Балканы. Дракула - Кирилл Бурносов

— А ты хитрец, Дракул. — Мехмед перегнулся через луку седла и изо всех сил хлопнул княжича по плечу. — Трудновато будет иметь с тобой дело, когда ты сядешь на трон Валахии.

Влад постарался не выдать охватившего его волнения. Конечно, можно было предположить, что наследник султана тоже строит планы на будущее. Будущее, в котором им обоим предстояло править своими государствами — раскинувшейся на полмира империей и маленьким горным княжеством.

— Стоит ли думать об этом, принц? Мы оба молоды и пока что не обременены государственными заботами. К тому же мы собирались разузнать, кто живет в таинственной Башне Молчания. Ты не забыл?

— Тогда хватит терять время попусту. Солнце склоняется к закату.

Мехмед привстал в стременах и коротко свистнул. Послушный конь сразу же взял с места в карьер. Но на этот раз Влад не отстал от принца даже на полкорпуса.

Пустынная, расчерченная вечерними тенями дорога вела их все дальше и дальше, в глубину безлюдных яблоневых садов. А высоко над ними, в синем эмалевом небе, призрачно светился серп молодой луны.

Глава пятая

1

Издали Башня Молчания была похожа на грозящий кому-то перст зарытого в землю великана. Вблизи это сходство терялось — сложенное из дикого камня массивное основание казалось, скорее, толстой ногой огромного слона.

Друзья оставили лошадей в кипарисовой роще, у подножия холма, на котором высилась башня. Сады начинались дальше, за высокой — в два человеческих роста — каменной стеной, опоясывавшей холм. Влад и Мехмед обошли ее кругом, но обнаружили только узкую — широкоплечему человеку пришлось бы протискиваться боком — дубовую калитку, обшитую позеленевшими от времени листами бронзы. Мехмед попробовал ее отворить — безрезультатно. На стук тоже никто не отозвался.

— Гостей здесь не любят, — сказал принц, поглядывая на стену. — Видно, хозяевам есть что скрывать.

— Эй, — Влад ткнул его пальцем в бок, — куда это ты смотришь? Неужели ты думаешь, что если мы перелезем через стену, то нам обрадуются больше?

— Я думаю, — ответил Мехмед мрачно, — что если мы сейчас вернемся в город, то будем самыми большими дураками во всем Эдирне. Что мы узнали про Башню Молчания? Что в нее нельзя попасть?

Он прошелся вдоль стены, задумчиво поглаживая выпирающие из нее камни.

— Если я встану тебе на плечи, то смогу дотянуться до гребня, — сказал он Владу. — Потом я лягу на него и протяну тебе руку.

— Я тяжелее тебя, — возразил Влад, — ты не сможешь меня втащить наверх. И даже если бы смог, то рукой ты до меня все равно не дотянешься.

— И что ты предлагаешь? — сердито спросил Мехмед.

— Если уж мы решили во что бы то ни стало проникнуть за ограду, то надо все делать наверняка. Первым полезу я.

— Хочешь сказать, что встанешь своими сапогами на плечи будущего повелителя правоверных?

— Сапоги я могу снять, — успокоил его Влад. — Все равно без них наверх взбираться проще.

Он подумал и развязал свой кушак. Протянул один конец принцу.

— Тяни изо всех сил!

Мехмед, красный от злости, рванул кушак на себя, но плотная ткань выдержала.

— Я спущу его тебе сверху, — объяснил Влад и принялся стаскивать сапоги. — А теперь, о будущий повелитель правоверных, соблаговоли наклониться и упрись в стену своими царственными руками, чтобы я мог забраться тебе на плечи.

Оказавшись на гребне стены, Влад осмотрелся. От калитки к вершине холма поднималась узкая, усыпанная белым песком дорожка. Башня черной, сужающейся кверху горой громоздилась над пышными купами деревьев. Под самой крышей ее опоясывал ряд высоких и узких окошек.

— Чего ты там застрял? — недовольно прошипел снизу принц. — Помоги мне подняться!

Влад привязал один конец кушака к торчавшему из гребня стены камню, а второй сбросил Мехмеду. Тот ловко, как обезьяна, полез наверх, цепляясь пальцами ног за выступы и трещины. Свои сапоги он тоже оставил внизу.

— В саду, кажется, никого нет, — шепнул ему Влад. — Но на всякий случай я бы не стал шуметь.

Спускаться оказалось проще, чем подниматься, и через минуту друзья уже стояли на дорожке, уводившей в таинственный полумрак садов. Деревья, похожие на сказочных многоруких великанов, протягивали к ним свои ветви. Оглушительный стрекот цикад заглушал все звуки, и можно было надеяться, что их проникновение в сад осталось незамеченным.

