В погоне за тьмой (в сокращении) - Роберт Крейс

Пайк хмыкнул.

Мы приготовили ужин, выпили еще пива, посмотрели телевизор. Пайк ушел, когда начали выть койоты.

10

Аббот Монтойа позвонил утром, в двадцать минут девятого, и сказал, что о встрече с Малденадо договорились. Малденадо примет меня в десять и постарается помочь. Это гарантировал Фрэнк Гарсиа. Без пятнадцати девять я, приняв душ и одевшись, ел яичницу. И тут в дверь позвонили. Пока я дошел до двери, звонок прозвонил трижды. На пороге стоял Алан Леви. Прежде я встречался с ним только либо у него в конторе, либо в суде.

— Алан? Какой сюрприз!

У дороги был припаркован шикарный «мерседес», но у самого Алана вид был совсем не шикарный. Он выглядел встревоженным и озабоченным, нервно моргал.

— Надеюсь, вы не против, что я вот так запросто заскочил. Я решил, что нам будет безопаснее поговорить не в офисе.

И это говорил адвокат по уголовным делам, который ведет у себя в офисе самые приватные беседы.

Я впустил его. Леви посмотрел в окно, где над каньоном поднимался утренний молочный туман.

— Здесь у вас мило. И уединенно.

— Алан, что случилось? У меня встреча, мне надо идти.

Он сунул руки в карманы — словно не знал, куда их деть.

— Анхеля Томасо убили.

— Знаю.

— Я знаю, что вы знаете. Полиция обнаружила вас на месте преступления.

— Вы пришли как адвокат? Мне собираются предъявить обвинения?

— Да нет, нет, но…

У него был довольно жалкий вид. Я никогда прежде не видел Алана Леви жалким.

— Возможно, вы были правы, сказав, что в этом деле не все до конца ясно, — сказал он, насупившись. — Объясните мне, что происходит.

— Маркс все еще расследует убийства.

Леви удивленно вскинул брови:

— Но он же закрыл дело! Распустил опергруппу.

— Несколько человек оставил. Никак не пойму, то ли он ищет улики, то ли прячет их.

Я рассказал, как Маркс связан с «Левередж», как он вмешался в расследование по делу Репко. Когда я дошел до видеозаписи убийства Дебры Репко, Леви меня прервал:

— Что сделали с диском?

— Маркс забрал его до того, как работу закончили. Возможно, послал его в лабораторию ФБР, но это только догадка.

— Значит, диск в ФБР?

— Алан, я не знаю, где он.

Леви попросил меня продолжить, что я и сделал. Я торопился — мне надо было успеть на встречу с Малденадо. Когда я заговорил про Айви Казик, Леви подался вперед.

— Эта женщина говорит, что кто-то писал о Берде книгу?

— Так сказал ей Берд. Он мог все придумать.

Леви задумался, достал блокнот.

— Полиция ее допрашивала?

— Они к ней приходили, но не знаю, застали ли ее. Когда приехал я, ее дома не было.

Алан хмыкнул и что-то записал.

— Ну хорошо. Я тоже постараюсь повидаться с этой Казик. Расскажите, как ее найти.

Он записал адрес и мои указания, как найти дом. А потом постучал ручкой по блокноту.

— Я вот что могу сделать. Могу запросить данные по Берду. Не только по этому делу, а все, что на него есть. Возможно, полицейский, который его арестовывал, работает сейчас в оперотделе. Или адвокат, который его защищал, теперь попал в «Левередж». Никогда не знаешь, что всплывет.

Я кивнул. В ход пошли крупнокалиберные орудия.

— Посмотрим, удастся ли мне узнать, что на уме у Маркса. Быть может, изнутри я получу больше информации, чем мы смогли получить снаружи, — продолжал он.

«Мы»? Я не стал его поправлять.

— Давайте-ка вернемся к Томасо. Свидетели есть? Кто-нибудь видел убийцу или его машину?

— При мне ни о чем таком не упоминали. Извините, мне надо идти.

Он убрал блокнот и встал.

— Элвис, вам надо на время залечь на дно. Не давайте этим людям повода вас арестовать. Лучше я сначала попробую выяснить, что у них на уме.

Я проводил его до дверей, он сел в машину. Машина была хороша. Он помахал мне рукой.

— Пока, Алан! Приятно, что мы на одной стороне.

Он обернулся ко мне:

— Извините, что я сомневался в вашей интуиции.

Я улыбнулся в ответ.

Офисы членов городского совета Лос-Анджелеса находились в здании совета на Спринг-стрит, но у каждого еще были офисы в округах. Контора Малденадо находилась в двухэтажном торговом центре с вывесками на испанском и корейском. Я поднялся на второй этаж в приемную. Секретарша разговаривала по-испански с пожилой парой, на диване сидели двое мужчин в деловых костюмах. На стенах висели фотографии Малденадо со звездами спорта и известными политиками. Я насчитал трех губернаторов Калифорнии и четырех президентов. Единственным, кто фигурировал на нескольких снимках, был Фрэнк Гарсиа.

