Роковая неверность - Алексей Макеев

– Мы каждый день в половине шестого вечера встречаемся и до семи гуляем, когда погода хорошая, разумеется. Хозяева наши не против, когда мы толпой по парку шатаемся. Дети от общения друг с другом развитие получают. В тот день мы, как обычно, встретились у входа в парк. Марина, правда, опоздала немного, но мы ее подождали и пошли гулять. Этот день я, во всяком случае, хорошо помню.

– Да и мы помним, – подтвердили и остальные женщины.

– У-у, так у вас здесь круговая порука, – рассмеялся Жорик. – Но я шучу, девушки. А вообще-то, спасибо за разговор.

Он распрощался и ушел.

Вадим

«Стилист» оказался довольно известным в районе салоном красоты, поэтому первая же расфуфыренная мадам, к которой Привольнов обратился с вопросом о местонахождении нужного ему заведения, подробно рассказала, как до него добраться. Привольнов влез в подошедший автобус, а пятнадцать минут спустя вышел из него на многолюдной остановке.

«Стилист» находился через дорогу. Он располагался на первом этаже многоэтажного дома и был похож на супермаркет – такой же огромный, состоявший из стекла и никеля. Привольнов сбежал в подземный переход, поднялся на противоположной стороне его и, открыв двери салона, вошел внутрь.

В просторном холле стояло несколько кожаных кресел, пара диванов, пара журнальных столиков, большущий аквариум с плавающими в нем экзотическими рыбками и телевизор. В креслах сидели несколько женщин. Кое-кто дожидался очереди к визажистам, стилистам и прочим специалистам с новомодными названиями, а кое-кто, судя по ухоженному виду, уже вернулся от таковых и отдыхал, общаясь со знакомыми дамами. На Привольнова никто внимания не обратил. Жорик толкнулся в одну дверь, во вторую, наткнулся на выходившую из помещения молодую женщину в униформе и спросил у нее:

– Извините, где я могу Илону найти?

Мысли женщины витали где-то далеко. Приложив палец к щеке, она остановилась и рассеянно посмотрела на Привольнова.

– Илону? Так, Илону… – Наконец она включила мыслительный процесс и после паузы выдала: – А вы знаете, Илона сегодня не работает. И завтра тоже. Приходите в понедельник.

– А вы не подскажете, как Илону разыскать, или номер ее мобильного телефона?

– Мы таких справок не даем! – отрезала молодая женщина и прошествовала мимо Жорика.

Нет так нет. Привольнов покинул заведение. Вика наверняка знала номер телефона Илоны, но Жорик решил Дементьевой не звонить, дабы лишний раз не беспокоить. Он мог, в конце концов, встретиться со свидетельницей и в понедельник, а до этого времени у него было чем заняться. Привольнов достал данный Мирославом лист бумаги и развернул его. В списке значились двое: Митяев Вадим Александрович и Григорьев Олег Игоревич. Напротив фамилий стояли номера телефонов. По первому он и позвонил со своего мобильника.

Несколько секунд спустя трубка ожила.

– Алло! – произнес в ухо хриплый голос.

– Меня Георгием зовут, – представился Жорик. – Фамилия Привольнов. Я знакомый Мирослава Дементьева. Не знаю, говорил он вам обо мне или нет, но…

– Да-да, – перебил мужчина. – Он предупреждал о звонке. Я тебя слушаю.

Хорошее воспитание, с ходу тыкать.

– Мне нужно с вами поговорить, – произнес Привольнов.

– Пожалуйста.

Жорик замялся.

– Мне бы хотелось с вами встретиться.

– Это так необходимо? – со скрытым недовольством откликнулась трубка.

– Для блага дела.

Секундная пауза, затем великодушно:

– Что ж, раз надо, приезжай. Ты на машине?

Жорик сказал, что нет.

– Тогда слушай, как меня отыскать, – и мужчина обстоятельно рассказал, как его найти.

Привольнов, признаться, был уязвлен бесцеремонным тоном, каким ему было приказано явиться в назначенное место. Он рассчитывал встретиться с мужчиной где-нибудь в городе, но условия диктуют сильные мира сего, а говоривший, судя по командному тону, принадлежал именно к этой категории людей.

– Я постараюсь приехать быстро, – пообещал Жорик и отключил мобильник.

Ехать пришлось долго – с двумя пересадками на метро, потом на автобусе. Привольнов понемногу стал осваиваться в столице. Он уже не чувствовал себя чужаком в этом громадном городе, хотя своим тоже не ощущал. На него никто не обращал внимания, никому до него не было дела. Здесь, вообще, кажется, никому ни до кого нет дела.

