На родном Оилтоне - Юрий Иванович

Хотя появившийся вскоре старший следователь имперской прокуратуры вряд ли вёлся на такие дешёвые трюки. В отличии от молодого заместителя с бегающими глазками, которого я видел впервые, его шефа, знаменитого Энгора Бофке я знал прекрасно. За поистине бульдожью хватку и ярую ненависть ко всем преступным элементам мы его между собой называли Рексом. И врагам Рекса я никогда не завидовал. За свои пятьдесят шесть лет жизни он никому поблажки не сделал. Поэтому я внутренне заволновался: такой человек не будет зря приставать с пустяковыми вопросами. Видимо этот профессионал высочайшего класса почувствовал нечто странное и решил провести личную беседу. В своё время мы с ним были прекрасно знакомы, много раз вели совместно дела, и я даже гордился, что он меня многому научил в следовательской работе. Но именно поэтому и стоило сейчас опасаться этого старого волка и лиса в одном флаконе. Если хоть один мой ответ не удовлетворит Энгора, тот будет грызть бетон, но таки докопается до причины своей неудовлетворённости.

После короткого представления Бофке без предисловий перешёл к делу:

– Благодаря вашей инициативной деятельности, барон, удалось избежать многих человеческих жертв….

– Ну что вы, не стоит так превозносить мои заслуги! На моём месте так бы поступил каждый!

– Каждый? Вряд ли! Специалисты просто диву даются вашей оперативности и невероятным знаниям в фармакологии.

– И здесь ничего странного, господин следователь. За годы своего вынужденного отшельничества я получил более чем полное медицинское образование. И спокойно могу сдавать экзамен на звание бакалавра. Если не выше!

– Похвально! Но вот где вы научились так хорошо стрелять в падении одновременно из двух пистолетов?

– Тут уже мой отец постарался! – при этих словах я постарался украсить своё лицо самой радостной и бесхитростной улыбкой. – Для моего обучения он порой находил неимоверно талантливых учителей.

– И вам не жалко своего родственника Борю Лейквиса?

– С какой такой стати я его должен жалеть?!

– А почему вы сразу обратили внимание на фиолетовый шарик?

– Тётушка Освалия с первого взгляда на крем заподозрила неладное….

– Но вы то, как связали её опасения со смертельным вирусом?

– До сих пор точно не уверен, но скорей всего где-то раньше вычитал про эти фиолетовые семечки в каком-то медицинском издании.

– И сразу сообразили отпугнуть гостей от поедания крема вымышленным сальмонеллезом?

– Не сразу! Несколько минут судорожно размышлял, как избежать ненужной паники и лишь потом, мне пришла в голову эта удачная идея….

– И как-то слишком быстро вы организовали все силы охраны. Предвидение?

– Возможно. Ведь мне всю свою жизнь пришлось оглядываться в поисках направленного в мою сторону ствола и с опаской пожимать любую протянутую мне руку. Это уже стало моей второй натурой.

– А как вы удостоверились, что именно опасный вирус находится в фиолетовых семечках?

– Элементарно! Для этого я в своё время разработал простое химическое соединение….

И я продиктовал готовую формулу, подсказанную риптоном. А вопросы так и сыпались. Порой самого противоположного смысла и толкования. Но я отвечал с солидным спокойствием, обстоятельно, не сбиваясь на торопливое бормотание. Да и то сказать, ведь мне в моих ответах помогал Булька, а многие вопросы я предвидел заранее, превосходно зная личную тактику следовательской работы Энгора Бофке. Как Рекс ни старался, но за сорок минут, так и не смог уличить меня в сокрытии чего-либо от следствия или искажения имеющихся фактов.

Единственно, что меня досадило, так это нежелание следователя хоть немного приоткрыть завесу над именем самого главного подозреваемого. Как я понял, его собирались схватить с минуты на минуту. Единственно, на что мне намекнули, так это на то, что преступник скорей всего работает совсем с другого направления. И руководствуется совсем другими мотивами убийства. Поэтому ещё неизвестна конкретная цель или намечаемая жертва отравления.

А в остальном, мой имидж не пострадал и остался на должном уровне.

Причём, всё время беседы я попивал охлаждённый сок, чем довёл следователей до состояния путников в пустыне. Губы их пересохли, и они уже с трудом сдерживали свои попытки хоть как-то их увлажнить не менее сухим языком. А молодой заместитель Рекса так и порывался несколько раз попросить, а то и потребовать чего-то прохладительного. Но нарвался на такой гордый и строгий взгляд своего шефа, что тут же покорно сник и старался больше не смотреть на мой увлажнившийся конденсатом бокал.

