Правда истории или мифология? - Владимир Городинский

Известный историк пограничной службы А.И.Чугунов в своей книге «Граница накануне войны. Из истории пограничных войск 1939 – 22 июня 1941 г.», изданной в 1985 году, впервые заявил, что 16 июня 1941 года все пограничные отряды западных округов получили указание с началом военных действий перейти в подчинение полевого командования Красной армии. По истечении 25 лет другой видный историк отечественных спецслужб А.Б.Мартиросян, повторив слово в слово вышеназванный, якобы, исторический факт, делает следующий вывод: «…не надо быть специалистом в сфере военного управления, чтобы уразуметь то обстоятельство, что пограничные войска могут перейти в оперативное подчинение полевому командованию вооружённых сил своего государства только в одном случае – в оборонительных боях!..»71.

Вот так, очень просто, довольно-таки спорный исторический факт, с подачи А.Б.Мартиросяна, превратился в вывод стратегического масштаба. По истечении определённого времени это утверждение стало появляться на страницах других научных работ. Замечу, что ни одним документом эти два утверждения упомянутых мною историков не подкреплены. А для того, чтобы убедиться в том, что исторический факт, приведённый историком А.И.Чугуновым, мягко говоря, не соответствует действительности, достаточно обратиться к тому документу, на который он, а затем и А.Б.Мартиросян ссылаются в своих работах. Оба автора апеллируют к фундаментальному историческому труду «Пограничные войска СССР. 1939—1941 гг.: Сборник документов и материалов», изданного в 1970 году. Однако на указанной странице (с.163) размещён совсем другой документ под названием «Из описания партийно-политической работы среди пограничников, уходящих в разведку». Время его подготовки указано – не ранее 6 марта 1940 года. Таким образом, этот документ относится к периоду советско-финляндской войны, а не кануна Великой Отечественной войны. Само собой разумеется, в нём нет и слова о дате передачи пограничников западных округов в оперативное подчинение военного командования. Вот такой неприятный антинаучный казус.

Все ранее приведённые примеры дают мне основания утверждать, что большинство исторических исследований об участии пограничников в боевых действиях на фронтах Великой Отечественной войны на сегодняшний день не имеют под собой достаточно прочной архивно-документальной базы, что значительно снижает их научную ценность.

В силу этого, они очень редко используются серьёзными учёными России при написании фундаментальных научных трудов по истории Великой Отечественной войны. О том, что это не просто слова, а объективная реальность, можно убедиться всего лишь на одном примере. Как известно, одним из показателей авторитетности любого учёного или научной школы в той или иной области человеческой деятельности, является индекс цитируемости их работ в научных трудах, а также в произведениях известных публицистов. Используя этот метод, попытаемся определить степень авторитетности учёных Пограничной службы ФСБ России среди ведущих российских историков. Для этого, на мой взгляд, достаточно проанализировать все ссылки на первоисточники в новом, 12-томном историческом издании «Великая Отечественная война 1941—1945 годов».

Почему именно это издание взято для исследования, надеюсь понятно всем. На сегодняшний день оно является, если можно так выразиться, самым авторитетным словом в российской историографии о Великой Отечественной войне. Для подготовки этого фундаментального научного труда привлекались не только самые лучшие историки страны, но и был использован в качестве первоисточников практически весь известный на сегодняшний день массив архивных документов, мемуары военачальников, отечественная и зарубежная историческая литература. Учитывая это, а также то, что о служебно-боевой деятельности пограничных войск НКВД СССР в годы войны более-менее подробно говориться лишь в 1, 2, 3 и 6 томах, мною был проведён анализ источниковой базы именно этих четырёх томов. Напомню читателям, что в них основательно рассмотрены такие проблемы Великой Отечественной войны, как «Происхождение и начало войны», «Основные события войны», «Битвы и сражения, изменившие ход войны», а также «Тайная война. Разведка и контрразведка в Великой Отечественной войне». При этом следует особо подчеркнуть, что в подготовке шестого тома этого фундаментального исторического труда участвовали только ученые отечественных спецслужб страны, в том числе и Пограничной службы ФСБ России.

