Банкирша - Александра Матвеева

Я лежала, закрыв глаза, и представляла себе Костю. Нет, не господина Скоробогатова.

Синий махровый халат распахнут и обнажает широкую мускулистую грудь. Я прижимаюсь к груди щекой, слышу сбивчивое биение сердца, ощущаю теплую кожу, шелковистые волоски.

Костины пальцы разбирают мне волосы. Я заранее жмурюсь, зная, что сейчас будет, и тихонько смеюсь, когда горячие губы щекотно прижимаются к макушке.

Как же я соскучилась! Я не помню ни обид, ни подозрений. Я соскучилась…

Если ничего не случится, завтра я заставлю его ночевать в моей квартире, даже если он будет сопротивляться. Если понадобится, я его свяжу.

Я никак не могу представить себе Костю, отказывающего мне в близости. Это веселит и радует меня.

Я проснулась от телефонного звонка. Это дежурная. Она сообщила, что в холле меня ждет посетительница. Я пообещала спуститься через десять минут и отправилась привести себя в порядок.

Лайма встала мне навстречу. В элегантном костюме, тщательно причесанная и накрашенная женщина с тревожным неуверенным взглядом. Пальцы, как всегда, сжимали ручки сумочки.

— Я снова посещала клинику и осмелилась нанести вам визит.

— Я рада. Как ваши дела? Вам удалось отыскать врача?

— Да. Но, к сожалению, он в отпуске. Так что придется, видимо, вставать в общую очередь.

— Ничего страшного. Вы еще очень молоды. Время для вас не критический параметр.

— Вам так кажется? Спасибо. А как ваши дела?

— Прекрасно. Сегодня последняя ночь в клинике.

Завтра буду дома.

В голубых глазах паника.

— Так вы завтра уезжаете?

— Да. И очень рада. Муж ждет меня.

Лайма теребила ручки своей сумочки и не знала, на что решиться.

Ей явно была нужна помощь. Но я ей не помощница. На несколько минут повисло молчание. Я равнодушно рассматривала свой собственный маникюр. Лайма лихорадочно мыслила.

Наконец ее мыслительный процесс закончился. Удачно. Дама жизнерадостно улыбнулась и хлопнула ладонями по полным бедрам.

— А что, если мы пропустим по рюмочке? — с подъемом предложила она.

— В честь чего? — не отказала я.

— За знакомство.

— Ну что ж… — Я одобрила идею.

В кафе при клинике спиртного не подавали. Мы заказали кофе, и Лайма отпросилась в туалет.

Вернулась она просветленная и с четкой целью. Что неудивительно, если учесть соседство туалета с телефоном-автоматом.

Лайма не стала откладывать и сразу взяла быка за рога. (Что, как я заметила, вообще было ей свойственно.).

— Елена, вчера вы были так добры ко мне. И вообще вы мне очень понравились (ладони к груди — жест признания). Мне бы очень хотелось продолжить наше знакомство. Я приглашаю вас поужинать со мной.

— Пожалуй. Все равно мне нечем занять сегодняшний вечер. Но две женщины в вечернем ресторане… Боюсь, это не совсем удобно.

Но она была готова к подобным возражениям. Ее глаза засияли еще ярче.

— С этим все будет в порядке. Я сейчас же позвоню моему кузену. Он очень милый и приличный молодой человек и будет рад сопровождать нас.

Кузен Лаймы действительно оказался очень милым и приличным молодым человеком. Лайма представила мне его, и он склонил к моей руке красивую голову:

— Влад.

(Понятно? Влад, а не Милашка. И все-таки мой круг знакомств не расширился. Но я не огорчилась.

Пусть будет Влад. Какая разница?).

Итак, в чудесный летний вечер я сидела в уютном зале очень хорошего ресторана в компании Лаймы и Влада.

Мы уже выпили, закусили и, лениво переговариваясь, ждали горячее.

Влад с первой минуты играл влюбленность. По ювелирной отработанности приемов легко угадывался большой опыт общения Милашки (тьфу ты, Влада) с дамами бальзаковского и постбальзаковского возраста.

Он смотрел на меня влажными телячьими глазами и все норовил ухватить за руку. Его глаза погружаются в мои, еще больше влажнеют, прикрываются тяжелыми веками. Чувственные красные губы улыбаются ласково и хищно.

«Каков артист!» — восхищалась я мастерством кавалера. Влад весь вечер вел себя так, будто мы одни за столиком.

Лайма не выглядела обиженной, сидела тихонько, ела с аппетитом и пила, наливая себе сама.

— Потанцуем? — интимно промурлыкал Влад.

Он прекрасно двигается, у него пластичное тренированное тело.

Я оперлась спиной о его сильные руки, обняла его за шею и отдалась танцу. Я очень люблю танцевать, умею это делать и в руках достойного партнера получаю от танца ни с чем не сравнимое удовольствие. Владу тоже понравилось танцевать со мной, и какое-то время мы просто танцуем. Получается у нас хорошо, и, когда танец кончается, все вокруг аплодируют нам.

Влад, растроганно и смущенно улыбаясь, поцеловал меня. Поцелуй пришелся в уголок губ и выглядел вполне мотивированным.

Влад обнял меня в новом танце. Он прижимается щекой к моей щеке. Его щека горячая и немного колется.

Я снова вспоминаю Костю. Вспоминаю первые дни нашего брака. Тогда у меня на лице частенько появлялось раздражение. Костя любит потереться щекой о мое лицо. Просто так. Это у него такая ласка. Даже днем. Вдруг потянется, потрется щекой. (Хотя днем я нежности всегда пресекаю.) Он сам заметил, что у меня раздражение от его небритых щек. И теперь прикасается ко мне, только тщательно выбрившись.

Я загрустила о Косте. Влад щекотно водил губами у меня за ухом. Странно, мне это не неприятно, но желание не просыпается. Мое тело не реагировало на близость молодого жадного самца. А Влад продолжал стараться. Зачем? Чего он добивается?

В зале душно, и Влад предложил выйти на открытую веранду. Лайма отказалась. Она уже изрядно выпила и продолжала справлять свой собственный праздник.

Мы прошли через стеклянную дверь и вышли на каменную, огороженную бетонной балюстрадой площадку. Слева в тени притаилась обнимающаяся парочка.

Мы встали справа, и Влад осторожно обнял меня за плечи. Я отстранилась, но нерешительно, словно нехотя.

Влад не настаивал. Он встал рядом, прижался ко мне плечом. Его взгляд устремился в темноту.

— Леночка, вы самая красивая женщина из всех встреченных мной. Я не знаю, что со мной. Не понимаю.

Он уронил лицо в ладони, потом поднял его, приблизил к моему. Его глаза лихорадочно блестят, голос дрожит вполне натурально.

— Леночка… Это не может так закончиться. Вы не можете уехать. Я вижу, чувствую — с вами происходит то же, что со мной. Это как электрический разряд. Нас ударило током.