Роковой (СИ) - Джулия Фокс

иногда выхожу из себя! Я считаю себя достойным и честным человеком! Я мало кому доверяю. Я смеюсь над идиотскими комедиями и люблю сопливые истории… Я спала с тремя мужчинами за всю свою жизнь! И вообще я не люблю таких напыщенных индюков, вроде тебя, Бродский, которые строят из себя не пойми что! В отличии от тебя, я черт возьми ничего не скрываю. Я уезжаю, удачи!

Я выбежала, сдерживая слезы. Я была в ярости! Мои руки и ноги дрожали от адреналина. Поднявшись по лестнице и пропустив при этом несколько ступенек, я наконец вошла в спальню.

Я схватила сумку для ночлега и упаковала несколько вещей, которые разложила. Я ничего не могла видеть из-за слез гнева, катившихся по моему лицу. Я не хотела, чтобы он видел меня такой. Мне пришлось бежать отсюда. Как только все было готово, я повернулась лицом к двери, но он там стоял на пути, преграждая выход.

— Дай пройти.

— Прости, — прошептал он.

— Дай пройти, — мне удалось произнести это более четко.

— Прости, Полина, пожалуйста.

— Андрей, пожалуйста, не заставляй меня повторять.

Не говоря больше ни слова, он отошел в сторону. Прежде чем я прошла мимо двери, он мягко взял меня за руку, чтобы остановить. От его прикосновения я в остановилась.

— Мне очень жаль. Пожалуйста, не уходи. Я был совершенно не в себе. Я дурак.

Он обвил мои руки вокруг своей шеи и притянул меня ближе. Прислонившись спиной ко внутреннему входу в дверной проем, он опустил голову и уткнулся носом мне в шею. Его губы вибрировали вдоль моей ключицы, когда он снова заговорил.

— Умоляю тебя, не уходи. Прости меня.

Его обнаженная грудь была теплой и его запах привлек меня. С закрытыми глазами я прикоснулась своей щекой к его щеке. Щетина его растущей бороды приятно касалась моей кожи. Я начала чувствовать слабость. Он прижался губами к моей скуле, оставляя мягкие поцелуи вдоль моей щеки, пока не достиг моих губ.

Моим первоначальным желанием было оттолкнуть его, но когда он скользнул языком в мой рот, я не смогла сопротивляться. Я отпускаю, позволяя ему овладеть мной, завладеть мной эмоционально и физически. Даже после того, как мы только что поругались, я чувствовал себя в безопасности в его объятиях и хотела остаться там.

Только когда моя голова была прижата к мягкой подушке, я поняла, что он перенес меня на кровать.

Его руки продолжали держать мое лицо, мои пальцы зарылись в его густые волосы. Мы были на его кровати и я чувствовала себя прекрасно при мысли о том, что может произойти.

Подняв правую ногу, я сильнее прижала его бедро к себе, я почувствовала его каменный стояк глубоко между своими ногами. Мысль о том, что я могу оказать на него такое влияние, сделала меня мокрой.

Он провел рукой вниз и обхватил мою грудь. Я застонала и он снова прижался ко мне своим членом. Я хотела, чтобы он был внутри меня, наши языки продолжали переплетаться друг с другом. Его рука продолжала спускаться по моим изгибам, пока не достигла нижней части моего тела. Я отстранилась от его поцелуя и накинула на голову покрывало. Он сел, встав на колени между моими ногами, запыхавшись, глядя на меня сверху вниз, его глаза потемнели от возбуждения. Он засосал нижнюю губу, и мне захотелось броситься на него.

— Ты сейчас такая красивая.

— Как и ты. А теперь иди сюда.

Я потянула его руки и его пресс прижался к моему животу. Глядя на меня, он провел большим пальцем по моей щеке. Он отпрянул.

— Подожди.

Он быстро побежал обратно в комнату, держа в руке пачку презервативов. Хороший мальчик. Я хихикнула, когда он пожал плечами и бросил их на край кровати. Я смотрю на них, должно быть их было не меньше двенадцати.

Он лег на меня и мои мысли вернулись к нему. Наклонившись, его губы коснулись моей шеи и у меня пошли мурашки. Его губы были такими мягкими и влажными, оставляя поцелуи вдоль моей ключицы до груди. Он стянул с меня кофту, позволив моей груди вырваться на свободу, которая ждала его внимания.

Прочитав мои мысли, он обхватил руками мою грудь и опустил к голову, пробуя языком мои чувствительные соски. Ощущение возбудило меня. Он продолжал ласкать мою грудь, дразня и заставляя их болеть при каждом прикосновении. Я застонала и слегка выгнула спину. Было так хорошо. После каждого поцелуя его следы оставались, вплоть до середины моего живота.

Его губы достигли моей бедренной кости и он провел по ней языком, опускаясь ниже. Стянув джинсы, я раздвинула ноги, открывая ему доступ. Я застонала, когда он лизнул внутреннюю часть моего бедра, предвкушая, что будет дальше. Я почувствовала, как его губы расплываются в улыбке, когда я извивалась. Моя спина изогнулась глубже, когда он начал крутить языком внутрь и наружу, вверх и вниз.

— Черт, хорошо, — простонала я, когда он потер меня пальцами, чтобы усилить ощущение.

— У тебя такой приятный вкус, Полина.

Он застонал. Удовольствие нарастало с каждым движением его искусных пальцев и языка. Я больше не могла этого выносить. Я была готова взорваться на миллион осколков.

Раскинув руки в стороны, я вцепилась в простыни и полностью выгнула спину, уткнувшись головой в подушку и выкрикивая его имя, когда мой оргазм разразился. Когда у меня перехватило дыхание, он убрал палец и схватил меня за бедра. Он продолжал лизать мои складки, постанывая, пока мое сердцебиение не замедлилось.

Когда я наконец взглянула на него, его глаза были темными, готовыми встретить меня. Он быстро снимает плавки и я увидела, как меня ожидает кое-что большое. Он встал на колени между мной, шире раздвинув мои ноги. Протянув руку, он схватил пачку презервативов и сорвал один, отбросив остальные в сторону. Мое сердце забилось быстрее, когда я увидела, как он зажал фольгу в зубах и разорвал ее.

Я наблюдала за каждым его движением, когда он опустил руку и надел презерватив на головку, медленно скатывая его по всей поверхности. Я хотела его всего, целиком. Он был идеален во всех отношениях, его лицо, его тело, его густые волосы и власть, которую он имел надо мной. Я хотела всего Андрея Бродского: хорошего и плохого. Я так отчаянно хотела плохого. Я хотела, чтобы он был грубым, а не нежным. Мне нужен был жесткий, дикий, сумасшедший секс. Он склонился надо мной с прищуренным взглядом.

— Ты готова?

Он соблазнительно застонал.

— Я готова ко всему что