— Чем могу вам помочь, сэр? — обратилась ко мне секретарша.

— Я Элвис Коул. У меня назначено на десять.

— Да, сэр. Вас ждут.

Она тут же проводила меня в кабинет Малденадо. Ни стучаться, ни представлять меня она не стала. Просто открыла передо мной дверь, а потом закрыла. До того как пойти в политику, Генри Малденадо торговал подержанными машинами, причем успешно. Кабинет у него был большой, хорошо оборудованный. Видно было, что он любит машины, в особенности старые «шевроле». Малденадо был низенький, лысый, лет за пятьдесят, но выглядел моложе. В джинсах, рубашке с короткими рукавами и в ковбойских сапогах. В углу стоял огромный стол. Он вышел из-за стола, протянул мне руку, одарил обаятельной улыбкой. На диване сидел еще один мужчина.

— Рад видеть вас снова, мистер Коул. Если я не говорил этого прежде, скажу сейчас: я хочу лично поблагодарить вас за помощь, которую вы некогда оказали Фрэнку. Он — один из моих ближайших друзей.

— Не сомневаюсь. Благодарю, что смогли уделить мне время.

Второй человек был худой, морщинистый, с волосами стального цвета. Куртка и брюки сидели на нем, как ношеная одежда на манекене. Мне показалось, что ему под семьдесят, возможно, больше. Он не встал со мной поздороваться.

— Это еще один мой друг, мой советник Феликс Доулинг, — объяснил Малденадо, усаживая меня. — Феликс знает все тайны этого города. Правда, Феликс?

Малденадо расхохотался, а Феликс ограничился вежливым кивком. Малденадо поддернул брючины и уселся на стол.

— Аббот говорит, вас беспокоит «Левередж». Отличная фирма. С давно устоявшейся репутацией.

— Рад это слышать. Не могли бы вы ответить на несколько вопросов о них?

— Я вам так скажу, я об этих ребятах мало что знаю, а вот Феликс — он знает все про всех в этом городе, поэтому-то он и здесь.

— Генри, не хочешь ли ты долить себе кофе? — спросил Феликс.

Малденадо взглянул на свою пустую чашку и удивился, увидев, что она пуста.

— Да, пожалуй. Я на минутку, но вы меня не ждите.

Малденадо вышел и закрыл за собой дверь. Я посмотрел на Доулинга. Тот, похоже, меня оценивал.

— Итак, — сказал он, — вы тот самый парень, который нашел ублюдка, убившего дочь Фрэнка.

— Мы с напарником. Я работал не один.

— Милая была девочка. Я ее видел пару раз.

Мы снова посмотрели друг на друга.

— Ну ладно, — сказал он. — В чем дело?

— Я подозреваю, что «Левередж» предпринимает некоторые усилия, направленные на то, чтобы помешать расследованию убийства. Способны они на такое?

Он воспринял мой вопрос совершенно спокойно.

— Способны ли? Насколько я знаю, люди способны практически на все. Если вы спросите, делали ли они так раньше, я отвечу: нет. Их клиенты иногда попадали в неприятные ситуации, но не в такие.

Он замолчал — ждал следующего вопроса.

— Если мне понадобится, можно получить подробную информацию о списке их клиентов?

— Да. Вам нужен весь список?

— Да, сэр.

— Будет сделано. Что еще?

— Вы слышали про Дебру Репко?

— Нет.

— Она работала в «Левередж» с несколькими клиентами. Вы можете узнать их имена?

— Этого я обещать не могу. Какие-то имена я, разумеется, узнаю, но надо посмотреть. Она с кем-то трахалась?

— Ее убили почти два месяца назад. «Левередж» не позволил следствию допрашивать своих клиентов. Замначальника полиции Маркс по их просьбе не пустил туда следователей.

Доулинг впервые проявил интерес:

— Томас Маркс?

— Вы его знаете?

— Никогда не видел, но знаю, что он рвется в политику. Как и многие. Он вел переговоры.

— Стадия переговоров закончилась. Он уже клиент «Левередж».

— Маркс в «Левередж»? — удивился Доулинг.

— Они считают, что помогут ему стать членом городского совета.

Доулинг усмехнулся:

— Ну конечно! Ведь Уилтс клиент «Левередж».

Кейси Стоукс говорила, что, по мнению Уилтса, у Маркса есть все, чтобы его выбрали, и я кивнул.

— Да-да. Кто-то мне говорил, что Уилтс его поддерживает.

— Само собой. Маркс помогал Уилтсу выпутываться из неприятностей. Как бы иначе он забрался на верхушку стеклянного домика?

Под стеклянным домиком подразумевался Паркер-центр.