Мастер-класс для диверсанта - Сергей Москвин

– Ну ладно, хватит шуток! – Мордасов резко оборвал своего бойца. – Мы еще не закончили со сборами. Нас заверили, что все оружие исправно. Тем не менее все надо пристрелять и проверить, особенно винтовки и автоматические пистолеты. Этим займешься ты, – Мордасов указал на Сайдакова.

– Так ведь темно уже, – попытался возразить Сайдаков.

– Вот и отлично. Заодно проверишь ночные прицелы. С патронами экономнее. Сделаешь по три выстрела, – напутствовал снайпера Мордасов.

– Это уж как получится, – ответил Сайдаков, вытаскивая из сумки обе винтовки и выбирая патроны к ним.

Взяв винтовки под мышку, а патроны рассовав по карманам, Сайдаков вышел из дома.

Вскоре все услышали выстрелы. