Земля! Визит родственников (СИ) - Немиров Олег

Летчик отпустил гашетку тормозов, а левая рука привычно передвинула вперед ручку управления двигателем.

Су-30 дернулся, выехал из капонира. Навстречу понеслась серая рулежная дорожка, через несколько секунд сменилась длинным полотном взлетно-посадочной полосы, подсвеченной тусклыми фонарями сигнальных огней. Мчались, вились с ветром тучи, закрывая луну и звезды, словно угрожали. Погоди, самонадеянный человечишка, разразимся снегом и метелью, как будешь лететь? Далеко впереди светилась огнями вышка руководителя полетов, напротив световые пики прожекторов выхватывали тонкий крест на куполе маленького храма. В памяти на миг всплыли родные места. Мать посещала храм ежемесячно и частенько на службы брала с собой маленького Сергея. Тогда было все хорошо. Еще никто не погиб. Воспоминания всколыхнули где-то глубоко в душе что-то родное, теплое. Он сглотнул тягучую слюну и отвернулся. У сияющего огнями терминала белели два гражданских МС-21. Аэропорт был совместного пользования – военно-гражданский – содержать два аэродрома для небольшого поселка было слишком дорого, и военный использовали и для гражданских нужд. Без авиации на Крайнем Севере никуда: вахтовиков поменять, привезти срочные грузы, которые не доставили во время краткой летней навигации, да и просто улететь на Большую землю в отпуск или еще по какой нужде.

Еще дальше россыпью светлячков – огоньки поселка Новосеверный. В угольном небе промелькнули огненные струи от выхлопа взлетевшего немного раньше самолета ведущего капитана Фролова, сверкнули капельками цвета крови, отразившись от заснеженного поля.

Огни сигнальных фонарей взлетно-посадочной полосы стремительно рванули навстречу, превратились в две сверкающие полосы. Двухместный многоцелевой истребитель Су-30 словно пуля несся по бетону. Несколько мгновений, и фонари пропали позади и далеко внизу. Самолет плавно потянуло вверх, в ночное, мрачное небо.

Вокруг непроницаемая темнота северной ночи, ни одна звездочка не пробивалась сквозь плотный облачный покров. Лишь далеко впереди горел яркий выхлоп самолета ведущего, да огоньки многочисленных приборов на панели разгоняли тьму в кабине, успокаивая. Чувства обманывали, уверяя, что самолет не движется. Только многофункциональный дисплей с радиолокационной картой местности с тактической схемой доказывал, что самолет не влип в пространство, как муха в янтарь, а стремительно глотал километры пути.

В наушниках прозвучал голос руководителя полета. Передав новый курс и высоту, совсем не по-уставному сообщил, что пришельцы не отвечают на вызовы, и приказал атаковать нарушителей.

Кровь резко, толчком, ударила в голову. Летчик крепко сжал зубы. Ну и слава богу! Лучше бой, чем бесконечное ожидание неизвестно чего.

Сейчас все не важно, все потом. Главное выполнить боевую задачу.

Летчик доложился, кивнул, рука аккуратно отклонила ручку управления, а нога в облегченных унтах выжала правую педаль. Истребитель послушно накренил плоскость, разворачиваясь.

Подъемно-маршевые двигатели, басовито взревев, привычно вжали в кресло, а цифры скорости и высоты стремительно поползли вверх. Два широких крылатых силуэта с двойным вертикальным оперением на вершинах факелов бело-голубовато-розового пламени стремительно вонзались в мягкое чрево неба, приближаясь к рубежу атаки.

По заснеженной тундре ударили раскаты грома – истребители проскочили звуковой барьер.

Вонзились в тучи. Несколько секунд вокруг белесая мгла, и картина вдруг изменилась – самолет пробил облачный слой. На угольночерном небе застыли ледяными брызгами звезды. На большой высоте они сияли чисто и ровно. Казалось, поднимись еще немного выше, и можно прикоснуться к ним ладонью… и спросить пришельцев: что вам у нас надо? Вас никто не звал! Внутри холодной ледышкой разгоралась ненависть. Вы выбрали свою участь. Или вы – или мы!

Летчик бросил взгляд на жидкокристаллические мониторы, прислушался к гулу турбины, подъемно-маршевый двигатель тянул исправно.

