Разговоры о тенях - Евгений Юрьевич Угрюмов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
путать с водопадами), несуразных прыжков и бесполезного отчаяния возникают
комические ситуации и всякие смешные, над которыми можно пошутить,
посмеяться, персонажи. Возникают парадоксальные ситуации, положения,
несоответствия; то цель недостойна средства, то средств нет, а в генералы
метишь. Смешно!.. Тут-то шутник и пользуется… зловредный Мом! Или
субьектное не дотягивает до субстанционального!.. О! это не так просто! Надо в
словарь лезть. И лезьте! Что же вы без словаря пришли? И все эти комические
экзерсисы, шутки, вызывают «…полезные для здоровья человека движения
(колебания) ряда внутренних органов тела», – моё, ещё раз, pardon за ещё раз
повторение, но хочу ещё раз сказать, что иногда лучше повториться, чем если
твою шутку не поймут или примут не за шутку – хотя, если хотите, вот от нашего
юмориста (хорошо хоть, не бандуриста или флейтиста), как уже обозвала его
подруга и любимая наша Софи: «…они залились таким неудержимым хохотом,
что чуть было не отдали богу душу, – точь-в-точь, как Красс при виде осла,
глотавшего репейники, или Филемон, при виде осла, пожиравшего фиги… так что
в конце концов на глазах у всех выступили слёзы, ибо от сильного сотрясения
мозговое вещество отжало слёзную жидкость, и она притекла к глазным нервам»1.
Наш автор, которого мы где-то там, в начале шутки про шутку, оставили,
помните ещё? (это маленькая трансрипция) пошутил как-то, пошутил по поводу
сильных… по поводу тех, кто сильнее, пошутил над теми, кто сильнее; «Никогда
и ничего не просите… у тех, кто сильнее…» – вспомнили?.. пошутил, нарёк их
«светом», а остальных тьмой, лучше было бы теменью. Хорошая шутка, мне
нравится; «свету» не понравилась, хотя пришлось вместе со всеми (как же?
1 Рабле – монах политик физиолог и ботаник.
46
публика, все смеялись), пришлось смеяться, звуки издавать («однажды один
король так смеялся над шуткой…» – это тоже уже было, но от повторения ничего
не убудет), шутка не понравилась и пришлось автору «шутить» до конца своих
дней, ждать, я бы сказал, когда придёт ночь, час, миг прощения, но такой не
пришёл, такая не пришла (в романе, разве что только). Да и есть ли такая? Есть
«ночь, когда сводятся счёты», а это совсем не то, что ночь прощения. И здесь
некоторых простили, свели, я бы сказал, с ними счёты… Фриде платок перестали
подавать, фиолетового рыцаря, как раз того, который пошутил, простили, ещё
кого-то, по мелочам – из борова назад в человека, прокуратора простили и
Мастера… отправили в Джиннистан, простите, в Атлантиду, где его ждали… нет,
не отвратительные жёлтые цветы, а розы, роза в золотом горшке. Фантазёр наш
автор – шутник! Он и сам свёл с некоторыми счёты, например, с Мишей
Берлиозом (как надо было навредить, чтоб, почти в первых же строках романа,
зарезать трамваем), со Стёпой Лиходеевым (спрашивается, где ему перешёл
дорогу какой-то директор какого-то варьете?), с Никанором Ивановичем, с
Варенухой, с буфетчиком (попались под руку и получили), с наушниками и
шпионами, помните?.. (кстати, если не помните, так перечитайте известное всем
произведение о борьбе добра со злом) с соглядатаями, в лице, как он сам его
назвал, милейшего барона Майгеля. Почему Майгеля?.. Почему? да что там
говорить – и Мандель, и Майзель, и Штейгер… всех найдут, всех отыщут,
нанижут черепа и черепки трудолюбивые текстологи и комментаторы, как
нанизывает черепа какой-нибудь дикий (и не дикий) любитель человечины; на
нитку нанижут и покажут нам у себя на грудях (этакие бусы) всему миру,
искусснейшее монисто, колье, ожерелье, сотканное из жизней, из жизни,
превращённой воображением автора в смешную борьбу тьмы и света, света и
тьмы, добра и зла, зла и добра, что всё, всё всё равно… не всё равно только то, что
сам шутник долго и дорого (мучительно) потом расплачивается за свою шутку и
всё надеется, пребывает в надежде, что оплатит и закроет когда-нибудь наконец
свой этот счёт… надеется, пребывает в надежде… и тут бы, эх! как разлиться бы
мыслью по древу о надежде… нет!