– Ну что ж, барон, – Энгор Бофке встал и стал прощаться. – Приятно было с вами пообщаться. Не скрою: вы подтвердили всеобщее о себе мнение как о человеке незаурядном, с самыми разными умениями и познаниями. Такие люди у меня всегда на особом счету и я стараюсь не терять их из своего круга доброжелательного внимания.

Ха! Знаю я его «доброжелательное внимание»! Теперь до конца жизни имя барона Артура Аристронга войдёт в список старшего следователя под графой «Невероятно одарённый человек!» А значит и весьма потенциально опасный. И досье на таких людей велось с удивительной пунктуальностью и особой тщательностью.

– И мне был приятен ваш визит! – соврал я, и глазом не моргнув. – Всегда рад помочь следствию. По мере моих скромных возможностей.

– Да, да! Я особо отметил неимоверное желание сотрудничества! – ядовито улыбаясь, добавил Рекс. – Особенно у вашего начальника охраны.

– Увы! Служба у него такая. За что я и плачу ему постоянно премиальные.

Спина уходящего следователя напряглась и раздалось возмущённое хмыканье. Но допрос на том всё-таки закончился. И я спешно стал одеваться на торжественный приём.

В приглашении указывалось, что моя свита может состоять из трёх человек. И лишь я проснулся, сразу отдал соответствующее распоряжение секретарю. Поэтому окончательный состав моих попутчиков мог утвердиться лишь после соответствующего разрешения медиков. Ибо двоих в свиту я уже зачислил: графа Шалонера и виконта Корта Эроски. С минуты на минуту обещался явиться Цой Тан и сказать вердикт врачей по поводу Амалии. Все пострадавшие уже сегодня утром разъехались по своим домам во вполне сносном состоянии. Им лишь предписывалось проходить обязательные процедуры по укреплению волос, дёсен и кальцевидных наростов организма. Пока ни у кого ничего выпадать не начало, да и медики обещали существенно приостановить этот процесс, вызванный весьма неприятным облучением. Но одно дело находиться в спокойной домашней обстановке, а другое: выдержать напряжение самого высокого по рангу официального приёма.

Поэтому мои друзья должны были вначале обстоятельно проконсультироваться у врачей, и лишь потом радовать опечаленную предстоящим облысением красавицу.

Я уже был в полной парадной готовности, когда в номер влетел запыхавшийся Цой Тан:

– Разрешили! Они уже собираются и встретят нас возле дворца!

– А я уже и не надеялся: прикидывал другую кандидатуру. Всё-таки такое перенести….

– Да я тоже сомневался, но врачи заверили, что положительные эмоции Амалии пойдут только на пользу! А когда Корт позвонил в поместье и сказал кузине готовиться к приёму, то резко отстранился от крабера, а потом ещё с минуту недоумённо спрашивал: «Что случилось?! Ответьте, хоть кто-нибудь!» И лишь потом крабер подобрала тётушка Освалия и скорбно сообщила: «Моя дочка сошла с ума: прыгает до потолка и орёт как полоумная!» Виконт помчался за Амалией, а я сразу к тебе.

– Главное, что бы моя любимая актриса и вправду не ударилась головой об потолок….

– Барон! Как вам не стыдно так говорить о моей…, – высоко пафосная речь фальшивого графа прервалась в поисках подходящего определения, и я воспользовался паузой:

– Пусть даже и вашей невестой! Но, граф, не забывайте о своём титуле! Ты что, собираешься на приём в этом …, э, с позволения сказать, костюмчике?

– Конечно! Светло бежевая ткань костюма очень гармонирует с алой рубашкой и синим галстуком. Модельеры уверяли меня, что это самое модное сейчас цветовое сочетание.

– Ну, знаешь ли! Это всё-таки приём самого императора!

– Подумаешь! – граф беззаботно повернулся несколько раз перед зеркалом. – Хоть кто-то должен будет разрядить излишний официоз.

– Хм! Возможно, ты и прав…, – задумался я на мгновение. – Может мы и это, используем на благо общего дела…?

– Обязательно используем!

– Ну, тогда в путь?

И мы, окруженные плотным строем моих охранников, устремились к баронскому флайеру. Он находился в подземном гараже, как мне объяснили на ходу, из-за небольшого ремонта одной из систем навигации. И уже на подходе непосредственно к самому аппарату, мы разминулись с тремя веселящимися техниками. Тем было наплевать, что кто-то куда-то спешил, и они даже не обращали внимания на ругающегося им вслед водителя.