Стреляй, напарник! Дилогия - Андрей Олегович Белянин

будучи по природе человеком совестливым, он не мог простить себе допущенную ошибку. Как персонаж бессмертного произведения Гоголя Хома Брут взглянул в глаза Вия, так и Саша не смог удержаться, чтобы не посмотреть в глаза незваного гостя из зазеркалья. Он сделал это неосознанно, не из преступного замысла. Но тем не менее сделал…

И теперь злобный враг ходит по миру людей и приводит в исполнение свой только ему известный план. А в том, что этот план не несёт нашему миру ничего хорошего, можно было не сомневаться. Для существ из-за граней наш мир – охотничьи угодья, а люди в нём – добыча.

Тимохин замедлил шаг, мысленно возвращаясь в прошлое, в тот далёкий день, когда он сам впервые услышал о таинственных гранях.

Астрахань. Август. 2012 г.

В коридоре послышались шаги, двое не скрываясь подошли к двери. Защёлкал отпираемый замок. Тимохин, лежащий на кровати, захлопнул книгу в ожидании визитёров. Дверь мягко отворилась, охранник впустил в палату доктора Борменталя.

– Добрый вечер, Александр, – радостно приветствовал он молодого человека.

– И вам здрасте! – буркнул в ответ Саша и, сев на кровати, подвинулся, уступая место. – Присаживайтесь.

– Спасибо! Да, сидеть, пожалуй, будет удобней. Ведь я пришёл к вам с серьёзным разговором.

– А до этого со мной что, несерьёзно шутили?

– О нет! – ничуть не смутился доктор. – Все разговоры внутри этого здания, да и вообще в нашей организации исключительно серьёзные.

Весёлый тон штатного медиума ставил под сомнение данное утверждение. И весь его вид невысокого, чуть полноватого добряка не особенно вязался с самим понятием «серьёзный». Глядя в его круглое, добродушное лицо, легко было представить этого человека скорее уж тамадой на вечеринке или Дедом Морозом на детском утреннике. И пожалуй, он сам охотно поддерживал в собеседнике именно такой обманчивый образ.

– И о чём пойдёт разговор, позвольте полюбопытствовать?

– Конечно же о вас, Александр Васильевич. О вашей дальнейшей судьбе.

Саня внутренне напрягся. Уже больше месяца прошло, как его задержали и допросили. И весь этот месяц он провёл под полным контролем Комитета в одном из принадлежащих организации частных зданий. По большей части в палате без окон, с мягкой обивкой на стенах, полу и двери. Ему говорили, что это временная мера, что он не арестован, а находится под защитой. Но верилось в это с трудом.

Доктор Борменталь, сев на краешек кровати, взял отложенную парнем книгу.

– Майкл Муркок, – прочёл он имя автора. – Любите классику мирового фэнтези?

– Не только классику, – уточнил Александр, – у современников тоже есть отличные произведения. Да и читаю я не только фэнтези.

– Тем не менее я рад, что с фантастическими произведениями вы тоже знакомы. Это позволит вам воспринимать нашу беседу без лишнего скепсиса.

– Вот как! – вскинул бровь узник. – Вы полагаете, после месяца заточения в этих застенках я ещё могу вести доверительную беседу? И, как простодушный ребёнок, буду принимать за чистую монету всё, что вы мне скажете?

– Согласен, это будет нелегко. Но, повторюсь, речь пойдёт о вашей дальнейшей судьбе. Поэтому вам стоит хотя бы не пропускать мимо ушей излагаемую мной информацию и серьёзно подумать над ней. То есть проанализировать, всё тщательно взвесить и принять разумное решение.

Несколько секунд Тимохин прищурившись всматривался в лицо собеседника.

– Ладно! – наконец произнёс он. – Приступайте к изложению. Обещаю хотя бы просто выслушать.

– Отлично! Это как раз то, что нам требуется. – Борменталь сдвинулся чуть глубже на кровать, устраиваясь поудобнее, и, подняв вертикально книгу, повернул её к Сане обложкой.

– Знаете, почему я так обрадовался вашему увлечению фантастикой? – начал он с вопроса и сам же на него ответил: – Да потому, что из этих книг вы получили превентивное знание о многогранности нашей вселенной, точнее, о существовании параллельных миров. Миров, существующих… мм… скажем так, рядом с нашим, но не пересекающихся с ним без определённой манипуляции.

Выдав всё это, магистр сделал паузу и посмотрел Саше в глаза, ожидая реакции. Её не последовало, молодой человек оставался невозмутим и ждал продолжения. Удовлетворённо кивнув, Борменталь отложил книгу и продолжил:

– В тех мирах, как, впрочем, и в нашем, имеются люди или существа, способные пересекать границы между мирами. А есть также определённые силы, при помощи которых чисто теоретически можно скрестить и сами миры. Вы успеваете за моими объяснениями, что-то надо повторить или разъяснить?

Александр кивнул, сделав рукой приглашающий жест и предлагая собеседнику продолжить. Ещё раз удовлетворённо кивнув, доктор потёр ладони, помассировал пальцами виски и дальнейшие объяснения сопровождал уже жестикуляцией:

– Сейчас я должен рассказать вам о ближайшем к нам параллельном мире. Ближайший не в плане расстояния, а в плане легкодоступности перехода из него к нам и, наоборот, от нас к ним. Чтобы вам было понятней, условно назовём его «мир граней». Грани – это вполне реальное явление, существующее в мире. Они своего рода граница, или, точнее, защитная стена, за которой заперты могущественные магические силы, враждебно настроенные по отношению к человечеству.

Тимохин неуверенно сдвинул брови, но кивнул.

– Враждебны эти силы по самой своей сущности. Для них территории людей – охотничьи угодья, а сами люди – законная добыча. Если этим силам удастся вырваться из-за граней, то господству человечества над природой придёт конец. Человек станет не венцом творения, а всего лишь очередным звеном в пищевой цепочке, причём довольно слабым звеном.

Борменталь сделал ещё одну паузу, проверить, внимательно ли слушает его собеседник. Парень оставался неподвижен, но в глазах явственно читались сосредоточенность, внимание и живой интерес. Благодарно кивнув, доктор продолжил:

– Постольку-поскольку наш мир является, как я вам уже говорил, ближайшим к миру граней, нетрудно предположить, что, завладев тем миром, захватчики возьмутся за наш. В принципе они уже проникают к нам с различными диверсионными целями, но пока это единичные случаи. Но проникновения могут стать и более массированными. А это означает…

– Начало военных действий, равных которым ещё не было в истории человечества?

– Вы сами всё отлично понимаете. У меня просто не хватит слов описать масштаб всех этих бедствий в случае прорыва через грани. – Борменталь помассировал переносицу, перевёл дыхание и обратился к своему слушателю: – Вы меня слышите, Александр?

Молодой человек устало прикрыл глаза, позволив целой гамме чувств отразиться на его лице. И ведь читалось всё – уверенность в неадекватности доктора, досада из-за зря потраченного времени, недоверие