Соперник Византии - Виктор Алексеев

- Я - христианка! - парировала Ольга. - Потому наравне с моим родным языком и другими языками знаю и язык святой церкви.

За обедом, устроенным в честь приема княгини, царица Мария так же самозабвенно расхваливала все византийское и все греческое, причем уверенно считая, что доброе, все полезное и необходимое придумали и создали греки, а другие народы просто заимствовали или крали все достижения греков. Она почти не давала говорить своему мужу, часто перебивая его, и явно пыталась показать, что главенствует в их семье. Потому, как только царица удалилась по своим надобностям, Ольга сразу решила говорить с Петром о государственных делах. Она отметила, что ей приятно было узнать, что в царстве его проживает много славян, что помнит о дружбе его отца Симеона с ее мужем Игорем и совместной борьбе против Византийской империи, о коварстве императоров, и предложила заключить ряд о дружбе и любви. Царь Петр, видимо, не ожидал такого предложения и вспыхнул, будто услышал что-то неприличное, и даже поднял руки, как бы отстраняясь.

- Что вы, что вы, regina, я дал себе слово - никаких войн, никаких противостояний друг с другом, только мир и мир со всеми странами, с которыми я граничу. Война с Византией унесла тысячи людей, поля и нивы были пусты, а жилища разорены. Я дал людям мир и спокойствие. Так что вот уже тридцать лет мы ни с кем не воюем.

- Царь Петр, вы не совсем точно поняли мое предложение, - стала пояснять Ольга. - Я не пытаюсь заключить военный союз против кого-то. Наоборот, наши добрые отношения с соседями будут продолжаться, но мир так неустойчив, что всегда находятся правители, которые пытаются силой навязать свою волю. И вот тогда мы обязаны будем помогать друг другу.

- Нет, нет, regina. Мне не нужны никакие договоры с тех пор, как я женат на Марии. Я чувствую покровительство империи и даже получаю дань, правда, в виде ежегодных подарков царице. Меня устраивает то, что я навел порядок в стране, дал ей спокойствие и мир.

Когда вернулась царица, продолжение разговора было бессмысленным. Ольга, ссылаясь на усталость, распрощалась с царской четой и на следующий день, покинув столицу Болгарии, отправилась в дальнейший путь.

Путь лежал к Дунаю. Оттуда через Полонию, где нынче проживали угры или венгры, потом по низменности, где протекает быстрая Тисса, в Карпаты. До Дуная оставалось двое суток пути, который был так же сложен, как и предыдущая дорога, но радовала земля обильная и богатая. И дешевые продукты, которые не надо было закупать загодя, все находилось на месте и готовилось на стоянке.

Уже приближаясь к Западной Болгарии и выбравшись в просторную долину, караван русов вдруг увидел большой военный лагерь с воинами явно не болгарскими. Воевода, боярин Плесковитин, подскакал к коляске княгини и спросил:

- Сестра, впереди ромеи, что будем делать?

- Ничего. Поставь впереди знамена.

Когда они приблизились к лагерю, навстречу им примчались всадники. Тот, что был без оружия и богаче одет, слез с коня и представился княгине:

- Друнгарий [56]  Дигенис. Мы, regina rugorum, предупреждены о вашем путешествии и готовы сопровождать вас до границы.

- Благодарю тебя, друнгарий, - ответила княгиня, - но у меня достаточно смелых воев, и, думаю я, мы сами благополучно доберемся до реки.

- Но здесь много шаек недовольных бунтовщиков, а мы для того, чтобы не допустить их разгула.

Княгиня поняла, что царь Петр явно лгал о том, что в его царстве покой и мир. Какой же это мир, если покой охраняют византийские воины? Лукавил Петр, боясь договором с Русью прогневить византийского императора, тем более находясь под явным каблуком царицы, племянницы Константина, который, по сведениям василиков, никакого договора с русской правительницей не заключал.

- Нет, нет, - ответила княгиня, - я полагаюсь на доблесть моих воев, но еще раз благодарю за предлагаемую помощь. Просто помоги нам спокойно пройти через ваш лагерь.

Другарий махнул рукой, как бы приглашая княгиню - и, вскочив на коня, с сопровождающими понесся к лагерю.

- Отец Григорий, - обратилась княгиня к священнику, который сидел напротив нее. - Что это значит - ромеи в центре Болгарии?

- Это скорая война, княгиня. Шишманы [57]  никогда не примирятся с ромеями.

Продолжая путь, Ольга думала о том, как ее встретят на берегу Дуная угры, или венгры, о которых царь Петр отзывался очень недоброжелательно, называя их варварами, даже хуже варваров, неотесанных и неуправляемых дикарей. Через два поприща ее ожидала и встреча с печенегами, вот уж действительно непредсказуемым народом, постоянно тревожащими Русь набегами, но успокаивали лишь гарантии Константина Багрянородного. А то, что ее беспокоило, было выше любого страха - война с Хазарией, которая вот-вот обострится или уже началась.

