Первый шаг - Мария Быкова

— Возможно, — не стал спорить Рихтер. — Это вы проверите сами, на следующем практикуме. Ну, студент аунд Дарру?.. Студентка Ясица, вы абсолютно свободны!

Я поспешила занять прежнее место рядом с вампиром.

— Когда ты ухитрилась отработать заклинания? — удивленно спросил Хельги, едва наша кучка вывалилась в коридор. — Ночью, что ли?

Я выразительно покрутила пальцем у виска:

— Да я их вообще не учила!

Вампир недоверчиво фыркнул.

— Ага, а я — Великий ковенский Магистр!

— Слушай, ты, — разозлилась я, для верности ткнув Хельги пальцем в грудь. — Когда бы я их, по-твоему, учила? Я вчера со всеми на юбилее была!

— Вот я и спрашиваю, — не отступился Хельги. — Когда?

Поняв, что медицина здесь бессильна, я обогнула вампира и направилась дальше по коридору. Впереди, в двух поворотах, нас ждал кабинет Фенгиаруленгеддира, точнее, обещанная гномом лабораторная работа по общим чарам.

— Яльга! — Вампир нагнал меня, пошел рядом. — Ну ладно, не хочешь — не говори! Но ты крутая, я даже не думал!.. Нет, честно…

— Крутая, — на ходу кивнула я. — Как вареное яйцо… или даже круче? А? Ты как считаешь?

— Не ехидничай! — взъерошился вампир. — Я ее тут нахваливаю, а она!.. Лабораторную-то поможешь написать?

Я пожала плечами и глянула на вампира снизу вверх.

— Да куда ж я денусь?

Лабораторная была не особенно и сложная. Я написала ее быстро, минут за двадцать, но гном не был бы гномом, если бы позволил своей адептке просидеть хотя бы секунду без дела. Мне немедленно вручили учебник, велев открыть его на странице восемнадцать и читать параграф про телекинетические чары.

Их нам задали и на дом. Учитывая, что общая магия ждала нас уже завтра, отрабатывать телекинез нужно было сегодня после занятий; вспомнив практикум по боевой магии, я поняла, что на этот раз выучу все до последней руны.

А то кто его знает?..

До комнаты я добрела, что называется, на честном слове и на одном крыле. Голова болела, ноги подкашивались, в горле першило, в желудке громко урчало — короче, полный комплект. В комнате меня не ждало ничего хорошего: только домашнее задание Фенгиаруленгеддира, отработка навыков практического телекинеза. Если бы к навыкам добавился, ну, скажем, бутерброд, я, быть может, шла бы с несколько большим энтузиазмом. Но еды в комнате не имелось — Полин, вчера окончившая недельное сидение на очередной диете, отметила это радостное событие маленьким кутежом. Сегодня же алхимичка с подружками умчалась в город — сразу после лекций они отправились по магазинам. Еще бы. В этом и была, цитируя бестиолога, великая сермяжная правда: что еще утешит нежную женскую душу, как не новая юбка, с треском, но все-таки застегнувшаяся на похудевшей талии? Особенно если юбку приглядели заранее и раньше она вовсе отказывалась сходиться?

Мне новая юбка не грозила — стипендию выдавали в конце семестра, а до него еще было как пешком до Аль-Буяна. От голодной смерти меня спасала родная столовая — еда там, хвала Богам, была абсолютно бесплатная. После первой же дегустации я поняла, в чем здесь вся экономическая соль. Походило на то, будто таким путем администрация Академии избавлялась от нищих студентов, не способных питаться в платных трактирах. Даже мой желудок, не шибко-то избалованный деликатесами, сопротивлялся тому, чтобы в него запихивали вот это. В принципе я неплохо его понимала.

Ушлые братья аунд Лиррен (столовая для них была прибежищем на крайний случай, этаким запасным доком — когда присланное родителями золото приходило к закономерному концу, близнецы были вынуждены окапываться здесь) даже сочинили о столовой свой маленький гимн. Целиком я его не помнила, но кое-что все-таки удержалось в измученной некромантией и алхимией памяти. Были там примерно вот такие строки:

Сидел адепт в столовой,Не сытый, не голодный.Сидел адепт в столовой,Жевал и думал так:Котлета есть котлета,Так что же все же это?По виду — хлеб плюс мясо,По вкусу же — башмак.Опять погнулась вилкаО прочный тот предмет,Но черствой коркой хлебаЯ зубы отточил.Опять погнулась вилка,И целиком котлетуВ один прием привычноЯ разом проглотил.На миг разжался сфинктер,И стукнулась котлетаО прочный мой желудок —Окаменевший мой.Что делать, нет ведь выбора,Приходится есть это.Съедобное съем вечером,Когда вернусь домой…

Как все эльфы, братья отличались некоторыми способностями к литературе. Этот гимн давно уже ходил по школе, его переписывали от руки и заучивали наизусть, а кое-кто, говорят, даже предлагал выбить его на дверях столовой. Директор, прочитав предложенный экземпляр, возмутился, но как-то вяло — так что гимн-таки вырезали, только без высочайшей санкции, перочинным ножиком. В итоге дверь заменили, заодно вселив туда элементаль.

Маленький исторический экскурс вкупе с народным эльфийским творчеством слегка отвлек меня от собственных страданий. Я немножко приободрилась, но в этот момент в животе булькнуло с особенным трагизмом, а в конце коридора замаячила знакомая дверь с медной цифрой девять и до блеска истертой ручкой. Настроение заново рухнуло под плинтус.

За дверью меня ожидала невеселая перспектива. Полтора часа непрерывной отработки чар — а телекинез мне дается с большим трудом, — так что уже через пять минут вся обстановка в комнате будет находиться в классическом состоянии «вверх дном». Еще через три минуты в стену застучат соседки, испуганные грохотом, звоном и непрерывным цитированием избранных мест из Большого академического словаря гномьей лексики и лингвистики. А потом, к ночи, придет Полин, которая вчера проводила в комнате уборку, — шума разом станет на порядок больше, в скандал с удовольствием включится наша элементаль… словом, все, вечер удался. И что самое главное, мрыс мне удастся потренироваться в другом месте — магзал давно уже оккупировали старшекурсники, а личной лаборатории, как у магистров, у меня все равно еще нет. Можно, конечно, выйти во двор, но все преимущество такого хода будет в том, что меня убьют всю сразу, а не по кусочкам. Гном-завхоз ревностно оберегал пришкольные территории, подчас изгоняя с них даже учителей.

Дверь я распахнула одним толчком — хотелось пинком, но элементаль нам досталась уж больно стервозная. Связываться с ней мне не хотелось: и без того настроение было паршивое, зачем опускать его еще ниже?

Внутри было ожидаемо тоскливо. На столе Драконьим Хребтом возвышались учебники и тетради; на самом верху, возложенный на миниатюрное «Карманное пособие телепата», величественно покачивался трехкилограммовый фолиант «История лыкоморского чародейства». Из продуктов в комнате имелся графин с водой, стоявший на подоконнике. «Видно, остывает», — мрачно подумала я, прикладываясь к горлышку. Вода была горьковатая, вдобавок в ней плавали какие-то крошки и пылинки.