Доверься мне (СИ) - Кажанова Юлия

— Я могу общаться со всеми в своей стае мысленно. Вот и мне доложили, что да, искала она тебя, и даже злилась. Но когда ей сказали, что ты работаешь, очень обрадовалась, и сказала что тебя можно не жалеть. — вот стерва! Она, значит, отдыхает, и машет своим хвостом, а я пахать должна.

— Теперь ты спокойна? Может, поедим, я тоже проголодался, — вставая сказал альфа, и одевая пижамные брюки, которые держались на бедрах, ну точно на добром слове. Черный шелк так и норовил слететь. И как смотреть на него, не смущаясь. Повезет ведь его жене, такое богатство получит.

— О чем задумалась малышка? — спросил он, подходя, и протягивая мне белую рубашку. Ну да, не голой ведь мне ходить. Жаль белье опять сильно пострадало.

— Думаю, что вашей паре очень повезло. Красив, умен, нежен и богат, всё, о чем можно пожелать.

— Я очень рад, что ты меня видишь именно таким, — мягко сказал Габриэль, целуя, — а теперь пойдем, поедим, а то еще в голодный обморок упадешь.

— Я не такая слабая, могу и дольше обходиться без еды, — сказала, вставая, и одевая рубашку. Она была достаточно длинная, на мне смотрелась как платье. Закатала рукава и готово, только вот подозрительно тихо. Подняла глаза на альфу. Габриэль смотрел на меня зло и сжимал кулаки. Испугавшись, отшатнулась от него. Что я опять такого сказала?

Заметив, что пугает меня, волк улыбнулся и аккуратно протянул ко мне руки.

— Прости маленькая, я не на тебя зол, а скорее на себя — сдавленно и уныло сказал он, беря меня нежно за руку и выводя из комнаты.

Сели мы в гостиной, на один из диванов. Чтобы не смотреть на волка, смотрела вокруг, уж слишком меня испугала его вспышка настроения. Может я правда, не вижу истинного Габриэля, что я вообще о нем знаю. Лучше осмотрю комнату, надо же на что-то отвлечься. Это место подходит для переговоров, но не для семейных ужинов. Слишком все тут строго. Да и мрачновато.

— Ты боишься меня, я чувствую это, — серьезно сказал альфа, пристально смотря на меня. — Так не должно быть. Николь давай поговорим, и ты поймешь, что меня бояться не надо, только не тебе.

— Хорошо, говори, — пожала плечами, продолжая осматриваться.

— Нет уж родная, это ты говори. Ты меня боишься, мне интересно почему. И почему ты так хмуро смотришь вокруг? — тут уже и он стал осматриваться.

— Гостиная не предназначена для ужина, больно строго тут. Скорее в пору тут вести переговоры. Надо бы тебе, что то по уютнее.

— Я даже как то не задумывался раньше. Но ты права, тут я обычно не ем.

— Может, стоило поесть в спальне? — мы ведь там завтракали, почему тогда сейчас тут.

— В спальне меня очень отвлекает кровать, там мы точно поесть не сможем. — вспомнила, что мы там твори последний час и покраснела. Там мы точно утолим голод, но другой.

— Пожалуй ты прав. Но надо кого-то позвать, наверное, еда сама не прилетит, — взглянула на задумчивого волка.

— Сейчас уже все принесут, ты забыла, я могу общаться мысленно, — он все еще хмуро смотрел на меня.

— Точно, прости.

— Что тебя беспокоит? Я спросил о твоем страхе, а ты говоришь про комнату. И так, я тебя слушаю очень внимательно, — пододвинулся ближе ко мне, и прижал к своему горячему телу. Он ведь все равно узнает, а так может, что то расскажет.

— Меня напугало твое поведение в спальне, когда мы выходили. Ты рассердился на что-то, но сказал, виноват ты. Я не поняла о чем ты. К тому же, я совсем тебя не знаю, может, конечно, мне и не стоит ничего знать, я ведь тут на неделю. И еще, мне кажется, я действительно тебя вижу иначе, как далека я от правды? — высказала все на одном дыхании и смотрю на улыбающегося оборотня. Как же быстро у него меняется настроение.

— Вот видишь, не все так страшно, тебе надо лишь спросить. Сейчас я отвечу на вопросы, на которые могу, если будет что-то еще, не понятно, спрашивай, — провел рукой по лицу и заправил выбившуюся прядь. Казалось бы, простой жест, но даже он что-то таил в себе.

