Выстрелить первым... - Луис Ламур

Наливая кофе, она вдруг поставила кофейник на стол.

— Каллен, почему бы вам не уехать отсюда? Почему бы не уехать туда, где вам не потребуется оружие? Вы собираетесь прожить так всю жизнь?

— Я не могу бросить все, Кейти, и тем самым показать, что жизнь отца была бесполезной. А если я убегу на этот раз, кто может сказать, когда придется бежать в следующий? И когда и где я остановлюсь? Отцу не везло всю жизнь, и вот, в конце концов, он купил эту землю, пусть даже в Техасе она стоит немного, но это все, что у него было. Он оставил землю мне, здесь мой дом и тут я буду жить.

— Но здесь вас ненавидят, Каллен. Вас боятся даже хорошие люди. Не важно, что послужило тому причиной, по-моему, они не смогут никогда до конца доверять вам.

Я помрачнел, потому что знал: она говорит правду — от судьбы не убежишь.

— Они правы, что хотят меня убить, — ответил я наконец, — ведь я не такой, как они, я другой. Когда я появился здесь впервые, на меня налетели — я был чужаком и казался беззащитным. Они подумали, что я слаб, потому что одинок, но я не был слабым именно по той самой причине.

— Вы должны уехать. Это единственный выход.

— Возможно, они правы, желая убить меня, — повторил я, занятый собственными мыслями. — Белому волку, чтобы выжить среди серых, приходится постоянно драться не на жизнь, а на смерть, инстинкт заставляет волков бросаться на своего же собрата, потому что белую шкуру заметить легко, а это — угроза всей стае.

— Сэм Барлоу будет вас разыскивать?

— Будет. Он обязательно придет за мной. Держитесь, от меня подальше, Кейти. Я приношу одни несчастья. А мне не следует видеть вас, потому что из-за меня вы подвергаетесь опасности.

— Вы спасли меня.

— Да… и если меня убьют, я оставляю вам Фэрли и тот урожай, что там вырастет.

Девушка с удивлением посмотрела на меня.

— Вы вырастили что-то? Как вам это удалось?

— Я вернулся сюда, чтобы начать новую жизнь, мне не нужны были неприятности. Но мне их навязали. Сначала Чэнс, затем — Барлоу и все те, кто твердит, что я преступник. Я люблю землю, Кейти, земля — все мое достояние. Кроме нее у меня есть только мул, винтовка и желание драться. Я такой же, как те солдаты удачи, которых раньше нанимали на службу короли. Но если что-то спасет меня от самого себя — это земля, Кейти. Наверное, во мне кипит черная ирландская кровь.

— Вы соберете урожай, а что потом?

— Сохраню его на корм скоту. Мы собрались сбить в стадо одичавший скот и продать его на севере. На деньги, вырученные от продажи, я куплю жеребца, пару хороших кобыл и начну разводить лошадей. Об этом я мечтаю. — Я помолчал, глядя на пламя свечи. — И я это сделаю, если не погибну.

— Не в ваших привычках, Каллен, говорить о смерти.

— Вы меня плохо знаете. Я живу рядом со смертью. Я не из тех дураков, которые думают, что первым умрет другой. Смерть может прийти к любому, в любой момент. Я знаю об этом, поэтому не хочу умирать, пока толком не пожил.

— И все же уезжайте, Каллен, — продолжала твердить свое Кейти, — уезжайте на Запад, куда угодно. Ведь это не считается бегством: если вы выживете, вы победите их. Да и кому какое дело, что они подумают?

В дверях, уже уходя, я сказал:

— Вам не следует тратить на меня время. Я того не стою.

— Если таково ваше мнение, — резко ответила она, — то не удивляйтесь, что так будут считать другие: уважение начинается с самоуважения.

— А знаете, вы правы, — заметил я. — Вы чертовски правы.

Зайдя в сарай, я вывел лошадь, на которой сегодня ездил, дав возможность восстановить силы мулу. Хоть он и был крепким и неприхотливым, но и ему нужно отдохнуть. Теперь я часто ездил на сменной лошади Биккерстафа.

Я доехал до Джека Инглиша, который ждал меня на тропе, и уже вместе мы добрались до дороги, где стоял в укрытии Билл Лонгли. Проехали еще чуть-чуть и увидели Боба Ли и Мэтта Кирби, именно там, где у нас была назначена встреча

Парни сообщили новости. Барлоу снова совершил налет, и снова — на севере. Неподалеку от Линдена бандиты ограбили и сожгли ферму, но Барлоу получил отпор от группы фермеров и отступил — к чему драться, если в другом месте то же самое можно поиметь без всяких затруднений. А вызванные армейские части, конечно, опоздали.

Трое пьяных бандитов подъехали к дому Лейси Петрейн, стали орать, но когда попытались взломать дверь, из-за угла неожиданно появился человек и поговорил с ними. Двое умерли сразу же, третьего, тяжело раненного, отвезли в город

— Знаешь, кто это был? На вдову работает Джон Тауэр.

Уложить троих в темноте, двоих насмерть… хорошая работа.

О Джоне Тауэре не стоит забывать.

Пока они говорили, я отъехал подальше в поле и ждал, когда заквакает лягушка, чтобы на голос выхватить револьвер. Тяжелый кольт вылетел у меня моментально и лег в руку со взведенным курком. Я спустил курок и попробовал еще раз. Получилось так же быстро. Но достаточно ли?

Я угрюмо присоединился к остальным — они сидели под деревьями в двух шагах от дороги. Чем мы здесь, черт побери, занимаемся, скрываясь в кустах, словно загнанные животные? Настороженные, грязные, редко ночующие под крышей, не имеющие нормальной еды. Конечно, некоторые называют это романтикой… Такую жизнь должны испытать писатели, рассказывающие людям подобные истории о жизни в болотах, в пыли и грязи, рядом со смертью.

— По-моему, — сказал я, — Чэнс Торн поставляет информацию Сэму Барлоу.

— Кто тебе поверит? — спросил Боб Ли. — Говорят, что сегодня ты грабил в пятидесяти милях отсюда.

— Тогда поехали в город, и я покажусь властям. Заставим их признаться во лжи.

Первым мы увидели полковника Белсера.

— Ходят слухи, что я участвую в грабежах в пятидесяти милях к югу, — сказал я. — Вы видите меня здесь на не уставшей лошади.

Белсер потемнел от гнева, ведь за нами с любопытством наблюдали горожане. Они меня не любили, но я все же был одним из них, солдат они не любили еще больше.

— Надеюсь дожить до тех пор, когда вас повесят, Каллен Бейкер! — сказал Белсер. Мой приезд в город привел его в ярость. Это был вызов власти, которую он представлял. — Я лично затяну петлю!

Он говорил правду. В те дни я не поставил бы и цента против того, что меня вскоре не повесят, но прежде я собирался захватить на тот свет и моих палачей.

— Полковник, — я положил обе руки на луку седла. Вокруг стояло с дюжину зевак, и я постарался, чтобы они услышали мои слова. — Полковник, — повторил я, — если я через неделю опять встречу вас, вы получите по заслугам. Пора гнать вас, мешочников, отсюда поганой метлой.

— Послушай, ты! — гневно взревел Белсер. — Да я…

— Вы меня слышали, полковник? Одна неделя.