Правдивый лжец - Джессика Стил

Но Элин скорее откусила бы себе язык, чем призналась бы, что устала, и потому, поправив стопку готовых страниц, крутанулась в кресле и спросила:

— Что-нибудь еще?

Он поднял глаза, мгновение смотрел на нее, как будто размышляя, и покачал головой.

— Это все. — Проследив за ее взглядом, направленный на стопку листков на его столе, он пояснил: — Это другая работа. — И признался с улыбкой: — На сегодня с меня довольно.

Элин могла бы сказать о себе то же самое и потому не спорила. Поднялась с места и положила ему на стол отпечатанные страницы. Встала рядом, глядя, как он проверяет первые две.

— Учитывая отсутствие практики, вы поработали превосходно, Элин, — сказан он.

— Мне… было интересно. — Она сама не знала, как вырвались у нее эти слова, и они были так похожи на лесть, что Элин тут же пожалела о сказанном. Она порывисто отошла, накинула пальто и подхватила сумку. — Мне остается сказать вам до… — От его улыбки у нее сердце чуть не остановилось в груди.

Элин запнулась.

— Полно, мисс Толбот, — протянул он. — Вы всерьез думаете, что после такой работы я позволю вам идти домой пешком?

— Я могу…

Но он посмотрел на часы и, воскликнув что-то по-итальянски, упрекнул ее:

— Почему вы не напомнили мне о времени? — Так это была ее вина! — Буфет давно закрыт, — продолжал он, — а я умираю от голода. — И пока Элин иронично отмечала про себя, что он вряд ли хоть раз в жизни ел в буфете фирмы, его осенила мысль, что девушка тоже могла проголодаться. — Где вы ужинаете?

Спокойно, внушала себе осторожная Элин, этот мужчина — ловелас чистой воды. Кровь у нее заспешила по жилам, но Элин уже казалось, что ничего такого у него и в мыслях нет. Господи, ведь не похоже на то, чтобы он собирался пуститься в загул и вообще имел хоть какие-то виды на нее!

— Честно говоря, — призналась она, — я еще не вполне загрузила свой холодильник, так что… — Его восклицание и виноватый вид человека, раскаивающегося в недосмотре, заставили ее остановиться.

— Ради Бога, простите меня, Элин. Мне следовало позаботиться о том, чтобы в вашем холодильнике всегда была еда!

— Вовсе нет, — любезно возразила она и неизвестно почему ощутила желание освободить его от чувства вины за невнимательность. — Мне не составит труда зайти в магазин и купить все, что надо, по дороге домой.

— Вы позволите мне пригласить вас поужинать? — предложил он и, видя ее колебания, добавил: — В знак того, что я действительно прощен.

Караул! Элин искренне пожелала оказаться дома, в Англии. В Англии она бы справилась с этой ситуацией. Здесь же здравый смысл как-то ускользал от нее. Не будь идиоткой, одернула она себя, что такого может случиться?

— Я тоже умираю от голода, — призналась она вслух и вскоре уже сидела в его «феррари», размышляя о том, что приглашение Тино Агосты поужинать принимала без этого копания в собственной душе.

Хотя, конечно, Тино играл не в той лиге, что его шеф. Но с другой стороны, поужинать с работодателем после тяжелого дня — разве это свидание?

Ресторан, в который привез ее Макс Дзапелли, был шикарным и в то же время по-домашнему уютным. Не зная итальянского, Элин позволила своему спутнику выбирать блюда для нее.

— Изумительно, — улыбнулась она, попробовав поданные на закуску spaghetti alia napoletanа,[4] обильно приправленные помидорами, луком и базиликовым соусом.

— Вы говорили, что умираете с голоду, — вежливо напомнил он.

— Вы тоже, — ухмыльнулась она, заметив, что он заказал себе то же самое.

Взглянув на дрогнувшие уголки его губ, Элин вдруг почувствовала, что подпадает под гипноз этого человека. Рот у него действительно восхитителен, невольно подумала она и, переведя взгляд к глазам, обнаружила, что ее собственный улыбающийся рот тоже подвергается изучению.

Улыбка тут же покинула ее лицо, и его — тоже. Между ними повисла напряженная тишина. Они серьезно смотрели друг на друга. Потом, когда она от какого-то стеснения начала задыхаться, он приказал: «Ешьте!» — и чары рассеялись. Элин отвела взгляд, отчаянно соображая, что бы такое сказать, чтобы он не подумал, что это из-за него у нее перехватило дыхание.

— Это ваш любимый ресторан, мистер Дзапелли? — поинтересовалась она, проявив чрезвычайное остроумие.

— Один из любимых, — непринужденно подтвердил он и добавил: — Называйте меня «Макс». Честное слово, Элин, я не кусаюсь.

Неужели он думает… неужели заметил, что она нервничает из-за него? Нет, не нервничает, поправилась она. «Насторожена» — вот верное слово.

— Я абсолютно в этом уверена, — ровным голосом ответила Элин и просто для того, чтобы показать, что он ее нисколько не смущает, добавила: — Макс. — И пригубила изумительно вкусное вино.

За спагетти последовала столь же изумительная pesce in casseruola — рыба в горшочках: рыбное блюдо с креветками, морковью и зернышками фенхеля. Роскошный аромат!

— Это блюдо вам по вкусу? — поинтересовался Макс.

— После такого английская кухня начинает казаться посредственной, — рассмеялась она. — Кстати об Англии, — продолжила Элин, чувствуя потребность говорить, — вы не собираетесь навестить Пинвич в ближайшее время?

— Соскучились по дому? — спросил он.

— Я имела в виду не это, — возразила Элин.

Но она и себе не смогла бы сказать, что имела в виду. Наступила его очередь негромко рассмеяться — как будто он нашел понимающего собеседника, поспешно заключила Элин. Но она не улыбнулась, ожидая ответа на свой вопрос.

— Англия не стоит в повестке дня, — ответил, наконец Макс. — На ближайшие две недели я прикован к собственному столу.

— А потом — Англия? — попробовала угадать она.

— Потом — Рим, — сказал он, и неизвестно почему — возможно, дело было в тоне — Элин захотелось рассмеяться.

Однако вместо этого она сосредоточилась на своей pesce in casseruola. Когда пришло время заказывать сладкое, Элин почувствовала, что сыта.

— Ну, может быть, немного мороженого, — ответила она на его гостеприимный вопрос.

— Как вам нравится компьютерный отдел? — спросил Макс за кофе.

— Потрясающе, — ответила она и добавила, говоря чистую правду и наказывая себя за гордыню: — Как вы верно определили и как я вижу теперь сама, мои познания в компьютерной области требовали серьезного обновления.

— Не всякий мог бы так честно признать это, — заметил он.

И вдруг слово «честно» повисло в воздухе. Ужин с Максом Дзапелли доставлял Элин огромное удовольствие, и она подавила желание спросить, вызывает ли у него еще сомнения ее честность в другой области. Элин очень не хотелось разрушать приятный вечер мрачной нотой. Но именно так случилось бы, если бы он снова стал обвинять ее в пропаже чертежей.