Нет, пока не надо, надо хоть с шутками разделаться, потому что не все же
шутки такие печальные. Ага! Ну, эта – вот такая шутка, зубастая – попортила
жизнь… шуту, но есть же, как сказано, и другие… о! сколько их, шуток:
балаганная, банальная, бездарная, беззлобная, безобидная, беспечная,
бесцеремонная, благопристойная, благочинная, веселая, возмутительная, вольная,
вульгарная, глупая, громоздкая, грубая, грустная, двусмысленная, дежурная,
дерзкая, дерзновенная, детская, дикая, добрая, добродушная, дружелюбная,
дружеская, дурацкая, дьявольская, едкая, ефрейторская, ехидная, жгучая,
жестокая, забавная, забористая , заезженная, зверская, злая, злорадная,
злоречивая, игривая, идиотская, изящная, истасканная, исхлестанная,
казарменная, кислая, колкая, легкая, легкокрылая, медвежья, милая, мудрая,
мягкая, наглая, натянутая, небрежная, невинная, недобрая, нежданная, незлая,
незлостная, неловкая, немецкая, неприличная, непристойная, неприятная,
47
неуместная, обидная, озорная, оригинальная, оскорбительная, острая, остроумная,
плоская, плохая, площадная, пошлая, плоскодонная, приличная, пристойная,
просоленная, простодушная, пустая, скверная, славная, смелая, смешная,
солдатская, солдафонская, соленая, сочная, смачная, сухая, товарищеская, тонкая,
тривиальная, тупая, тяжеловесная, удальская, циничная, школьническая,
школьничья, ядовитая, ядреная, язвительная… Я уверен, что любой, больше или
меньше значимый эпитет тоже подойдёт сюда: шёлковая, бархатная, платяная,
рогожная; железная, стальная, медная, оловянная; волчья, лисья, крокодилья,
слоновья… – уверен, найдётся ещё куча красок, прилагательных и определений, и
метафор, чтоб показать шутку с её какой-то наиболее привлекательной стороны,
невидимой, как уже было сказано, невооружённому глазу.
Например, у нас шутка доктора-парадоксов-друга изменила жизнь нашей
подруге Софи в хорошую сторону (по крайней мере мне так кажется или мне так
нужно). Упадёт такая шутка, как гром с ясного неба, или как снег на голову, или
как обухом по голове, и не пропадёшь за понюшку табака, и не доведёт она тебя
до помрачения ума, напротив, как вроде бы и в трубу протрубили, а хочешь -
выходи, а хочешь – и не выходи… строиться. Шутка свалилась на Софи, но не как
с ясного неба, а как с неба уже неясного, потому что, как сказал бы… да любой
образованный немец сказал бы, что den Grundstein dazu war schon lange gelegent,
что значит, камень уже давно был положен во главу угла.
«Софи, – сказал доктор Жабинский, если ещё кто помнит, – Софи, займитесь
куклами, – пошутил, повторюсь, пошутил доктор, после того, как Софи рассказала
друзьям очередной свой кошмар, кошмарный сон про патолоанатома и его
клиентов, прости меня, Господи, с лозунгами около метро.
Софи, как уже все поняли, это особый брильянтик, особый выверт в нашем
романчике. Из-за неё всё (прародительница у неё Ева, хотел сказать, но не скажу,
потому что