— И так, я разозлился из-за того что тебе приходилось голодать, а учитывая что судьба к тебе и так не благосклонна, становится еще печальнее. И да, я считаю себя виноватым, но почему пока не могу тебе сказать. Но обещаю дать ответ позже. Что касаемо моей жизни. Я рад, что тебе, наконец-то стало это интересно. Для разных личностей я разный. Ты же знаешь, что я являюсь членом совета, так вот, там нет неженок. Все оборотни сильны и решительны, и далеко не дураки. Так что делай выводы. В моем клане меня уважают не только за силу, но и за острый ум. Но сила во мне тоже не маленькая, с ней приходится мириться всем остальным.

— Я понимаю это. Слабым и мягким оборотням, не удержать власть одно силой, тут нужно и голову иметь. Но ведь власть, тоже оставляет свои отпечаток.

— Верно. Но власть это лишь одна сторона жизни. У меня есть увлечения, которые приносят наслаждение и спокойствие, есть друзья, с которыми можно поболтать по душам. Девушки это тоже отдельная сторона.

— Девушки разные бывают, так? — кажется, я понимаю, к чему он клонит. Мы ведь все, по сути своей, многосторонние, и для каждого дела своя маска.

— Верно малышка. С тобой, я совсем другой. Да я мог бы взять тебя силой, или делать страшные вещи, ты ведь согласилась. Но мне нравится, какая ты нежная и хрупкая. Нравится учить тебя.

— Я не понимаю учения с пробкой тогда. Я думала, вы ее ставите для своего удовольствия. — Разве не для прикола ее ставят, ну так насладиться видом.

— Какая ты все еще маленькая. Мне, конечно, нравится, как твоя аппетитная попка смотрится с ней, но она и для другого дела. Скажу даже больше, их будет три или четыре.

— Но зачем так много? — только успела возмутиться, как в дверь постучались. Нам принесли поесть.

Пока расставляли тарелки, Габриэль усадил меня к себе на колени и стал поглаживать голые ножки, а ведь на мне и белья нет. Слуги все быстро расставили и даже не взглянули на нас. А я все прожигала взглядом, смеющегося альфу, он ведь так и не ответил еще. Как только за слугами закрылась дверь, я не смогла утерпеть.

— Ну! Ты обещал ответить на мои вопросы.

— И я отвечу, но ты такая забавная сейчас. Может, продолжим после еды?

— Нет!

— Ну, хорошо, но знай, ты сама напросилась. — и так многообещающе смотрит — Начнем с того, что затычка в тебе для того что бы тебя расширить. Ты, слишком узенькая, малышка моя, и рвать тебя я не хочу. Я буду все время пробки увеличивать, и ты будешь какое то время с ними ходить. Когда я сочту нужным, тебя возьму я. И поверь, я гораздо больше любой затычки, и тебе в первый раз будет возможно некомфортно, но я обещаю, когда я войду в тебя по самые яйца, а я именно так и сделаю, тебе станет хорошо, — хрипя говорил альфа, начиная гладить внутреннюю сторону бедра, но не касаясь киски. — Я буду брать тебя во всевозможных позах, и расширю твою дырочку под себя. Я буду вколачиваться в тебя, пока ты не охрипнешь, или не упадешь без сил от всех оргазмов, которые я позволю тебе пройти. Или ты можешь передумать, и разрешить взять мне твою киску, но даже её я буду насаживать на себя. Мне так нравится, когда ты кричишь и извиваешься подомной, так что я буду брать тебя часто и по долгу. А в конце, я буду изливаться в твое мягкое и податливое тело, ты вся пропахнешь мной и так, что никто к тебе не подойдёт, потому что ты моя.

Чем больше говорил Габриэль, тем шире становились мои глаза. Между ног уже ныло, а ведь он только говорил, и ничего из сказанного со мной еще не было, но я уже словно пережила не один оргазм. А ведь это всё, он действительно собирается сделать. О боги, что же меня ждет.

— Еще вопросы, любопытная моя, — прошептал он на ушко, прижимая меня еще ближе и я почувствовала возбужденную плоть. Не только я возбудилась от его слов.

— Нет, — только и смогла выдохнуть. Мне срочно надо успокоиться.

— Хорошо, тогда кушай, и пойдем менять затычку, я ведь обещал, — и так буднично это сказал. Только вот моя попка предвкушала не слабые приключения на нее.