Фехтовальщица (СИ) - Смородина Татьяна

— Ха! Хм!.. Да вы еще та штучка, малышка! — усмехнулся де Бронте. — Приехать в наемной колымаге с пьяным кучером и тут же заручиться подписью короля! Теперь вам немедленно нужно сменить экипаж! Если вы не сделаете этого, детка, я в следующий раз не пущу вас в Лувр даже с рекомендательным письмом самого папы! — полушутя пригрозил офицер фехтовальщице. — Обещайте, детка!

— Обещаю! — засмеялась девушка и поехала искать дом портного Лафари.

В Сите портного действительно знали. Он имел хороший привоз тканей и в особых случаях мог сделать приличное выходное платье едва ли не за час. Для этого у него всегда имелся набор разных его частей, которые он соединял на заказчике так, как тот пожелает.

Прочитав рекомендательное письмо герцогини и, узнав для чего госпоже де Бежар необходимо платье, Лафари позвал подмастерьев, и через полчаса наряд был вчерне готов. Когда все части были сколоты, Женька посмотрела на себя в зеркало. Цвет, насыщенный синий, шел ей, но само платье казалось не слишком бальным, а съемный кружевной воротник, подколотый булавками к горловине, очень смахивал на часть ученического фартука, который раньше носили в школах.

— Ну? — спросил Лафари.

— А это… это не скучно для бала, сударь?

— Доверьтесь мне, сударыня! Это не просто бал, это торжественный прием, а подобный оттенок синего — любимый цвет короля. Когда-то я делал платье вашей покровительнице герцогине де Шальон, а у нее была задача, не в пример, труднее вашей, — и она победила! Король признал ее своей сестрой, дал титул, дом и содержание.

Женька не стала спорить, она мало понимала в платьях и доверилась словам портного. Он тотчас послал в соседние лавки своего помощника, чтобы тот принес ей на выбор чулки, перчатки и туфли. Когда весь костюм был собран, а сумма обговорена, Женька показала рубиновый перстень и обещала заплатить после его продажи. Портной согласился, и фехтовальщица поехала к тетушке Полине договариваться об экипаже.

Квартал Сен-Ландри, где она ночью чуть не сгинула, находился здесь же, на острове, поэтому до дома судьи возчик довез девушку относительно быстро. На этот раз она подъехала с парадной двери, но это мало что поменяло со времени ее прошлого посещения. На стук дверного кольца вышел Бреви. Увидев фехтовальщицу, он настороженно двинул бровью и сказал:

— Вас не велено пускать.

— Мне нужна тетушка.

— Госпожа баронесса больна.

Дверь резко захлопнулась, — злобно оскалился черный барельеф льва с ее блестящей поверхности. Фехтовальщица чертыхнулась, пнула дверь ногой и хотела уехать, но в открытом окне второго этажа вдруг появилась румяная Каролина — девушка, которую она испугала вчера в коридоре. Горничная махнула рукой и молча показала налево. Женька вспомнила про дверь черного хода и уже через минуту разговаривала с тетушкой, стоя в коридоре среди тюков с бельем, приготовленных для прачки.

— Вы живы? Слава Богу! — перекрестилась Полина, ощупывая фехтовальщицу и гладя ее по плечам. — Сегодня из Сены вытащили тело какой-то несчастной девушки, и я подумала, что… Мой муж… ах, простите его! Он рассержен на меня, после того, как узнал историю с музыкантом! Мне так неловко, Жанна, что я такая плохая тетка и не могу вам помочь устроиться в Париже! Жить у нас, вы сами понимаете, вам не позволят. Вот возьмите хотя бы это, — госпожа де Ренар вынула из-под полы верхней юбки кошель. — Здесь несколько экю. Муж давал мне на покупки, но мне сейчас ничего не нужно, а у вас, наверное, совсем нет денег на обратную дорогу.

— Что значит, на обратную? Я не собираюсь возвращаться в Беарн.

— А как же поместье?

— Я продала его.

— Что?.. Вы продали наше родовое поместье?.. За сколько?

— Теперь это не имеет значения, меня ограбили по дороге.

Тетушка заволновалась еще больше.

— Так теперь у вас ничего нет, Жанна!

— Почему? Есть.