Вот что, в итоге, получилось. Из 7 254 ссылок на конкретные первоисточники в выше названных 4 томах, лишь 22 (0,3%) взяты из работ учёных Пограничной службы или своим происхождением обязаны Центральному архиву Пограничной службы ФСБ России. На первый взгляд может показаться, что ситуация не так уж и трагична. Однако здесь следует учесть то, что более 72% всех ссылок на работы пограничных историков и ЦА ПС ФСБ России приведены в шестом томе, который, как уже ранее отмечалось, готовился к изданию учёными спецслужб России. В 1, 2 и 3 томах доля таких ссылок на порядок меньше, чем в шестом. К примеру, среди более чем 3,8 тыс. ссылок на архивные документы и работы конкретных авторов в указанных томах мне удалось отыскать всего лишь две ссылки на документы из фондов Центрального архива пограничной службы, две ссылки на книгу «Пограничные войска СССР. 1939 – июнь 1941 гг. Сборник документов и материалов» и на книгу очерков «Краснознамённый Северо-Западный пограничный округ», а также по одной ссылке на работы таких пограничных историков, как Г.П.Сечкин и А.М.Плеханов. И больше ничего найти не удалось. Правда в шестом томе встречаются фамилии других историков пограничной службы – В.В.Терещенко, В.И.Боярского и В.В.Платонова. При этом следует отметить, что ссылки на их работы использовались в основном при написании предисловия, а также тех глав, где речь идёт о предвоенном периоде, участии пограничников в партизанском движении, в борьбе с националистическим бандподпольем на западе страны в 1944—1945 гг., а также в войне с Японией.

По всей видимости, именно из-за отсутствия новых достоверных источников авторский коллектив второго тома выше названного издания при освещении боевой деятельности пограничных войск в начальный период войны, вынужден был ссылаться на статью бывшего Председателя Организации ветеранов (пенсионеров) пограничных войск г. Москвы и Московской области генерал-майора в отставке А.С.Владимирова «Пограничные войска в Великой Отечественной войне» и даже на курсовую работу студентки 1-го курса Воронежского государственного технического университета Е.А.Кудиновой «Начальный период Великой Отечественной войны».

Не делает чести ведомственным историкам включение в число основных первоисточников новейшего научного издания о войне таких работ, как «Краснознамённый Северо-Западный пограничный округ» и «Граница. Документально-художественное повествование о Дальневосточной границе». Кто работал в своё время в структурах воспитательной работы пограничных округов, хорошо знают, что подготовкой подобных изданий в основном занимались политработники и сотрудники редакций окружных газет, в силу чего их научная ценность весьма и весьма сомнительна.

Несмотря на приведённые факты, следует отметить, что авторскому коллективу нового 12-томного издания о Великой Отечественной войне всё равно не удалось избежать повторения некоторых досадных ошибок и неточностей, присущих работам учёных Пограничной службы ФСБ России.

Начну с небольшой цитаты из второго тома о событиях, произошедших на границе за несколько часов до фашистской агрессии. «…В 23 часа на четвёртом участке, занимаемом Владимир-Волынском погранотрядом, был задержан солдат 222-го сапёрного полка Альфред Лисков. Он сообщил командованию отряда, что в ночь на 22 июня германская армия перейдёт в наступление… В 3 часа ночи все коменданты участков доложили по телефону начальнику Владимир-Волынского погранотряда, что вдоль всего противоположного берега Западного Буга слышен сильный гул моторов…»72. На мой взгляд, в этих двух небольших абзацах авторы допустили как минимум три ошибки. Во-первых, солдат немецкой армии А. Лисков был задержан не в 23 часа, а в 21 час 21 июня 1941 года. Во-вторых, проходил он службу не в 222-м, а в 221-м сапёрном полку 15-й пехотной дивизии. И, в-третьих, все коменданты погранучастков ночью 22 июня на сопредельной стороне ничего подозрительного не заметили, о чём и доложили начальнику пограничного отряда. Все эти детали отражены в докладной записке начальника 90-го (Владимир-Волынского) пограничного отряда майора М.С.Бычковского на имя начальника охраны тыла Юго-Западного фронта генерал-майора В.А.Хоменко, а также в телефонограмме УНКГБ по Львовской области своему руководству в Киеве. Почему авторы столь серьёзного научного труда не воспользовались этими документами, мне не понятно.