Секс и ничего личного - Яна Ясная

Я бы задушила его подушкой, честное слово! Но от смеха никак не могла собраться с нужными для этого силами.

Гросс Теккер сначала выскочил из моей комнаты с крайне деловым видом (хорошо хоть, оделся и в порядок себя привел перед тем), потом вернулся — уже вальяжный и самоуверенный, и я поняла, что с мсье комендантом вопрос улажен.

— Так, конспекта с собой у меня нет, идти за ним мне лень. Поэтому воспользуемся учебником из библиотеки!

— Которого у нас тоже нет! — Съязвила я.

— Зато у нас есть учетная запись в облачной библиотеке академии! — отбрил гросс Теккер, и я ощутила прилив черной, чернейшей, вот самой наичернейшей из всех возможных, зависти.

Учетка! В облачной библиотеке академии! С доступом ко всем учебникам академии!

О, эта прекрасная сияющая мечта, будучи абсолютно бесплатной для студентов академии, была мне все же не по средствам, потому что для доступа к ней требовался мобильный телефон на артефактной основе — моя вторая сияющая мечта. Но эта уже стоила таких денег что год обучения в академии оплатить можно было.

Даже возьмись я писать работы всем лоботрясам академии, сумму, нужную для покупки, я бы все равно не заработала: в академии просто нет столько лоботрясов!

А у гросс Теккера такая игрушка была. И он ради нее наверняка палец о палец не ударил!

У-у-у, как несправедлива жизнь!

Над телефоном Вива развернулось мягкое сияние, сгустилось в облако света с подушку примерно (я проглотила очередной завистливый стон: какой размер! У-у-у, гросс Теккер, чтоб тебя!).

А Вив, знать ничего не зная о моих терзаниях, еще немного порылся в телефоне, а потом перетащил облако и повесил его у меня перед лицом.

Плюхнулся в кровать рядом со мной, поправил положение облака. Уточнил у меня:

— Удобно?

Нет! Не удобно! Меня жаба давит!

В облаке между тем неторопливо проявилась обложка учебника, словно бы висящего в воздухе неизвестно где.

Гросс Теккер, закинув руку за голову, скомандовал телефону:

— Содержание!

А затем — мне:

— Ну, что, Морель, давай учиться?

-

До зимних праздников Перелома Года еще почти месяц, но Олерон-сюр-Марн уже пахнет горячим вином с пряностями, яблоками в карамели и пряниками, а на площади Адель Сюршам, где ближайший к академии рынок, уже залили каток, торгуют уличной едой и вовсю веселится молодежь.

Я бы тоже с удовольствием влилась гомонящую толпу, чтобы, поддавшись витающему вокруг духу, погрузиться в веселье, но увы. Доходы не позволяли.

После того, как успеваемость Вивьена гросс Теккера уверенно и показательно пошла вверх, ко мне всего дважды обращались по поводу репетиторских услуг: я, уже зная, как это тяжело, учить того, кто отнюдь не рвется учиться, очень задрала ценник. Желающих платить мне такие деньги за то, чтобы самостоятельно впахивать, не было — а у меня не было желания мотать себе нервы за меньшую сумму.

Решение не шельмовать с чужими работами обходилось мне дорого, но придерживалась я его неукоснительно и на уговоры старых клиентов не поддавалась. И дело было не только в том, что после сцены в кабинете декана я была уверена, что с новой политикой администрации это обернется для меня отчислением… Мне казалось, что я дала обещание покровительнице не поступать так больше. И это многое для меня значило.

Но и просто гулять, красивой и нарядной, среди таких же красивых и нарядных людей, заряжаясь их приподнятым настроением, тоже было здорово.

В конце концов, я, в кои-то веки вырвавшись из академии, позволила себе макияж — и весьма удачно вышло, не даром гросс Теккер, с чьей компанией я столкнулась на выходе из академии, чуть шею себе не свернул!

И не так уж плохо всё у меня с финансами, я вполне могу себе позволить вина и какую-нибудь ерунду!

Глинтвейна во мне и в бумажном стаканчике болталось поровну, а помада съелась с губ вместе с пряником.

Я решила, что поправлю ее, когда допью вино, и побрела по блошиному рынку: вообще-то, ради него я на Адель Сюршам и пришла. Здесь, где между лотком, с разномастной посудой и прилавком с видавшими виды книгами, нашел себе место продавец артефактов, меня знали, как завсегдатая: о любви к артефактам я капитану Ламберу не врала. Впрочем, я ему и во всем остальном не врала.

Вот и теперь с упоением копалась в развале магической мелочевки.

Поговаривали, кстати, что на блошином рынке на площади Адель Сюршам купить можно всё. Вообще всё. Главное — знать, к кому подойти и на кого сослаться. Впрочем, я не знала ни первого, ни второго, а на виду на прилавке был разложен ширпотреб. Большинство артефактов было примерно того же класса, что и у меня. Да мои артефакты большей частью с блошиного рынка родом и были: как правило, уже бывшие в употреблении, иногда со следами поломки и любовной починки, заботливо приведенные в порядок. Иногда — новые. Но всегда — заряженные под завязку. Здешний продавец, смуглый и черноглазый мужчина шельмоватого вида, которого все звали Момо, ужасно этим гордился: любой его артефакт можно купить и сразу же использовать.

Временами у Момо появлялись какие-нибудь затейливые штучные вещицы, на которые он охотно разрешал поглазеть, но покупать я все же предпочитала то, что попроще и подешевле.

— Что-то конкретное интересует? — подошел ко мне Момо, когда убедился, что я не на минуточку у прилавка задержалась, а целенаправленно ищу.

— Да, мне бы фонарик.

“Удильщика” мне вернуть я так и не попросила. А капитан Ламбер сам инициативу проявлять не спешил.

— Есть “светлячок”, есть “одуванчик”. У “светлячка” свет в зеленоватом подтоне, но зато четыре режима мощности и левитация. “Одуванчик” дает хороший бело-желтый свет, но режимов мощности всего два, и к левитации не способен: после активации либо держишь в руке, либо фиксируешь на любую поверхность. Зато есть возможность активации так называемых “семян” — артефакт распадается на сегменты и те парят в воздухе, освещая внушительную площадь. Правда, функция одноразовая, артефакт