На экране появились многочисленные отметки снижающихся объектов, они приближались на сверхзвуковой скорости. Бортовой информационно-управляющий комплекс идентифицировал их как неизвестные цели.

– Цели уничтожить, – пришел приказ с далекого командно-диспетчерского пункта.

Это наша Земля, и мы предупреждали их – уходите. Мы в своем праве – защищаться!

Истребитель приподнял нос еще больше. Со жгучим нетерпением ждал Сергей момента, когда можно будет атаковать. Пальцы побелели, так крепко сжимал ладонь, так молил судьбу, чтобы время летело быстрее, но тщетно. Секунды тянулись, словно капли, падающие в песок.

Наконец – пуск! Слегка колыхая самолет, пара за парой, с пилонов срывались ракеты. Огненными змеями на огромной скорости уносились в небо и вверх.

Прошло несколько секунд, и отметки ракет заметались, понеслись к далекой земле.

– Командир, ракеты потеряли цель, – прозвучал в наушниках хриплый от волнения голос оператора.

Сергей прикусил губу от досады.

– Цели не поражены, – доложил летчик на землю. – Расход боекомплекта полный.

– Я – «Гагара-3». Прошу разрешения повторно атаковать пушкой, – послышался решительный голос ведущего.

Встроенная 30-миллиметровая пушка ГШ-30-1 – грозное оружие в руках умелого бойца: 150 снарядов, чрезвычайно точная система прицеливания и сумасшедшая скорострельность, при которой пушка способна очередью разрезать пополам многоэтажный жилой дом.

В эфире зашуршало, после непродолжительного молчания донесся хрипловатый голос РП:

– Повторную атаку разрешаю!

Внезапно отметка на экране монитора летящего впереди самолета словно клюнула носом. По большой дуге потянулась вниз, к далекой земле. Напрасно Сергей звал «Гагару-3», ответом был лишь треск помех в наушниках. Короткая пауза и следом растерянный голос «Северного»:

– «Гагара-4», «Гагара-3»… сбит.

Не было ничего, ни стремительного полета вражеской ракеты, ни сверкания лазера, ни грохота авиационной пушки – без всяких видимых эффектов самолет ведущего превратился в мертвый кусок металла.

Тихое шуршание в наушниках, самолет с каждой секундой пожирал километры расстояния до аппаратов пришельцев.

Умом он понимал потерю товарища, но шокирующий смысл слов «погиб» и «умер» не доходил до сознания. Еще миг боролся с охватившей растерянностью. Они не были с Фроловым друзьями, но, несмотря на разницу в звании и в возрасте, вне службы по-доброму приятельствовали. Когда перед дежурством летчики встретились, то немного поболтали. Чуть-чуть – о пришельцах, но тема успела изрядно надоесть, и так СМИ прожужжали о них все уши. Потом ведущий хвастался будущим ребенком. Глаза папаши горели ликованием и гордостью, когда он рассказывал, как слушал сердце еще неродившегося сына. Потом со смешком – о капризах беременной жены. А теперь она вдова, а еще не родившийся ребенок – сирота.

– Я – «Северный», «Гагара-4», – послышалось в наушниках, – Продолжение атаки по вашему решению.

Вспышку страха и желания оказаться как можно дальше от места схватки залила лава огненного-яркого гнева. Ну! Докажи, что ты не маменькин сынок! Карьера, собственное благополучие отошли на второй план. Вот оно зло, враги перед ним. Такие же, как те, кто на его глазах убил мать.

– Я – «Гагара-4», атакую, – произнес решительно, от неистового желания мести немели губы. Ждите, гады, я иду к вам. Лицо летчика побледнело, ноздри яростно раздулись. Порву на хрен, как Тузик грелку! Никого, за исключением украинских нацистов, он не ненавидел сейчас так, как убийц-пришельцев.

Еще десяток томительно-длинных секунд, и самолет приблизился к рубежу открытия огня, расстояние для современного воздушного боя почти вплотную – немного больше километра. Летчик прищурился, совмещая метку цели с прицельной маркой – хотелось попасть с первой очереди.

Палец вдавил гашетку, навстречу летевшему впереди аппарату хлестнула огненная струя из двух десятков снарядов, хорошо видимая в темноте ночи. Ничего не произошло, а пришелец лениво вильнул в сторону. Толстую бронированную шкуру земные снаряды не пробили.