Нефрит - Сергей Юрьевич Михайлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я стоял на обочине трассы, связывающей райцентр со столицей республики. Дорога с обеих сторон от меня карабкалась в гору, там же, где стоял я, белел новенькими, недавно отремонтированными перилами небольшой мост. Здесь вся дорога такая, с горы на гору, а между ними речка или ручей и мост. Отсюда до Подгорного оставалось километров семьдесят – полтора часа на машине. От Далинды, где Мишка посадил меня на вездеход, напрямую до трассы было даже меньше, километров пятьдесят, но это были такие километры! Недаром ехали мы целых пять часов. Вся задница болела от тряски на жестком сидении тягача.
Я спустился к ручью, сполоснул лицо и поднялся обратно к дороге. Все, теперь оставалось ждать – или попутку, может, даже окажется кто-нибудь знакомый, теперь, когда цены стали диктоваться рынком, добраться на своей машине до города стало дешевле, чем на самолете. Поэтому машины встречались здесь не так уж редко. Ну, а если не будет попутки – возможно и такое – то под вечер, часов в пять, шесть появится маршрутка Подгорное – Улан-Удэ. Она ходила каждый день, и при любой загрузке водитель не откажется заработать пару тысяч неучтенных рублей. «Сайгу» я оставил у Мишки, остался только нож, но и тот в рюкзаке. Так что теперь выгляжу, с рюкзачком и в таежном камуфляже, как обычный рыбак, добирающийся до заветных мест на попутках, здесь таких хватает – не у всех же есть свои машины.
Ждал я совсем недолго, по местным меркам, конечно – японский подержанный грузовичок с теплым кунгом остановился передо мной в половине десятого. То есть я проторчал всего пару часов, это было просто подарком – я-то уже настраивался сидеть весь день, до маршрутки. Машина была городская, везла продукты в частный магазинчик. Я его знал, он находился очень удобно, на самом въезде в поселок. Так сказать, магазинчик последнего шанса – если что-то забыл, отправляясь в дорогу или отдохнуть в ближайший лесок, всегда можно было остановиться у этого магазина. Я даже знал его хозяйку и, если что, смог бы поддержать разговор. Но водитель, к счастью, оказался неразговорчивым, мне тем более было не до болтовни. Он лишь буркнул приветствие, спросил, куда мне надо, потом кивнул, приглашая садиться. Когда уже отъехали, он спросил, смогу ли я показать, где находится магазин, получив утвердительный ответ, он опять кивнул и всю дорогу больше уже не открывал рта.
Я знал, где примерно появится мобильная связь, и заранее достал свою неубиваемую «Нокию». Километров за десять до того, как обычно на экране появлялись первые палочки сигнала, я уже начал нетерпеливо заглядывать в телефон. Мне во что бы то ни стало хотелось узнать, о чем же это хотел предупредить меня Валерка, что я ни в коем случае не должен делать. Однако позвонить я так и не успел, и, это изменило мою жизнь навсегда. Дозвонись я до Валерки раньше, не произошло бы многих событий, перевернувших мою жизнь. Первый раз телефон забренькал, сообщая о пропущенных смс и звонках, когда я уже сидел в другой машине.
Мы спустились с очередной горы, переехали очередной мост и въехали на длинный затяжной подъем. Тайга с обеих сторон постепенно отвоевывала у людей отданное когда-то, кусты ольхи забили кюветы и норовили выползти на проезжую часть. Мы поднимались на самую высокую точку этой дороги, перевал Карихта, дальше еще пара гор и спуск в долину к Подгорному. Обычно на самой вершине и начинала работать связь, там всегда останавливались, и начинались звонки. Люди так быстро привыкли к мобильникам, что вынужденные несколько часов без звонков и интернета приносили ощущение какой-то потери. Поэтому, дорвавшись до связи, все лихорадочно хватались за ожившие телефоны. Я помню, в Москве у меня был такой же рефлекс – не дай бог выйти из дома, забыв телефон, словно мне вот-вот должны были сообщить самую важную весть, а я без связи.
Я знал, что на самой вершине, там, где дорога обрывалась, уступая место голубизне неба, стоит беседка, построенная еще при советской власти. Достижением же нынешней был туалет, построенный метрах в пятнадцати, в глубине леса. И еще обязательной данью современной борьбе за экологию там же, посреди небольшой площадки для стоянки машин, стоял огромный контейнер под мусор, давно забитый до отказа. Но главной достопримечательностью, конечно, для приезжих, был бурхан, оборудованный руками местной общины. Разноцветные, в основном синие ленточки украшали окрестные деревья. Там же стоял и сам бурхан, к подножию которого проезжавшие бросали мелкие монетки. На удачу в пути.
Сейчас ниже этого бурхана, стояла легковая машина, я глянул на нее, мимоходом удивился, зачем машину поставили на спуске, а не на площадке, и снова уставился в телефон, ожидая, когда появятся заветные палочки. Машина наконец дотащилась до вершины, водитель сбросил газ и начал выворачивать на площадку, видимо, решил не нарушать традиции, остановиться на бурхане. Как только мы остановились, со стороны водителя открылась дверь, оказывается, там кто-то подошел. Водитель наклонился, и они о чем-то заговорили, но в это время на телефоне прорезалась первая палочка, и мне было не до чужих разговоров. Я уже начал искать номер Валерки, когда с моей стороны тоже открылась дверь, я глянул наружу и забыл про телефон – мне в живот смотрел ствол пистолета.
– Молчи, – тихо предупредил меня мужик с водянистыми бесцветными глазами и,= так же тихо приказал: – Вылазь и пошли.
Я подчинился. Он забрал у меня из руки мобильник, потом прихватил мой рюкзак и, пропустив меня вперед, повел к той самой машине, что стояла на самом спуске. Я шел, а мозг лихорадочно искал выход, но тут был явный мат. Они переигрывали меня по всем параметрам. Пистолет у моей поясницы, который я чувствовал, хотя он и не прикасался ко мне, решал все. Если я побегу или просто дернусь, ему надо всего лишь нажать на курок, а я совсем не Брюс Ли, чтобы с ходу прыгнуть на три метра в сторону.
Мы подошли к черной ничем не примечательной девятке с заляпанными грязью номерами, дверь пассажирского салона сразу раскрылась – там кто-то сидел, – и мужик подтолкнул меня к ней. Я плюхнулся на низкое сиденье, поднял голову и кивнул, приветствуя сидевшего рядом.
– Здорово, Копченый.
Тот боязливо, как мне показалось, отодвинулся к самой дверце и торопливо ответил:
– Здравствуй, Николай.
В