Часа в четыре отыскал нужный адрес. По нему находился частный спортивный клуб. Привольнов взбежал по ступенькам крыльца и ступил в темный мрачноватого вида холл, по стенам которого были развешаны вымпелы, знамена, а в витринах стояли кубки и сувениры. Заведение оказалось закрытым, посторонних в него не пускали. Однако охранник – громадный, похожий фигурой на спортсмена-тяжелоатлета дядька, – выслушав Жорика, связался по телефону с Вадимом Митяевым, и Привольнова пропустили внутрь, сказав, что нужный ему человек находится на теннисном корте.

Поплутав по лабиринтам спорткомплекса, Жорик вышел в просторный, ярко освещенный зал с пластиковым полом. В зале было четыре кортовые площадки, отделенные друг от друга высокими прозрачными стенками, и зрительские ряды, также отделенные от остальной части зала плексигласовой перегородкой. На площадках играли в теннис несколько пар. Человек шесть отдыхали на зрительских рядах, дожидаясь, по-видимому, своей очереди. Так вот, значит, где проводит свой досуг золотая молодежь.

Привольнов огляделся. Нет, конечно же, ему на глаз не удастся определить, кто из находящихся в зале людей приятель Мирослава. Привольнов зашел в зрительские ряды и попросил сидевшего с краю рослого парня показать Митяева.

Тот кивнул в сторону площадки, на которой играли в теннис двое молодых людей.

– Вон он.

– Который, повыше или пониже? – уточнил Жорик, дабы позже при обращении к Митяеву не попасть впросак.

Парень посмотрел на Привольнова как на идиота.

– Повыше, конечно. Не видишь, что ли, та, что пониже, девка.

И в самом деле, партнер Митяева по игре в теннис был девушкой. С мужиковатой фигурой, правда, в кепке с длинным козырьком, скрывавшем лицо, но девушкой, за версту же видно. И чего это в последнее время Жорик пол путать стал?

– Да прикалываюсь я, – изрек Привольнов. – Конечно, вижу. – Он протиснулся между парнем и перегородкой и сел в пластиковое кресло.

Мужчина с девушкой игру пока прекращать не собирались. Они с азартом гоняли на площадке мяч и никого и ничего не замечали. От нечего делать Привольнов стал разглядывать Митяева. У Вадима было длинное тело, короткие ноги. Надетые на нем удлиненные шорты и тенниска навыпуск только подчеркивали непропорциональность фигуры. Лицо пухлое, небритое, с крючковатым носом, полными губами. Особенность лица составляли глаза. Вернее, их взгляд – острый, пронзительный, безжалостный. А может быть, взгляд был обычным, просто сейчас Вадим был разгорячен игрой, и глаза его метали молнии. И все равно приятель Мирослава производил впечатление жестокого, самовлюбленного, властного типа.

Партия закончилась минут через пятнадцать, и соперники, попрощавшись, разошлись. Девушка направилась прочь из зала, а Митяев подошел к зрительским рядам, достал из спортивной сумки полотенце и, плюхнувшись в кресло, стал вытирать лицо. Привольнов подошел к мужчине.

– Вадим?

– Он самый. – Мужчина посмотрел непонимающим взглядом, потом сообразил: – А-а, частный сыщик. Жора, кажется? Ну, садись, садись.

Привольнов сел рядом.

– Выиграли? – спросил он, имея в виду, закончившуюся партию.

– У Жанки хрен выиграешь, – хмыкнул Вадим. – Еще та стерва. Раздолбала в пух и прах. Поспорил вот с ней по глупости и проиграл. Но да ладно. Чего хотел-то, спрашивай.

Вадим вел себя вызывающе, говорил пренебрежительно, словно был пупом земли. У Жорика чесался язык, сказать Митяеву пару слов, однако он сдержался. Нахамить Вадиму он всегда успеет.

– Меня интересует пропавший диск, – заявил Привольнов.

Митяев стал обмахиваться полотенцем.

– Да понимаю я. Достал этот гребаный диск. Знал бы, какая сволочь его уперла, башку бы отвернул. Славка говорил, тебя интересует, где я в какое-то там время был. Врачиху вроде, что к сыну его вызывали, грохнули.

– Эта врачиха моя жена, – скрипнув зубами, сказал Жорик.

Митяев неожиданно продолжительно зевнул.

– Спать, черт возьми, хочется. А про то, что жена, не знал, извини. Прими соболезнования. Ну, давай говори, какое время интересует.

– Расскажите, что вы делали после того, как ушли из гостей, – уклонился от прямого ответа Привольнов.

Митяев покосился на Жорика.

– Чего темнишь-то? Говори конкретно.

«Молодец Мирослав, – мысленно похвалил Жорик Дементьева. – Не сказал про время. А то этот арап до моего приезда успел бы себе алиби состряпать».

– Я бы хотел узнать, что вы делали в интересующее меня время, из вашего рассказа, – продолжал настаивать Привольнов.

Митяев презрительно скривил губы.