Ступень третья. Часть вторая - Инди Видум
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы остались у двери. Глазьевские непрерывно спорили, и Роман уступал все больше.
— Да другой такой возможности может в ближайшее время не выпасть, — давил на него подчиненный. — Мы здесь мхом скоро зарастем.
— Может, он не останется на ночь.
— Может, и не останется, — согласился подчиненный. — Если с ним не было бы Постникова, я предложил бы на обратном пути подловить. С Постниковым связываться не рискну. Его разборки с Баженовыми до сих пор на слуху.
— Чувствую, если эти парни столкнутся с тобой, мои акции в их глазах резко упадут, — хмыкнул Постников.
— Отец мне не простит, если что пойдет не так, — продолжал сомневаться Глазьев.
— Да что может пойти не так, Роман? С тобой двое сильнейших магов клана. Если что, свалишь все на меня. Так и скажешь Егору Дмитриевичу — я виноват.
Глазьевский подручный рассмеялся, уверенный, что виниться перед Глазьевым-старшим ни в чем не придется.
— Отец говорил действовать очень осторожно.
— Подозреваю, что он вообще не хотел, чтобы ты в это ввязывался.
— Есть такое, — не стал отрицать Роман. — Но я должен вернуть наши деньги. И отплатить этому сопляку.
— Может, передающий артефакт поставим и пойдем отсюда? — предложил Постников. — Глазьев еще долго может сомневаться и так ничего и не решить.
— О, смотрите, — прогудел тот, кто почти не говорил, — жрачку доставили. Значит, не собираются возвращаться.
— Роман, это знак, — проникновенно сказал первый подручный. — Они остаются на ночь, и мы разбираемся с Елисеевым.
— Но там же будет и Постников, — напомнил почти сдавшийся Роман. — Который тебя пугает больше Елисеева.
— У меня есть усыпляющее заклинание массового действия. На весь дом не хватит, но пару этажей накроет. Армейское, как-никак.
— Черт с вами! — выдохнул Роман. — Если заночуют, пойдем.
— Посмотреть нужно, что у нас есть, может, сгонять за чем-то придется, — опять раздался низкий голос второго. — Про Елисеевых много чего рассказывают. Часть — вранье полное, конечно, но все равно лучше по максимуму подготовиться. Постников там, опять же.
Я повернулся в Постникову.
— Слушай, может тебе вернуться в поместье? Они тебя куда больше, чем меня боятся.
— Они тебя считают обычным пацаном, — пожал он плечами. — Но ты вовсе не пацан. Я все хочу спросить, а настоящий Ярослав где?
Взгляд у него был необычайно серьезный, и ответ в духе «Любой анализ покажет, что я — настоящий Ярослав» его не устроил бы.
— Формально я — он. Но в чем-то ты прав. Настоящего Ярослава так двинули по голове, что у него душа отлетела в воронку перерождений, — ответил я. — Шпана испугалась и попыталась ритуалом притянуть душу назад. Вместо его души зацепили мою, причем хорошо так зацепили, из другого мира.
— Про другой мир неожиданно.
— Брось. Ты наверняка подозревал после встречи с Дамианом.
— Есть такое. Значит, в снохождении ты выглядел так, как выглядел раньше?
— Именно так.
— Получается, волхвов нет? — сделал он закономерный вывод.
— Получается, нет, — усмехнулся я. — Есть знания и методики другого мира. А волхвы — просто прикрытие.
— Удобное прикрытие, — согласился Постников. Настороженность из его глаз ушла, но не до конца. — Но свои минусы тоже есть. А эти, из другого мира, добраться до нас могут?
Похоже, за Марту переживает. И это я ему еще не сказал про сегодняшнее. Предупредить наших целителей, что ли, чтобы не проболтались?
— Не могут. А самое обидное, что и я не могу. У меня счет к Дамиану преогромный. Добрался бы — убил.
— У меня тоже такое желание появилось.
За стеной окончательно определились, что они в ночь идут на охоту на нас, и мы решили покинуть наблюдательный пункт. Я даже передающий артефакт вешать не стал. Придут и придут. У меня сторож есть неспящий и вечно голодный. Вот и подкрепится.
Вернулись мы так же аккуратно, я развеял все заклинания и порадовал Серого, который грустил над лотками из ближайшего ресторанчика, что скоро нам от Глазьевых опять капнут деньги на счет. Не такие большие, как раньше.
Еда оказалась еще горячей, и я набросился на нее, почти не чувствуя вкуса. Серый же даже не притронулся ни до нашего прихода, ни с нами.
— Может, мы Романа все-таки в полицию сдадим, — вздохнул он. — Он какой-то необучаемый. А так скандал его заставит в следующий раз обходить нас по широкой дуге. Не такие большие деньги потеряем.
— Не, дело не в деньгах, мы у него планируем гаситель отнять.
— Сходите отнимите сейчас, — неожиданно предложил Серый.
— Серег, это грабеж, — возмутился Постников. — Мы подставляемся.
— Если тихо сходите, он и не поймет, что остался без гасителя. Я в Ярослава верю.
— Я еще заклинание хочу. Армейское массовое усыпляющее. У меня в арсенале такого нет, а его собрались использовать на нас.
— Разве что ради заклинания, — согласился Серый. — Во сколько гостей ждать?
— В районе трех-четырех. А чего их ждать? Повисят до утра. Раньше снимать не собираюсь. — Я зевнул. — Даниила сейчас в поместье отправлю и спать лягу.
— Сдурел? — возмутился Постников. — Я за твою безопасность отвечаю.
— Они тебя боятся, вдруг не полезут?
— Не полезут, тогда навестим утром. Оставлять гаситель у них нельзя.
Мы разбрелись по комнатам на втором этаже, я выставил везде защиту и совершенно спокойно уснул. Когда еще выдастся возможность выспаться?
Глава 8
Пошли глазьевские на дело почти в четыре утра. Как только они ломанулись в дом, дух меня сразу предупредил, и это было его последним хорошим делом, потому что сразу после этого его развеяли. Я не сразу понял, что случилось, слишком резко прервался сон. Но когда понял, порадовался, что не забыл активировать дополнительную защиту перед лестницей, с которой сейчас маги разбирались. Не сказать, что успешно разбирались, торчали на одном месте, никуда не двигаясь, но сам факт, что кто-то из них походя снес моего духа, уже был тревожным. Серый, походу, спал, а вот Постников перемещался ко мне, двигаясь так тихо, что без магии его фиг бы кто засек. Он и на тренировках упор делал на немагические методики, оставляя магию мне на откуп. Ждать, пока он постучит, я не стал, вышел сразу.
— Прорвались.
Он шептал, хотя полог от прослушивания уже стоял. А звук от Глазьевских к нам вывел уже я. Хотя оттуда пока не доносилось ничего, кроме невнятных междометий. Хотя
