Время инверсий - Владимир Васильев

– Так вот, – продолжил лекцию Аркадий Семенович. – Все основные трюки и фокусы приличных магов основаны на обмане противника. Никто не должен знать, насколько реально силен маг, поэтому надо выглядеть заметно более сильным или наоборот – совсем слабым. Никто не должен знать, насколько защищен твой дом, поэтому лучше, если дом вообще никому не виден. Улавливаете, Дима?

– Теперь улавливаю, – хмуро подтвердил Швед. – Жаль, никого не было глянуть на этот домик во втором слое…

– Сами не умеете пока?

– Пока не умею, – признался Швед. – Второй уровень, что вы хотите?

– Ничего, это дело наживное. Я, признаться, на второй слой тоже с трудом. Да и научился не так уж и давно. Я ведь, Дима, тоже второго уровня, да-с. Но вы не переживайте, научитесь, это лишь вопрос времени.

– Второго? – недоверчиво протянул Швед. – А выглядите выше.

– Это ли не лучшая иллюстрация к недавно сказанному? Я просто хорошо маскируюсь. Я не сильнее вас, Дима. Я всего лишь старше и опытнее.

– Понятно, – пробормотал Швед. – Впрочем, опыт – это уже немало.

– И опять разочарую вас, – сказал Бермас. – Я не удержался, заглянул в ваше личное дело. Так вот, оперативного опыта у вас несравненно больше, нежели у меня. Я – старый книжный червь, не более.

– В личное дело? – удивился Симонов. – А что, архив разве сохранился? Его ж вместе со старым офисом похоронили и оплакали!

– Я запросил николаевский филиал, только и всего. На звонки, правда, никто не ответил, но сервер работает, и пароли никто не менял.

Швед подумал, что после киевского надо будет поднимать еще и периферийные Дозоры по всей Украине, и от этой мысли ему стало дурно.

Тут очень кстати пожаловал Ефим, и в маленьком кабинете стало совсем тесно, но расселись все, благо Витя принес откуда-то два недостающих стула. На некоторое время воцарился не особенно громкий галдеж, разбавленный звяканьем ложечек о чашки, журчанием из чайника и тому подобным. Симонов напоказ сокрушался об отсутствии чего-нибудь покрепче чая, и хозяин кабинета, махнув рукой (гулять так гулять), выставил коньяку. Симонов моментально повеселел; Швед погрозил ему кулаком. Ефим, слегка ошалелый после очередного визита к какому-то чинуше, при виде коньяка тоже оживился и высказался в том смысле, что оно очень кстати – сейчас по коньячку-то. В общем, разговор ускользнул в сторону от дела. Швед хмурился и чертыхался в душе, но надеялся все же, что Аркадий Семенович еще вернется к интересующей его теме.

Так в итоге и случилось, примерно через полчаса и две бутылки коньяку.

– А скажи-ка, друг Ефим! – обратился Бермас к слегка осоловевшему Фиме, когда очередная застольная тема заглохла. – Как там дела с офисом продвигаются?

– Продвигаются, – кивнул тот. – Даже шустрее, чем я рассчитывал. Ром-Паныч рвет и мечет, строители пашут с глазами навыкат. А что?

– Да вот, прикидываю, надолго ли у меня временный штаб разместится.

– Аркадий Семенович, не волнуйтесь! – встрепенулся Швед. – Никто вас стеснять не собирается, у нас же квартиры на площади Победы, места – конем гуляй! Мы так заскочили, по дороге, чай допьем и поедем. А штаб, если что, там организуем.

– Верю, – усмехнулся Бермас. – Да вы не переживайте, Дима, не слишком-то я и расстроен. Шумновато, конечно, зато ощущение Дозора возвращается. Я, признаться, успел уже по нему соскучиться.

– Во! – воздел руку Симонов. – Я ж тебе говорил, Швед! Не я один по работе скучаю!

– Молчал бы уж, р-работничек, – усмехнулся Швед. – Ни шагу без коньяку!

– Это допинг! Он стимулирует аналитическое мышление, если хочешь знать! Аркадий Семенович, вот вы рассудите. Стимулирует или нет?

Бермас благодушно покосился на Симонова.

– Главное, чтобы ты сам верил в стимуляцию, – произнес он. – Остальное приложится.

– Я – верю! – заявил Симонов веско и грохнул кулаком по столу – не слишком, впрочем, сильно, только чашки слегка звякнули.

– Тише ты, буян! – шикнул на него Витя. – Чай разливается!

Симонов унялся, во всяком случае, по столу больше не стучал. Аркадий Семенович тем временем повернулся к Шведу и негромко осведомился:

– Что вы намерены предпринять, Дмитрий? По поводу дома на Лукьяновке.

– Установить наблюдение для начала. Кто из оперативников Киев не покинул, всех попытаемся найти и подключить.

– Палатникова можете не искать, он перебрался в Южную Америку, – предупредил Бермас.

– Я уже знаю, Витя говорил. На Рублева, к сожалению, тоже надежды мало: он в семью ушел.