— Пойдем, — Влад тронул принца за плечо. Мехмед озирался вокруг, рука его лежала на рукояти кинжала, крылья хрящеватого носа хищно раздувались. Не глядя на княжича, он кивнул и двинулся по тропинке первым.

Песок приятно холодил босые ноги. Один раз Влад наступил на что-то скользкое — ему показалось, что это змея, — и он отскочил назад. Принц гневно оглянулся на него, расширив и без того круглые глаза.

— Шумишь, как верблюд! — одними губами произнес он. — Хочешь, чтобы нас схватили?

Влад и сам понимал, что они ввязались в опасную игру. Пойманный в чужом саду по законам шариата виновен в макрух тахрими — одном из многочисленных проступков, которые пророк Магомед запретил совершать. Совершающий макрух достоин всяческого порицания и осуждения, его с полным правом может приговорить к наказанию судья. Конечно, глупые магометане относят к макрух тахрими такие вещи, которые христианин никогда бы не счел грехом, — например, по их вере нельзя держать в комнате собаку! Но забравшийся в чужой сад и в Карпатах считался бы злоумышленником.

Разумеется, принца Мехмеда многие жители Эдирне знали в лицо, а если бы нашлись такие, кто никогда его не видел, то подписанный султаном фирман должен был развеять все сомнения. Такое с друзьями уже случалось, и каждый раз заканчивалось благополучно, но это в столице. А в этом странном, безмолвном и безлюдном саду, окружавшем темную таинственную Башню Молчания, все могло обернуться совсем по-другому.

«Хорошо, что солнце еще не село», — неожиданно подумал Влад. Ему почему-то представилось, как жутко должно быть в окрестностях башни ночью. И вдруг остро захотелось оказаться в своей комнате в султанском дворце в Эдирне.

Крадущийся впереди Мехмед вдруг резко остановился и повернулся к Владу, прижав палец к губам.

— Ти-хо, — еле слышно выдохнул он.

За изогнутыми стволами деревьев кто-то шел. Кто-то большой, но передвигавшийся почти бесшумно.

Влад замер. В просветах между резными листьями мелькнуло могучее загорелое плечо, мощная, как деревянная колода, шея. Человек — а это явно был человек, хотя и великанских размеров — повернулся в сторону тропинки, и в косых лучах заходящего солнца блеснул обнаженный ятаган.

В это мгновение Влад отчетливо понял, что их не защитит никакой фирман. Блеск изогнутого клинка убедительнее любых слов говорил о том, что страж сада — или башни? — не станет тратить время на выяснения. Княжич приготовился к бегству, но великан неожиданно отвернулся и продолжил свой путь, удаляясь от затаившихся в зарослях друзей.

— Давай вернемся, — шепнул Влад, когда страж отошел достаточно далеко. Мехмед презрительно скривил узкий рот.

— Испугался, Дракул? Что ж, иди, можешь подождать меня у стены. Я расскажу тебе о том, что увидел в башне.

Влад мысленно обругал себя за торопливость. Он был уверен, что принц и сам подумывал о возвращении, но не мог упустить возможность продемонстрировать свою отвагу. Теперь отступление стало невозможным для них обоих.

— Мы пойдем вместе, — сказал он Мехмеду. — Но не прямо сейчас. Нужно подождать, не появится ли кто-нибудь еще. Вдруг он тут не один?

В глубине души он надеялся как раз на такой поворот событий. Если сад кишит стражниками, то даже безрассудный принц должен будет согласиться с тем, что в башню лучше не соваться. Но вслух, конечно, ничего говорить не стал.

— Аллах не любит трусов, — высокомерно ответил Мехмед. Но с места не сдвинулся — видно, решил, что от небольшого ожидания вреда не будет.

Минут через пять показался второй стражник — не такой большой, как первый, но весьма жуткого вида. Он был почти голым — если не считать набедренной повязки, за которую были заткнуты длинные и тонкие, как спицы, клинки. Все тело его, смуглое и жилистое, покрывали странные татуировки: трехголовые женщины с шестью грудями, лев с головою быка и лев с рогами оленя, змей, выраставший из распахнутого зубастого зева чудовищного цветка... Влад так засмотрелся на эти рисунки, что не сразу обратил внимание на два узких стилета, насквозь пронзавших плоть стражника. Их причудливо изогнутые рукояти находились там, где воины обычно носят ножны, то есть на поясе. Вот только никакого пояса на стражнике не было, и острия стилетов выходили из складок кожи на бедрах. Татуированному это, по-видимому, не причиняло никаких неудобств — он двигался с мягкой грацией лесного хищника. Но на друзей зрелище произвело сильнейшее впечатление.

— Я такое уже видел, — приблизив губы к уху Влада, сказал принц. — В Манису приходили дервиши, из Индии. Они тоже прокалывали себя копьями, и кровь у них не шла...