Чужая - Наталья Семенова

— Эй, мы знакомы третий день, притормози! — смеюсь я.

— Серьёзно, я ещё не встречал таких девчонок, как ты.

— И больше не встретишь, — прячу я за мнимой важностью жуткое смущение и киваю на воду, чтобы закончить этот тревожный разговор: — Мне кажется, или тебе пора освежиться?

— Кстати, почему я ещё не увидел тебя в купальнике?

— Я не умею плавать, — пожимаю я плечами.

— Шутишь? Чего там уметь? — не на шутку удивляется он.

— Не люблю я воду, ясно? — грубо бросаю я. — Всё. Вали.

— Окей, отстал, — поднимает он руки, сдаваясь, и встает на ноги. Сморит мне за спину и спрашивает у кого-то: — Присмотришь за ней? Я тогда пойду всё же побью твой рекорд.

Я оборачиваюсь за плечо и, к своей досаде, вижу Громова. Стоит, опираясь плечом на ствол дерева и скрестив руки на груди. Весь из себя такой крутой, что бесит. Отворачиваюсь почти мгновенно и слышу его насмешливый вопрос:

— И чем тебе не угодила вода?

Этот придурок ещё и подслушивал!

— Какая тебе разница?

— Никакой.

— Вот и чудесно.

Я отрываю травинку и кручу её в пальцах. Понимание, что Громов стоит у меня над душой тревожит и злит одновременно. Вот, что ему нужно? Серьёзно, собрался присматривать за мной по просьбе Стаса? Очень сомневаюсь.

Я поднимаюсь на ноги с намерением вернуться к Оксане с Таней, поворачиваюсь, но врезаюсь в лёд следующего вопроса от его величества:

— Так что ты делала в лесу, Еэля?

— Тебе же было плевать, — смотрю я на него.

— Мне и сейчас плевать, — дергает он одним плечом и отталкивается от дерева, чтобы направится в мою сторону. — Так, любопытно.

— За это носы отрывают, на секундочку, — криво улыбаюсь я.

— Ты хоть пробовала? — сужает он глаза, останавливаясь в метре от меня.

— Что?

— Отвечать на вопросы нормально?

— Нормальность — для слабых духом, — философствую я и снова делаю попытку уйти, но Громов ловит мою кисть и рычит:

— Куда ты опять собралась?

— Не переживай, снова меня спасать не придётся, — цежу я. — И вообще...

— И вообще, — перебивает он меня, — тебе пора завязывать нарываться! В третий раз меня может не оказаться рядом.

— А ты продолжай, — делаю я шаг ближе, чтобы прошипеть ему в лицо, — напоминать себе, что всё началось с тебя, и точно будешь где-то поблизости.

— Ты... — зло поджимает он губы.

— Неблагодарная тварь, не упавшая тебе в ноги? — Я вырываю руку из его пальцев и бросаю себе за плечо: — Я к Тане с Оксаной.

— Вали куда хочешь! — зло прилетает мне в ответ.

Чёрт, я и правда веду себя, как неблагодарная тварь. Не знаю, справилась бы я там, в лесу, одна, если бы не Он... Сомнительно, конечно. Но и Его поведение оставляет желать лучшего. Так что... Сам виноват, да.

Мы остаёмся на озере ещё полчаса, а затем возвращаемся в лагерь. По дороге Станислав Викторович узнает о нашей готовности играть в футбол и баскетбол, потому ведёт нас другим путём. Через спортивные площадки. Они не то чтобы большие, но своим видом и убранством приносят эстетическое удовольствие.

Почти все парни в восторге от футбольного поля, в том числе и я. Нам уже хочется ринуться в бой, и Эсвэ сдаётся под нашим натиском — обещает попробовать устроить первую тренировку уже сегодня после ужина.

У главного знания нас распускают каждого по своим делам. У меня и ещё у пары-тройки ребят это первый сеанс у психолога.

Мы со Стасом поднимаемся на второй этаж и расходимся каждый к своему кабинету.

Я пару раз стучу в дверь, вхожу внутрь и замираю на пороге. Потому что, кажется, спутала нужный мне кабинет с кабинетом директора.

— Всё в порядке, Эльвира, — улыбается Игорь Олегович, поднимаясь из-за стола. — Проходи, присаживайся.

— Вы... вы мой психолог? — глупо спрашиваю я.

— Всё верно.

Я сглатываю ком и, опустив глаза в пол, семеню к креслу, на которое указывает мужчина. Сам же он обходит свой рабочий стол, прислоняется к нему задом и опирается на столешницу ладонями:

— Сегодня мы не будем поднимать сложные темы, а просто познакомимся поближе, хорошо?

Я киваю, стараясь не подавать вида, что нахожусь на грани паники.

Обманщица и директор-психолог — убойное сочетание. Лучше не придумаешь, чёрт!

— Расскажи, Эльвира, как тебе здесь?

— Хорошо, — осторожно отвечаю я.

— То есть тебя всё-всё устраивает?

Кажется, это вопрос с подвохом. Вряд ли настоящую Эльвиру здесь всё устраивало бы.

Та-а-ак, нужно хорошенько подумать, прежде чем отвечать.

Я — девочка из богатой семьи, которую не удивить здешним сервисом и развлечениями. Итак...

— Почти всё. Мне не нравится, что я вынуждена убираться в курятнике. Не нравится жить по расписанию, особенно ранние подъёмы. Раздражает отсутствие телефона и интернета. И походы на зарядку. Отбой в одиннадцать, словно мне пять лет! Ещё я скучаю по друзьям. По аквааэробике. По свободе действий, наконец!

Директор хмыкает и кивает:

— Так-то лучше. А теперь о работе в курятнике. Скажи, Эльвира, тебя чему-нибудь учит эта необходимость?

— Т-труду?

— Здесь нет правильных ответов, — улыбается он. — Не пытайся угадывать, говори, как есть.

— Как есть... — втягиваю я в себя воздух, а затем выдыхаю: — Эта необходимость научила меня тому, что нельзя позволять другим указывать тебе, что делать. Плохо отражается на репутации, — жму я плечами в конце.

— Хороший вывод. Не о репутации, а об указаниях. Расскажешь о том, что тебе указали делать и почему ты согласилась?

Потому что я здесь не под своим именем и испугалась взгляда Громова.

— Я ответственная за уборку помёта, — поджимаю я губы. — И не нравлюсь тому, кто сам себя назначил главным в нашей команде.

— То