Загадка загадочной загадки (СИ) - Василий Чернов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ой, погоди, — окликнула она меня уже в дверях. — Вера почему-то забыла журнал взять, отнеси ты.
— Она не забыла, — объяснил я. — Просто классный журнал носят старосты, а мы старосту ещё не избрали.
Ольга Борисовна изумилась.
— Вера не хочет больше быть старостой? Она ничего не говорила.
— При чём тут хочет-не хочет? — изобразил изумление и я. — Выборов ведь не было.
— Ладно, ступай, это мы с Верой обсудим, — нахмурилась классная, вручая мне журнал.
Сейчас должна быть сдвоенная химия, и я пошёл на третий этаж, разыскивать кабинет. Но по пути завернул к подоконнику, открыл журнал на последних страницах и торопливо переписал телефоны Бочкарева Максима, Звягинцевой Арины и Савостиковой Веры, просто на всякий случай. В кабинет я зашёл буквально за секунду до звонка, и положил журнал на стол перед молоденькой учительницей.
— Ты что, Белов, старостой стал? — агрессивно спросила Савостикова.
— Да где уж нам уж! — буркнул я.
— Так! — пресекла дальнейший разговор учительница. — Здравствуйте-садитесь!
Я быстро достал учебник, тетрадку и дневник. Мог бы не торопиться — учительница с интонациями народной сказительницы стала рассказывать, какой увлекательный предмет мы начинаем изучать. Скукота. Я подпер щеку кулаком и слегка повернувшись, разглядывал соседку по парте. Белая рубашка, черная прямая юбка, золотистые волосы стянуты в свободный хвост на затылке. Она выглядела очень зрело для своих лет, грудь под рубашкой была очень даже. Лицо тоже очень красивое, и какое-то безмятежное. Она скучающе глядела на доску, задумавшись, но, видимо уловив мой взгляд, повернула голову и вопросительно подняла брови. Я мотнул головой, типа — ничего, я так просто.
— Я вам не мешаю? — внезапно раздался надо мной голос. Учительница стояла, нависнув над нашей партой, и смотрела сердито.
— Нет, продолжайте, пожалуйста, — вежливо ответил я. Но, видимо, ответил как-то неправильно — в классе захихикали, а на щеках учительницы вспыхнули красные пятна.
— Встань, когда разговариваешь с учителем! — взвизгнула она.
Я встал.
— Извините, — говорю, — я новенький. У нас в школе нужно было вставать, только когда отвечаешь урок, а обмен репликами можно сидя.
— Обмен репликами? — почему-то задохнулась от возмущения она. — Дай дневник!
Я взял с парты дневник и протянул ей. Она резко схватила его, прошла за учительский стол и написала в нём что-то красной пастой. По классу прошёл возмущенный ропот. Я продолжал стоять. Блин, я реально не понял, что её так задело.
— Возьми! — она кинула дневник на стол перед собой.
Я подошёл к столу, взял дневник, но открывать не стал. Так, а на место мне можно, или надо ждать разрешения?
— Ну что ты встал? Садись!
Она наблюдала за мной, и похоже, ждала, что я поспешу прочитать, что она там написала. Я просто сунул дневник под учебник, лежащий на углу стола.
— Так… на чём я остановилась?
— На «плеяде блестящих учёных-химиков», — услужливо подсказала Савостикова. Не вставая, между прочим.
— Да. Так вот, плеяда блестящих учёных… — продолжила она бубнить, и не затыкалась до самого звонка. Полезной информации — ноль.
На перемене, стоило ей выйти, ко мне подскочил Бочкарев.
— Что она там написала?
Несколько ребят тоже подошли к нам. Я открыл дневник. В строчке напротив сегодняшней химии было крупно написано: «Поведение — 2!» и стояла размашистая подпись.
— Ууу… — загудели школьники. — Несправедливо!
— Они даже не разговаривали! — возмутился мелкий пацан, сидевший сразу за мной.
— Эй, Савостикова, — громко позвал я, поскольку не видел её из-за обступивших мою парту одноклассников. — Разве предметники могут ставить оценки за поведение?
— Дурачкам — могут! — ехидно ответила она.
Ах так! Предательница! Я вскочил, выхватил дневник у Бочкарева и помчался в кабинет русского. Классная ведь просила обращаться, если что, вот я и обращусь. В кабинете не торопясь рассаживались старшеклассники, а Ольги Борисовны не было.
— Где учительская находится? — спросил я у первой попавшейся в коридоре девочки.
— От лестницы направо, — с любопытством глядя на меня, ответила она.
— Там же приёмная директора, — не понял я.
— А после неё учительская, чуть дальше.
— Спасибо! — блин, надо спешить, от перемены осталось меньше половины.
Учительская не понадобилась, Ольга Борисовна шла мне на встречу. Я заступил ей дорогу.
— Иван? Что-то случилось?
— Учитель химии, не знаю, как её зовут, поставила мне два по поведению. Совершенно несправедливо!
— И что?
— Эээ… Но как же… — растерялся я.
— Ты что, с каждой двойкой собрался ко мне бегать?
Я почувствовал, что краснею.
— Нет, но… Вы же просили обращаться, — промямлил я.
— Ваня, ты, видимо, понял меня слишком буквально, — её слова прервал звонок. — Иди скорее на урок, и у меня сейчас тоже одиннадцатый «а».
Чувствуя себя последним идиотом и злясь на самого себя, я побрёл на вторую химию.
Глава 14. У директора
— Разрешите войти? — с порога спросил я.
— Нет, не разрешаю. Урок уже идёт, закрой дверь с той стороны, — глядя мне в глаза, с удовольствием сказала химичка. Я молча развернулся и вышел. Сучка.
Помявшись в коридоре, я решил сходить в канцелярию за Уставом школы, хотя не был уверен, что там описаны все эти правила — когда вставать, когда садиться. Пока шёл, мне вдруг ясно вспомнилось, что выгонять учеников с уроков нельзя, потому что это нарушает их право на образование. Вот только соблюдается ли это сейчас? Кажется, «Выйди из класса!» в эти времена обычное дело.
— Здравствуйте, — обратился я к директорской секретарше. Как её там? А, Лидия Степановна. — Дайте мне, пожалуйста, Устав школы. В библиотеке сказали, он есть у вас.
Она не успела ответить, как сзади раздалось:
— Зачем это тебе устав?
Я обернулся. В приёмную входила директриса, в блестящем голубом плаще и с сумочкой в руках. Получается, она только-только на работу пришла.
— Здравствуйте, Екатерина Алексеевна, — поздоровался я, а она, что удивительно, меня узнала, и заулыбалась.
— А, Ванечка, это ты! Здравствуй. Так зачем тебе Устав понадобился?
— Ну, понимаете, — не стал я ничего выдумывать, — тут в школе оказались какие-то другие правила, чем в моей бывшей были. Вот, хочу ознакомиться, а то уже двойку по поведению получил.
— Другие правила? — удивилась директриса. — Ну-ка, ну-ка, это какие? Кстати, почему ты не на уроке?
— Так меня не пустила учительница химии, и это вообще-то противозаконно, потому что нарушает моё право на образование. Но если у вас так принято…
Директор перестала улыбаться, и переглянулась с секретаршей.
— Давай-ка, Ванечка, заходи ко мне и всё подробно расскажешь. Лида, чаю нам принеси, пожалуйста.
Она прошла в свой кабинет, и я за ней,