– Не осуждайте его, Дима, – вздохнул Бермас примирительно. – Семья – это, может быть, главное, ради чего мы вообще живем.

– Я не осуждаю, я просто перечисляю тех, на кого рассчитывать не приходится. Из наиболее опытных остаются Сайринк и Белый, так?

– У Сайринка был свой отдел, молодые ребята, – задумчиво протянул Аркадий Семенович. – Он их даже в «Викторию» особо не пускал, держал в постоянной готовности. Я их плохо знал, честно говоря.

– Так Белый, собственно, из этого отдела и есть, – подал голос Витя. – Если найдем их, считай, наружка имеется.

– Расслабьтесь, ни Сайринка, ни Белого в Киеве нет, – сообщил Ефим. – Вы думаете, я им не звонил? Я звонил вообще всем, чьи номера нашлись у меня в записнухе. А это сотни три, если не четыре!

– И что?

– Такое впечатление, – продолжил Ефим, – что народ либо прячется, либо сознательно рвет связи. Больше половины номеров мертвы и более не обслуживаются. Но по своим каналам я отыскал многих. Все, кто уехал не насовсем, возвращаются. Открытие офиса я назначил через десять дней. Вот к нему и подтянутся, кто дал согласие работать.

– Но нам-то надо действовать уже сейчас! – Швед продолжал хмуриться.

– Надо – значит, будем, – пожал плечами Ефим. – Точнее, вы будете, у меня и так дел по горло. Сколько человек прислать?

– А что за народ? Молодняк, поди? – протянул Швед с сомнением.

– Молодняк, – не стал возражать Ефим. – А тебе-то что? Ну, послоняются около дома вашего драгоценного, ну, поторчат неподалеку от него. Заодно и опыта начнут набираться, раз корифеи поразъехались. Тебе, Швед, на улицах торчать уже невместно, положено только руководить. Вот и руководи! Как явятся – проинструктируешь. Потом примешь с докладами, все чин чином. Нечего начальству самолично по улицам бегать, Светлые засмеют.

– Вот и очередной отдел, считай, заработал, – довольно ухмыльнулся Симонов. – Швед, меня заместителем по оперативке назначишь?

– Хрен тебе! – проворчал Швед. – Подождем Сайринка.

– А временно?

– А временно лучше пусть Витя.

– Я ж в транспортном? – удивился Витя.

– Транспорт мы, если что, отыщем, – пояснил мысль Швед. – А вот людей с опытом у нас, кроме тебя, пока и нету. Так что совмещай.

– Яволь, – пожал плечами Витя; по его виду нельзя было сказать, что он сколько-нибудь расстроился. – Надо – исполню. Только потом я опять в транспортный, ладно? Когда наладится. Привык я баранку крутить.

– Обсудим, – пообещал Швед. – Заставлять не стану, ребята, кто меня знает, подтвердят.

– Подтвердим! – немедленно встрял Симонов.

«Звонок!» – почувствовал Швед одновременно с его словами и потянулся к нагрудному карману с мобильником.

Мобильник тренькнул.

Звонил кто-то из своих. Швед взглянул на экран.

«Рублев», – высветилось там.

– Да, Димка!

– Привет, – поздоровался Рублев. – Вы у Бермаса, что ли?

– Точно! Тут что-то вроде временного штаба образовалось. Разгребаем завалы.

– Понятно, – вздохнул Рублев. – Потом заскочи ко мне, только без толпы, я сегодня дома ночую.

– Хорошо. Но тут еще…

– Симонова можно, – предвосхитил Рублев невысказанное. – Ну и если Фима захочет – тоже.

– Ладно.

Рублев отключился.

Что-то в его голосе насторожило Шведа. Напряженно как-то Рублев разговаривал. Но что его могло обеспокоить? Вряд ли что-нибудь дозорное – отказался же работать.

«Нечего голову зря сушить, – решил Швед, потянувшись к чаю, который успел уже остыть. – Зайду, тогда и узнаю».

Он вдруг понял, что это импровизированное рабочее совещание сильно его взбодрило. И что он сам тоже сильно соскучился по работе, которая еще совсем недавно казалась рутинной и докучной. И что те, кто назначил его главой киевского Дозора, наперед об этом знали. Знали лучше, чем сам Швед.

Минут через пять разговор опять скатился к обычным застольным благоглупостям, и Швед решил, что пора бы и честь знать. Он допил все, что оставалось в чашке, и встал:

– Пойду к Рублеву загляну, он просил.

– Я с тобой! – Симонов тоже заторопился, поскольку чувствовал: тут посиделки вот-вот завершатся.

– Я не пойду, – сразу предупредил Ефим. – У меня еще две встречи.

– Я тоже посижу, – сказал Витя. – Вас потом до площади отвезти?

– Да можем и такси вызвать, – неуверенно отозвался Швед.

Витя пожал плечами:

– Все равно мне в ту сторону ехать. Звякни, в общем, а там решим.