Паук раскинул сеть (СИ) - Романовская Ольга

  - Постоялый двор там, - невежливо послала визитёра в темноту фермерша и собиралась захлопнуть дверь, но помешала ловко подставленная нога гоэты.

  - Откуда такой выискался? - недовольно пробурчала Берта и только сейчас сообразила, перед ней женщина.

  Воспользовавшись замешательством хозяйки, Эллина проскользнула внутрь и нагло попросила позаботиться о Звёздочке. Гоэта давно усвоила главное правило: мямли ночуют на улице и живут впроголодь. Будь настырнее, не гнушайся крепкого словца - и заработаешь нехитрое счастье работника магических услуг. Конкуренция ведь бешенная, ради заказа гоэты друг другу пакости делают.

  - Звёздочка - это кто? - нахмурилась Берта. После сна она туго соображала.

  - Моя лошадь, - простодушно улыбнулась Эллина. - Она там, к столбику привязана. Можно просто накормить и напоить, а в стойло не заводить. Я заплачу. За койку для себя т тоже. Сколько скажете.

  - Да кто ты вообще такая?! - обычно добродушная Берта взвилась.- Нашла служанку, аристократка!

  Гоэта невольно прикусила губу. А ведь и точно, Брагоньер привил некоторые манеры своего круга. Хотя, безусловно, до умения любовника командовать людьми Эллине далеко. И хвала божественным брату и сестре, такого бездушия гоэта себе не желала.

  - Я магичка, - немного приврала Эллина.

  Скажет - гоэта, фермерша презрительно скривится.

  Рот Берты сложился в форме буквы 'о'. Она почтительно посторонилась и вышла во двор, чтобы глянуть на лошадь. И только сейчас вспомнила: собака не лаяла. Нахмурившись, фермерша обернулась к Эллине и поинтересовалась почему.

  - Чары же, - с важным видом ответила гоэта, а сама задумалась. Возможно, собака спит, а, возможно... Нужно проверить.

  Эллина замерла, погрузившись в прострацию. Перед глазами возникла тепловая карта мира. Гоэта осторожно послала поисковый импульс, внимательно вглядываясь в цвета энергетических частиц. Хотела было вернуться к перепуганной Берте - и нащупала нехороший след. Чёрные рваные края, подозрительный холодок вместо тепла. Точно так же выглядел на энергетическом уровне Малис.

  Вынырнув обратно, в вещественный мир, Эллина моргнула и, нахмурившись, ещё раз потянулась к странному месту. То ли существо почувствовало, что его обнаружили, то ли ещё что, но оно пришло в движение. К счастью, в противоположном ферме направлении.

  - Вам бы попросить власти местность проверить, - посоветовала гоэта. Рука сама собой потянулась к одному из кинжалов на поясе. Хотя, что они могут противопоставить некроманту или одному из его созданий? Эллина точно не знала, кто там, но явно нечто полнилось мёртвой энергетикой. - Тёмные завелись.

  Берта схватилась рукой за сердце и сползла на пол.

  - Так вот кого он боялся! - сорвалось с губ.

  - Кто? - уцепилась за её слова гоэта.

  Она уже жалела, что не осталась скучать в гостинице. Может, Брагоньер и прав, куда Эллина ни поедет, везде умудрится найти неприятности. Да если бы мелочь какую, вроде грабителей, так вечно то убийцы, то тёмные. Последних гоэта знала слишком хорошо, чтобы мечтать встретиться вновь. Грешным делом она мысленно порывалась сначала распрощаться с хозяйкой и протрястись остаток ночи в седле, но раздумала. Гоэты обязаны помогать населению, а не бежать, словно крысы.

  - Сирил, мальчик мой. Он всё кричал, будто съесть его хотят, убить, а это только ведьмы и могут.

  Эллина кивнула и изъявила желание расспросить мальчика. Берта сначала артачилась, а потом согласилась: сказался авторитет мага. Гоэта даже документами перед носом помахала, не дав рассмотреть, какая степень написана в разрешении на работу. Увы, не высшая, первая. Впрочем, она и для большинства магов недостижима, не то, что для их младших коллег. Четвёртая - высший предел. Эллина бы и её не получила, если бы не прельстила Ольера ли Брагоньера.

  Сирил долго не хотел просыпаться, а когда, наконец, сообразил, что его кто-то трясёт, завопил и замолотил по воздуху руками.