Заканчивался месяц ревун, но ни о какой осени, ни о какой смене одеяний не думала природа Придунавья. Везде было тепло и зелено. Переправа через Дунай ничего не стоила богатым строительным опытом ушкуйникам, тем более что Дунай - это не Днепр, вольный, стремительный и ревущий на перекатах. Хлопая ладонью по глади воды, ушкуйники будто гладили спокойную и родную животину, зная, что сюрпризов от нее ждать нечего. За два дня ушкуйники построили такие плоты, что любо было глядеть, как лошади вместе с повозками спокойно переправлялись на тот берег.

Когда княгиня вышла на противоположный берег, ее уже ждал человек с белыми по плечи волосами, в красном вотоле [58]  с саженными жемчугами и в круглой шапке с пером. Он добродушно, даже радостно улыбался сквозь длинные седые усы. Строгий взгляд Ольги смягчился, что-то в душе у нее заколебалось при виде такой радушной встречи, а уж когда этот человек заговорил на чистейшем славянском, княгиня даже и думать перестала, что перед ней дикий угр.

- Будь здрава, княгиня Хельга! Великая княгиня, я, князь Тикшоня, рад видеть тебя и приветствовать на земле, которой владею, и, будучи из рода арпадов, храню завет нашего вождя крепить и продолжать дружбу, которую скрепили Ар-пад Великий и Хельг Вещий. Мы, мадьяры, гостеприимны и любезны, когда видим рядом своих друзей.

Такого приветствия Ольга просто не ожидала, хоть прямо здесь подписывай ряд о дружбе и любви. Вот тебе и неотесанный дикарь!

- Я, право, князь, удивлена, - улыбаясь, произнесла Ольга. - Мне говорили, что ваш язык трудновыговариваем, а он почти славянский.

Князь расхохотался.

- Княгиня, - возгласил князь, - это судьба! Знание славянского в нашем роду и в других семьях просто родовая необходимость. Но эту историю я вам расскажу дома, куда приглашаю вас отдохнуть от продолжительной и тяжкой дороги.

Еще какое-то время повозки ехали дорогой, окруженные и сопровождаемые русскими и венгерскими всадниками, пока на небольшом возвышении не увидели дома, поросшие и обвитые виноградником и красным перцем. В центре, на самой верхней точке холма, стоял длинный одноэтажный каменный дом.

- Я не столько беспокоюсь за себя, - сказала княгиня венгру, - сколько за свою челядь и дружину.

- Не беспокойтесь, княгиня, - ответил князь, - все разместятся здесь, рядом с вами, - и он указал рукой на дома, которые были раскиданы на противоположном склоне.

Комната, в которую поместили ее, была квадратная, в центре стояла кровать, широкая, с пуховым матрасом и под балдахином, несколько пустых кованных сундуков, столик и кресло, а на выбеленной стене - большой деревянный ажурный православный крест с распятием Христа. Все выглядело скромно и уютно.

- Княгиня, - сказал венгр, - вы приняли христианство, как и мой брат Дьюла [59] , поэтому я позаботился, чтобы у вас в келье была и святыня.

- Спасибо, Тикшоня, я просто очарована вашим вниманием.

Обедали уже поздно. В зале, куда пригласили княгиню, уже светилось более полусотни светильников разных размеров и конфигураций, пылал камин, в котором поместился бы целый бык, но сейчас жарились поросята, гуси и лебеди, на стенах висели чучела, морды кабанов, оленей, волков. Хозяин, видимо, был заядлым охотником. Длинный массивный стол пересекал весь зал, а сбоку стояли три кресла и маленький круглый столик, за которым сидела женщина в национальном платье. Князь Тикшоня встретил Ольгу у порога и проводил до кресел.

- Моя жена, - представил он женщину, которая, положив руку на грудь, поклонилась княгине. Ольга кивнула и села, приметив, что на ней славянские колты.

- Катица, - назвал он ее, - у нее тоже славянские корни, как и у меня. Я обещал рассказать, почему знаю славянский язык. Так вот, - князь подвинул кресло и сел напротив Ольги, - Это было давно, лет шестьдесят, шестьдесят пять назад. Наши доблестные мужи ушли в поход, оставив небольшую часть воинов. Но с двух сторон на наше жилище напали болгары и печенеги. Многих убили, особенно женщин и стариков, остальных взяли в полон и продали в рабство. Наши воины вернулись с победой, но к разоренному жилищу, в котором не осталось ни одной женщины. Это значило, что мы лишались продолжения рода. И тогда наши вожди решили силой добыть себе жен. Кинулись в Паннонию и Моравию и взяли женами славянских девушек. Так девушка по имени Малка стала моей матерью. Вот и у Катицы мама была хорватка. Потому мы и знаем славянский язык.