Когда Хелен придёт - Мэри Даунинг Хаан

глядела на нас и лукаво улыбалась. Она явно получала неописуемое удовольствие от его криков.

– Дейв, я прошу тебя. Не надо так разговаривать с Молли и Майклом. Это наверняка какое-то недоразумение.

Дейв в ярости переключился на маму:

– Ну, правильно! Давай, Джин! Ты, как всегда, их защищаешь! – И, оттолкнув мамину руку, он вместе с Хизер спустился по лестнице, прошёл мимо нас с Майклом и по подъездной аллее направился к машине.

– Ты куда? – окликнула его мама дрожащим голосом. – Дейв, ужин же на столе.

Она было направилась вслед за ним, но остановилась на полпути.

– Сами его ешьте, – бросил Дейв, не оборачиваясь. – Я покормлю Хизер в городе. Ей надо проветриться.

Дейв хлопнул дверцей машины и завёл мотор. Пока они разворачивались на подъездной аллее, я смотрела на Хизер, которая глядела на нас и злорадно улыбалась.

– Я его ненавижу! – сказала я маме, но она уже отвернулась от меня и направилась назад в кухню. Я двинулась следом за ней. – Мам, мы не уводили Хизер в лес, честно! Она всё врёт!

Мама остановилась в дверях и вытерла глаза тыльной стороной руки.

– Но вы могли бы остаться дома или забрать её с собой в библиотеку, – проговорила она. – Ничего этого не случилось бы, если бы вы меня слушались.

Майкл схватил меня за рукав, мешая пойти дальше на кухню.

– Перестань, – прошептал он. – Она очень расстроена, так что ты только хуже сделаешь.

На лице у него было выражение крайней тревоги, от чего Майкл стал похож на маленького старичка ещё больше, чем обычно.

Выдернув руку, я направилась на кухню, к плите. Мама помешивала приготовленное рагу.

– Прости, – тихо сказала я.

– Всё в порядке, – кивнула она, не сводя взгляд с пузырьков на поверхности рагу и тыкая их ложкой так, чтоб они лопались.

– Мы есть будем? – спросил Майкл.

– Давайте сами накладывайте. – Мама протянула мне ложку и направилась к выходу.

– А как же ты? – спросила я.

– Я не хочу. – И, открыв дверь, она вышла на улицу.

– Ты куда? – бросился за ней Майкл.

– Погуляю чуток, – резко ответила мама. – Идите ужинать. Я скоро вернусь.

Я молча разложила мясо по тарелкам, а Майкл налил молоко в стаканы. Некоторое время мы ели молча, а потом Майкл выпалил:

– Она плакала.

– Я знаю. Это Хизер во всём виновата. Ты заметил, как она улыбалась, когда Дейв кричал на нас?

Майкл кивнул:

– Она именно этого и добивается: создать побольше проблем, чтобы рассорить маму и Дейва.

– Почему Дейв этого не замечает? Он же вообще не видит, что она делает! – Я отодвинула тарелку с недоеденным рагу.

На кухне постепенно темнело, и мне было грустно смотреть на три пустые тарелки, оставшиеся на столешнице.

– Как тебе кажется: может, стоит сходить поискать маму, а, Майкл?

Майкл доел свою порцию и начисто отполировал тарелку куском хлеба. Потом он допил молоко и вытер оставшиеся от него белые усы над верхней губой.

– Думаю, да.

Включив свет на кухне, чтобы она стала уютнее, я замешкалась на пороге. Небо было тёмно-серым, а деревья высились тёмными силуэтами, меж которыми мелькали огоньки светлячков. Ветер шевелил траву, шелестел листьями и нёс с собой аромат жимолости. Ночь казалась тихой и нежной, но я всё же не была уверена, что хочу покидать безопасную кухню.

– Молли, ты там всю ночь намерена простоять? – окликнул меня Майкл с подъездной аллеи. Кухонный свет отражался в стёклах его очков, от чего он был немного похож на сову.

– Иду. – Сложив на груди руки, я направилась в его сторону.

Трава была холодной и мокрой, и я чувствовала, как постепенно намокают мои кроссовки. Оглянувшись на освещённые окна, я с тоской вспомнила Балтимор.

– Слушай, Майкл, – сказала я, на минуту остановившись. – Пока мы сюда не переехали, всё было не так уж плохо. Хизер была довольно вредной девчонкой, но всё-таки не настолько. И мы неплохо ладили с Дейвом. Да и с мамой они не ссорились.

– Вот именно, – кивнул Майкл. – Я тоже об этом подумал.

– Это здешняя атмосфера так влияет. – Я посмотрела мимо него, на тёмную бесформенную дубовую крону, возвышающуюся надо всем вокруг.

«Это Хелен так влияет, – подумала я. – Выдумала её Хизер или нет, но это из-за неё всё стало так плохо. С каждым днём мы, кажется, становились всё несчастнее, как если бы она каким-то образом могла дотянуться до нас из могилы, заражая всё вокруг своей неприкаянностью».

– Может, надо послушаться маму? – обернулась я к Майклу, внимательно глядя ему в лицо, освещённое лунным светом. – Может, нам правда стоит постараться быть к Хизер добрее?

– Ты издеваешься?

– Я боюсь за неё, Майкл. Ты же слышал, что сказал Дейв. Она вернулась обратно к пруду и к дому Харперов. Я знаю, что ты не веришь, что она правда общается с привидением, но это не важно. Что бы ни заставляло её ходить туда, это в любом случае опасно.

Я остановилась, понимая, что Майкл считает меня дурочкой.

– Даже мистер Симмонс уверен, что там не стоит играть. Он не верит в привидений – он просто знает, что там уже утонуло несколько детей.

Майкл вздохнул.

– Хорошо, Молли. Ты можешь играть с ней, быть с ней доброй. Посмотрим, что из этого выйдет. – И, пожав мою руку, он направился к кладбищу. – Лично я не хочу иметь ничего общего с этой девчонкой, – бросил он на ходу.

– Майкл, это ты? – вышла из-за деревьев мама.

– Мы за тебя волновались, – ответил Майкл. – Стемнело уже.

Мама вытянула руки и обняла нас обоих. Так мы и вернулись назад в церковь: мама посредине и мы с Майклом по бокам, держа её за руки.

– Простите, что я так расстроилась, – проговорила она, остановившись перед крыльцом. Луч света из дверей кухни освещал её лицо и волосы, но глаза оставались в тени. – Я так волнуюсь за нас, за Хизер, за всё.

– И ты прости нас, мамочка. Мы с Майклом просто не в состоянии с ней поладить. И с Дейвом тоже. Мы пытаемся, честное слово.

– Я знаю, Молли, – ответила мама, вновь обнимая меня. – Она такая бедняжка. Мне её очень жаль, но я не знаю, как до неё достучаться, как сделать её счастливой. Иногда мне кажется, что для всех нас было бы лучше, если бы она и дальше жила у бабушки.

Мама села на ступени, прижав колени к груди и обхватив их руками так, будто замёрзла.

– Я пробовала поговорить с Дейвом перед тем, как вы вернулись, но он сказал, что я просто не пытаюсь. Что я её