сейчас будет. Вот сейчас: не надо меня подвозить. Спасибо. Здесь близко.

Он опять что-то сказал глазами, но Аня опять не поняла, что именно.

— И кто же это начинает работу в столь ранний час?

— Дворники.

— Вы опять шутите?

— Нет, утром Золушка превращается не всегда и не сразу в принцессу, а сначала в женщину с метлой, и только после этого иногда в принцессу.

— И всё-таки, Мария, Вы шутите.

— Виктор, согласитесь, это логично! Ночь заканчивается, джаз заканчивается — нужна финальная шутка. Вуаля! — Аня с усилием произносила восклицательные знаки.

— Вы пообедаете со мной сегодня?

— Я Вам позвоню, Виктор.

V

Игра номер раз

Днем Аня уволилась из «Клининг-класс». Она хотела позвонить Виктору и отказаться от обеда, а вместо этого набрала номер Аллы, извинилась и спросила, как оформить увольнение. А вечером Майя визжала в трубку:

— Пришел ответ из «Женского журнала»! Они говорят, что, возможно, напечатают твой рассказ! Ань! Ты представляешь?!

— Так они ж в течение месяца дают ответ. Май, ты ничего не перепутала?

— Ни-че-го! Я три раза перечитала! И гонорар будет! Сейчас распечатаю — сама увидишь. Встречаемся через полчаса в нашей кофейне.

— Не вижу препятствий.

Это был особый вечер. Что-то произошло. Хотелось верить, что важное. Аня рассказала историю про Виктора. Сначала Майя не поверила:

— Придумала новый рассказ, да?

— Май, серьезно говорю — это всё было вчера. И я почему-то уволилась сегодня.

— Почему уволилась? Чтобы с ним больше не встречаться?

— Наверное. Не знаю. Просто не представляю себе вторую встречу с ним — ни в ночном офисе, ни днем в ресторане. Никак. Боюсь, что это станет фарсом. А так — будет рассказом. Придумаю начало и финал — и будет очень красиво. В жизни такие истории редки. В жизни в историях бывают красивые эпизоды, а чтобы целиком история была красивой, да еще и долгой — не бывает такого. Я очень испугалась, что в этой истории появится некрасивость. Или я пессимистка?

— Оптимистка скорее. Оптимисты — это люди, которые выходят из ситуации раньше реалистов, и тем более пессимистов. Значит, ты — оптимистка! Чистой воды, — Майя сказала и сама испугалась, что выдала такое умозаключение.

— Май, есть еще одна новость.

Майя изобразила обморок.

— У тебя случились две рождественские сказки за одну ночь?

— Ну, у меня не настолько плохая новость! Скоро Новый год, Май, и новогодней сказки не будет!

— Ты знаешь, где его искать. Так что если не будешь неумной женщиной, то будет. И, может быть, даже сказка, — Майке было трудно это сказать, но она переборола себя ради подруги.

— Май, он — Штирлиц, понимаешь?

— Понимаю, и что?

— У него телескоп, ты понимаешь! И он в него смотрит! Понимаешь?! На звезды, которые никогда не достать. Понимаешь?

— Понимаю. Он — романтик. Ты считаешь, что те, кто болеет с пивом за сборную Германии или Англии по телеку, когда-нибудь попадут в эти команды? — Майя не знала, как объяснить, но ей казалось, что Аня совершает ошибку.

— Он — шахматист. А я шахматы очень уважаю, но играть в них не умею. Знаю, что получится. А учиться не тянет.

— Слушай, Ань, здесь должны быть нарды. Это почти шахматы — сыграем?

— Научишь? — Аня подмигнула подруге.

Новый год

Решили встречать. И встречать Новый год решили спонтанно — делать всё, что захочется. и, главное, веселиться. Майя пришла к Ане днем и сразу подарила подарок — коньки. Аня молча подала пакет со своим подарком. Из пакета Майя достала… коньки. Поверить в это сразу было трудно. Поэтому сначала они хихикнули, потом хохотнули, а потом уже смеялись до слез. Пытались что-то сказать друг другу, но так и не смогли произнести ничего членораздельного. Теперь у них было по две пары коньков. Розовые и фисташковые. Праздник определенно начинался хорошо.