Рай по завещанию - Бетина Крэн

У Иден комок подступил к горлу, но она постаралась сохранить хладнокровие. Сжав руку матери, глянула на братьев.

– Как хорошо вновь оказаться дома, мам-ма, – вымолвила она, стараясь унять радостную дрожь в голосе. – Но все это так… волнующе. Итон, Чейз – вы такие взрослые, такие красивые. Отец – ты стал еще представительней!

– Я стал седым, Иден, я поседел за твое отсутствие, – мягко добавил Адам.

– Мам-ма… ты самая красивая женщина в Бостоне! – в голосе Иден звучала нескрываемая гордость. В роскошных каштановых волосах Констанции не было ни одного седого волоска, а кожа была гладкой и нежной.

– О, Иден! – мать вновь обняла дочь. Нельзя сказать, что Иден отвечала с той же пылкостью. Констанция отпустила дочь, украдкой глянув на мужа. – Пойдем, дорогая, – она положила руку на тонкую талию девушки. – Пусть слуги займутся твоим багажом. Я так хочу, чтобы ты поскорее увидела дом, свою комнату – мы оклеили ее новыми обоями.

Но неожиданно на пути возникли двое мужчин. Иден напряглась.

– Рэмсей, мой друг, вот и вся наша семья, – Джеймс широко улыбался, не обращая внимания на холодность Иден. – Мой отец, Адам Марлоу, моя мама, Констанция, братья – Итон и Чейз. А это – лорд Рэмсей Маклин, наш попутчик, так настрадался в пути из-за морской болезни. – Рэм вежливо улыбался, здороваясь с Адамом и Констанцией, которая сильно побледнела.

– Рад познакомиться, мистер Марлоу, мадам. Много слышал о вас, – он одарил всю семью ослепительной улыбкой. – У вас красивая дочь, мадам, – его акцент делал речь мягкой, звучащей несколько странно. Выразительные черты лица Рэма бросались в глаза. – И благородная, и твердая духом настолько же, насколько приятна глазу. Я признателен вашей дочери в большей степени, чем могу это выразить.

Джеймс кашлянул, думая, что Рэм мог бы выражаться более понятно.

– В океане нас настиг ужасный шторм. Дене оказалась такой стойкой, хотя мы все были чуть ли не при смерти. Рэмсею было очень плохо, и Дене оказалась настоящим ангелом милосердия.

Констанция настороженно смотрела на молодого шотландца. Она перевела взгляд на покрасневшее лицо и потупленные глаза дочери.

– Это все ужасно, Иден, дорогая! Но как хорошо, что морская болезнь не свалила тебя и ты могла оказать помощь… его светлости.

Иден выдавила из себя улыбку и постаралась спокойно встретить нагловатый взгляд Рэмсея.

– Я была рада помочь моему дорогому БРАТУ и остальным.

Сердечное радушие исчезло с лица Рэма.

– Хорошо, – вмешался Адам, когда наступила пауза. – Ваша светлость должны как-нибудь навестить нас.

– Это будет замечательно, – Рэм кивнул. – Джеймс знает, где я остановился. До свидания, господа, мадам, Иден.

Он повернулся и пошел прочь.

– Иден, дорогая, это было не слишком тяжело для тебя? – побледневшая Констанция повела дочь к экипажу, бросив взгляд вслед уходящим шотландцам. Знакомый цвет его одежды, походка победителя… Она не могла сдержать волнения. Лорд Рэмсей МАКЛИН… Тот же титул. Та же фамилия. Напряженность во взгляде дочери и этого молодого лорда заставила Констанцию ощутить дрожь в коленях. Иден буквально застыла.

«Это было давно, очень давно», – сказала себя Констанция. Может быть, она ошибается.

Рэм издали смотрел, как трогается экипаж, исчезает за углом. В его душе кипел гнев. Он злился на самого себя за свое гнуснейшее, глупейшее поведение. Наблюдая за встречей, он был поражен. Констанция Марлоу – постаревшая копия Иден, нет сомнения, что девушка – ее дочь. У Чейза и Итона тоже много общего с матерью и сестрой. Только Джеймс похож на отца. Он и Иден – действительно брат и сестра! Иден и Джеймс Марлоу!

Злость на себя смешалась со странным чувством облегчения. Она – не любовница Джеймса. Почему это так радует? Он свалял дурака, полагая, что яблочко от яблони недалеко падает, и Иден будет рада задирать юбки перед каждым. Но ее поведение… тоже давало повод для раздумий. Ведь она – голову можно дать на отсечение – отвечала ему! Даже когда сопротивлялась!

Черт побери! Теперь нужно действовать по-другому. Хочешь не хочешь, но единственный путь заполучить ребенка от Иден – жениться. И судя по ее сегодняшней реакции, добиться этого будет непросто.

– Итак, Джеймс, вы несколько недель были вместе. И что ты думаешь? – поздним вечером Адам Марлоу смотрел, как его старший сын нежится в кожаном кресле с высокой спинкой. Они расположились в кабинете, где стены были обиты дубовыми панелями. Адам откинулся в своем любимом кресле и бросил взгляд на Констанцию, наполнявшую три бокала довольно крепким бренди.

Джеймс вздохнул, пробежал рукой по волосам, раздумывая над ответом. С улыбкой он принял из рук матери тяжелый хрустальный бокал.

Мелкими глотками отхлебнул прозрачную жидкость, на лице отразилось удовольствие.

– Она мила и грациозна, образец элегантности и хороших манер, – но тут положительные характеристики закончились. – Она дотошна, она – сноб. До отвращения правильная.

– О! – голубые глаза Констанции широко раскрылись, она залпом осушила свой бокал.

– Итак… – пробормотал Адам, вслед за женой опустошив свой бокал и начав вертеть его в руках. Казалось, старший Марлоу в растерянности.

– Нет, она замечательная и милая, – Джеймс подался вперед. Он мелкими глотками пил бренди, поставив локти на колени. – Она невероятно хорошо воспитана, остроумна, благородна, черт возьми! Четверо суток во время шторма она почти не спала, ухаживая за нами. Этим нельзя не восхищаться, – он протянул пустой бокал матери.

– Ей восемнадцать, – продолжал он с тоскливой ноткой в голосе. – Но мы долго были вместе, и мне начало казаться, что она – моя классная дама и ставит мне отметки за манеры и за правила соблюдения гигиены.

– Итак, – повторил Адам, откинувшись в кресле. – Весь вечер у меня было чувство, что в животе холодеет.

– Адам! – воскликнула Констанция.

– Это так, мама. Мам-ма, – Джеймс передразнил высокий мелодичный голосок Иден. – У нее доброе сердце, но ее вымуштровали так, что она превратилась в камень. Она не любит, когда к ней прикасаются. Можно клюнуть ее в щечку, чуть пожать ручку – но лишь чуть-чуть. И она стала очень разборчива, с кем стоит, а с кем не стоит общаться.

– Она действительно держалась очень напряженно, когда я ее обнял, – сказал Адам. – Но… сноб? – он осушил второй бокал.

– Клянусь! Неожиданно она невзлюбила моего друга Рэмсея, посчитала его грубым, неотесанным. Это ее собственные слова.

– Есть много причин, почему женщина может невзлюбить мужчину, – вмешалась Констанция, чувствуя, что за этими словами кроется что-то еще. Есть только одна причина, почему женщина может невзлюбить мужчину с фамилией Маклин. Явно не в лучших традициях леди, она осушила и второй бокал. – Ничто не доказывает, что она сноб.