Абсолютный уровень - Артём Полевой
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
***
Я очнулся, и сразу же закашлялся кровью.
Моя голова покоилась на коленях Кристы, а сама девушка бормотала заклинание, положив свою ладонь мне на грудь.
— К… Криста…
Она посмотрела на меня, и я увидел в её глазах слёзы.
— Прости, Вит… Это из-за меня ты попал сюда, из-за меня…
— Успокойся.
Я аккуратно встал — не было никакого желания увидеть бутерброды из буфета во второй раз. Ноги вроде держат — нормально.
— А Танаис…
— Он там — с ним сражаются Барбара и два агента Прокурора.
Я подобрал меч, и вдруг услышал чёткий голос в моей голове:
"КРОВЬ"
Кровь? Это ты, Фростморн?
"ФРОСТМОРН… ЖАЖДЕТ КРОВИ!"
Мой внутренний геймер отправился отбивать чечётку, в то время как сам я слегка улыбнулся.
— Крови, говоришь?.. — задумчиво пробормотал я.
— Вит, ты чего…
Я обмакнул меч в одну из моих ран. Он быстро стянул всю кровь, и к молниям, скользящим по его клинку добавились красные разряды.
"ЕЩЁ!"
Организуем. Пей, сколько нужно.
Фростморн жадно втянулся в ещё две мои раны, я поднёс его даже к глубокому порезу на груди.
"СПАСИБО, ХОЗЯИН".
То-то же. А теперь погнали, пока там агенты заодно с девушкой не загнулись.
— Пока, Криста. Я скоро вернусь.
***
Барбара отскочила от сгустка энергии, и нанесла ещё один удар кинжалом. Но щит некроманта выдержал и эту атаку.
— Как жаль, что лучшие воины этого города — это вы. Скучно, скучно…
— Королевская Гвардия будет здесь через четыре минуты, так что живым тебе не выбраться! — крикнул один из агентов.
— А через три минуты активируется моё заклинание…
Некромант ещё раз посмотрел на камень в своей руке. Руна Смерти охватывала уже больше половины его поверхности.
— Через три минуты, Элвуд захлебнётся в крови…
— Натиск Вепря!
Барбара врезалась в щит противника, вызвав огромную звуковую волну. Некромант удивлённо посмотрел на неё.
— У тебя ещё остались силы… неплохо-неплохо. Этого удара хватило бы, чтобы снести голову Голему…
Он захохотал.
— Но не хватило, чтобы снять мой щит! Мой бог сильнее ваших заклинаний, ваших ударов и всего остального, что есть у вас в арсенале! Непробиваемый щит Истинного Бога Смерти, мрачного Анубиса…
Кроваво-красный росчерк в небе.
Щит дико затрясся, но выдержал. Некромант ошалело огляделся по сторонам.
— Чо ты там вякнул, придурок? Кто, говоришь, Истинный Бог Смерти?..
***
Я резко встал на ноги. После такого сильного удара можно и на боковую…
— Опять ты! Да как вообще…
— Я спрашиваю — чо ты там вякнул? Истинный Бог Смерти — это Мор, и только он! А теперь…
Я улыбнулся.
— Позволь мне доказать это на деле…
Будет сложно. Белым пламенем мне его не взять — щит мешает. Но вот мечом…
Я в который раз залюбовался новым видом Фростоморна. Моя кровь циркулировала туда-обратно по всему лезвию, и повышала силу удара в несколько раз.
Без лишних слов, я попытался второй раз ударить по щиту. Но, не добежав несколько шагов, еле увернулся от новых Путов Смерти.
— Слушай, агент! — обратился я к одному из стоявших рядом парней, — если я сейчас расхерачу щит, вы сможете добить некроманта?
— Да без проблем! Единственное препятствие — это щит! Он сделан не им, а каким-то богом. Ненавижу, когда бессмертные лезут не в свои дела…
Что ж, клин клином вышибается…
Подняв руки вверх, я заорал:
— КРОВАВЫЙ СЕРП!
Вся кровь, которая только была во мне, устремилась вверх. Она вытекала из многочисленных ран на руках, ногах, из большого пореза на груди. Уже как будто в старом кино, я заметил, что вся эта кровь сформировалась в форме серпа. Он рванул к противнику, который делал странные пассы руками, и долбанул по щиту. А Мор неплохо постарался — барьер разлетелся на кусочки, и к офигевшему некроманту побежали оба агента — даже Барбара кое-как встала.
Я почувствовал, что снова погружаюсь в темноту. Блин, ну дайте досмотреть! Как надоело падать в обморок! Уже второй раз за день…
Глава 8
Ну вот, снова. Что-то зачастил я, в обморок падать…
Резко очнувшись, я интуитивно вскочил на ноги. Вокруг меня… апартаменты?
Я серьёзно. Реальные апартаменты, с несколькими диванами, фонтанчиком посередине и цветущими деревьями в горшках. Наверное, в таких помещениях ведут переговоры шейхи из Эмиратов…
В одном из кресел, рядом с фонтаном, сидел мужчина лет сорока. Чёрные волосы, глубокий взгляд…
О май гад! Это же мой бог!
— Э… Мор?..
Мужчина повернулся ко мне и улыбнулся во все тридцать два зуба.
— А, Витовт! Добро пожаловать, мой друг!
Он указал мне на второе кресло, стоявшее рядом с его собственным.
— Ты меня, безусловно, удивил. В садах Великого Пантеона сегодня только и разговоров было, что о тебе и твоей невероятной технике…
Увидев мой недоверчивый взгляд, Мор кашлянул.
— Ну, и конечно, обо мне тоже говорили. Мало кто из младших богов преодолевал сразу три ступени за один день…
Мор снова улыбнулся и задумчиво всмотрелся в фонтан.
— Две тысячи верующих… Я и мечтать о таком не мог — воистину, действия героев не могут просчитать даже боги. Я тоже когда-то был героев, Витовт. Одного взгляда на мою Серп хватало, чтобы обратить целые армии в бегство…
— Так почему вы не остались? Почему не захватили какое-нибудь государство, создали бы мощный артефакт там…
Скорбь в глазах Мора так быстро сменила радость, что меня пробрало до дрожи.
— Сейчас ты думаешь именно так, мой молодой Витовт. Сейчас, когда единственная боль, которая страшна тебе, это физическая. Ты не знаешь, что такое душевные страдания — намного более ужасные, чем страдания тела. Я смог выжить и с тремя тысячами ран, когда всё мое тело представляло из себя куски окровавленной плоти. Сам Смерть плакал, и просил меня закончить мои страдания, но я не сдался. Целую неделю я провёл в сущем аду — до того времени, когда стали действовать целительные заклинания. Я побывал на краю жизни и смерти, краю здравомыслия и безумия, но…
Мор опустил голову.
— Испугался душевных мук.
— Извините… но почему? Что это за душевные муки такие, от которых сбежит настоящая легенда…
Бог даже не посмотрел в мою сторону.
— Я не могу тебе об этом рассказать. Это моё личное дело, и не стоит дурацкими историями портить тебе праздник.
Мор тяжело вздохнул.
— Что ж, для начала выскажусь о той странной истории с Танаисом…
— А чего в ней странного? Некромант превратился в зазывалу, оставил Дуба одного, прибил его, а потом…
Я внезапно обнаружил,