Фехтовальщица улыбнулась и показала письмо герцогини, а потом приглашение в Булонже, подписанное королем. Тетушка снова всплеснула руками, но на этот раз потрясение ее было другого рода. Как и предсказывала герцогиня, Полина тут же пообещала экипаж, после чего велела Каролине дать племяннице свой баул взамен потерянного и несессер с красками для лица.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Возьмите это, Жанна! Вы должны быть во всеоружии!

— Чтобы быть во всеоружии, мне нужна охрана.

— Этого у нас нет, только сторож и конюх. Наймите кого-нибудь в гостинице. Там всегда крутятся всякие безработные поденщики.

Уповая на безработных поденщиков, Женька вернулась в гостиницу. У «Парнаса» девушка отпустила экипаж, наказав возчику быть здесь на следующий день около полудня. Вдохновленный щедрой оплатой, он снова громко икнул и обещал приехать вовремя.

— Подайте на еду, добрая госпожа, — попросил кто-то ноющим детским голосом.

Женька обернулась. Перед ней стоял нищий мальчик в дырявой шляпе и протягивал грязную руку.

— Батьку не помню, мамка умерла, подайте, добрая госпожа, — скривил лицо этот новый «Гекельберри Финн».

Фехтовальщица подала ему пистоль.

— Чертова собака! — воскликнул тот восторженно, сунул монету за щеку и убежал.

«Теперь охрана, охрана», — вернулась к своим заботам девушка, переступая порог «Парнаса» и вдруг увидела Эжена. Он сидел один за столом в трапезной и ужинал. Еще плохо осознавая свою радость и невольную улыбку при виде шального парня, Женька быстро подошла и села рядом.

— Ты здесь? — удивилась она.

— Ага! — расплылся в ответной улыбке нормандец. — Я ушел от де Гарда к другому хозяину.

— К другому?.. Де Санд? — догадалась девушка.

— Ага.

— Чем же он лучше де Гарда?

— Как чем? Вы же видели, как он стреляет, дерется на шпагах, да и вообще!

— И что ты будешь у него делать?

— Я в охране. Буду при его доме жить. Знатный у него дом, госпожа! Хоть посплю в хорошей постели, как барон почти. Не хотите посмотреть мою новую квартиру?

В глазах Эжена плясали черти. Они звали фехтовальщицу за собой, но она смотрела сейчас в другую сторону.

— Так это ты ему сказал, что я здесь? — усмехнулась девушка.

— Я не хотел говорить, но он только за это меня и взял. Там еще один деревенщина к нему рвался, а он меня выбрал.

— Ну, и дурак.

— Сам знаю. Теперь он, наверняка, сюда припрется, и мне уже ничего не перепадет.

— Да не ты, а он дурак.

— Почему?

— Потому что продажного выбрал.

— Чего?

— Ты и его когда-нибудь подставишь.

— А что? Каждый ищет, где лучше, как хочет.

— Ну, раз так, тогда вот что — я завтра я еду на бал в Булонже.

— На бал? Шутите?

— Не шучу. Мне помогает герцогиня де Шальон.

— Ух ты, вонючие пятки! Да вы устроились еще лучше меня, погляжу!

— Мне нужна охрана в пять человек. Набери кого-нибудь, а сам будешь старшим.

— Я — старшим?

— Не сможешь?

— Чего это не смогу? Смогу! Только нужны деньги, порох там, пули прикупить.

Женька дала Эжену несколько монет.

— А за охрану расчет после службы, — сказала она.

— Это понятно. Ну, а что с моей квартирой? — спрятав деньги в кошель, шалым глазом покосился нормандец.

— Что с квартирой?

— Придешь посмотреть? — шепнул солдат и взял девушку за руку.

Черти в его глазах продолжали плясать и кувыркаться, но фехтовальщица не поддалась.

— Отстань! — сказала она, заказала ужин и, наивно думая, что окончательно отделалась от их шкодливого сообщества, поднялась к себе в комнату.

Гости

Вечерело. Подкрашенные жгучими красками заката, облака уплывали прочь. Будто устав от надоевшего за день света, Земля тяжело переворачивалась на другой бок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Внизу шумели засидевшиеся студенты, и бодрым хозяйским голоском покрикивала Шарлотта. Вдруг неожиданно скрипнула и открылась рама окна. Фехтовальщица слегка вздрогнула и обернулась. В багровом проеме торчала чья-то лохматая голова.

— Это я, добрая госпожа, — сказала голова детским голосом.