  - Не хочу к нему, он плохой! - голосил мальчик, продолжая брыкаться. Глаза спали - две узкие щёлочки. - Он Анику убил! Ножом в сердце, а потом по животу-у-у!

  Крик превратился в плачь. Берта подхватила испуганного ребёнка на руки и принялась успокаивать. Эллина же стала темнее тучи.

  - Кто убил Анику, зачем? - она старалась говорить тихо и мягко.

  - Он её по животу, а потом много крови, - продолжал всхлипывать Сирил, уткнувшись лицом в грудь Берты. - А он ещё раз и ещё... И Петера тоже..

  Мальчик окончательно зашёлся плачем. Берта бросила взгляд через плечо и мотнула головой: не надо, мол, ребёнка мучить. Эллина и не собиралась, она уже всё поняла. У гоэты засосало под ложечкой, безумно захотелось достать волшебную палочку и опутать дом защитными чарами. Некромант, безусловно, их взломает, но лучше хлипкая защёлка, чем дверь нараспашку.

  - Все окна закройте, - приказала гоэта. - У вас тут тёмный маг, и он пришёл за мальчиком. Если быть точнее - некромант.

  Берта вскрикнула и побелела. Ещё крепче прижав к себе Сирила, она затравленно огляделась и взмолилась: 'Помогите, госпожа магиня, в долгу не останусь!'. Эллина кисло улыбнулась. Сюда бы пару боевых магов, только где их возьмёшь? Идея заночевать на ферме окончательно потеряла привлекательность, но и там, на улице, не безопаснее. Если некромант стоял так близко, то, несомненно, видел, как подъехала гоэта. Значит, не выпустит.

  Оставив хозяйку с детьми - простоволосая Эльга тоже тряслась со всеми, - Эллина отправилась в сени. Там кое-как высвободила уголок и занялась нелюбимым делом - построением Большого круга. Гоэта опасалась, любое поисковое заклинание соврёт, даже октограмма Мерхуса. Сильный маг, а хлипеньких некромантов не бывает, легко исказит чары, недаром тёмных не могли полностью истребить столько лет. Те банально становились невидимыми для магии, уходили буквально из-под носа.

  Эллина мелом вывела два круга, один в другом. Внешний - волнистый, внутренний - ровный, замкнутый. В центр рисунка лёг ботинок. Оставалось надеяться, духи не обидятся, но другого указателя под рукой нет. Стороны света гоэта обозначила символами на полу.

  Брать накопитель не хотелось, но, поколебавшись, Эллина решила, ситуация критическая, можно использовать. Обидно, конечно, сразу перед отъездом из Калеота купила и уже потратила. Деньги брала, к слову, из своих средств, а не из тех, которые давал Брагоньер. Гоэта невольно хихикнула, представив лицо любовника при виде небрежно брошенного на кровать платья, корсета и чулочек. Картина под названием: 'Любовница не ждала так рано'. Интересно, стал ли соэр заглядывать в ванный закуток, прислушиваться или сразу закрыл дверь, чтобы не мешать? Потом резко стало не до смеха. Брагоньер запретил гулять без охраны, а Эллина сбежала, да ещё работать. В том самом мужском наряде, который заставлял соэра презрительно поджимать губы.

  Гоэта выкинула из головы лишнее и сосредоточилась на деле. С духами у неё никогда не складывалось, как, впрочем, у любого другого представителя её профессии. Призраки не признавали гоэтов магами и всячески издевались. Хотели - ответят, помогут, нет - уйдут, а то и к себе уволокут. Поэтому Эллина дважды проверила, замкнула ли контур. Если Брагоньеру придётся в третий раз её с того света вытаскивать, он с ума сойдёт.

  Убедившись, что всё в порядке, гоэта сжала базовый накопитель магической силы - единственно доступный чародеям до третьего уровня, и сосредоточилась на призывном заклинании. Перед глазами, как живая, стала волнистая линия на полу. Активированный накопитель согрел руки золотистым свечением. На коже расцвели цветочные узоры, пальцы переплелись с сияющими нитями положительной энергии. Эллина знала разницу между ней и мёртвой, отрицательной: будучи ещё несмышлёной выпускницей Училища, попросила Малиса позволить подержать его накопитель. Некромант дал, но предупредил, чтобы не подносила к сердцу. Отрицательная энергия морозила, будто кровь в жилах стыла. И рисунков на теле не появлялись, только кожа белела.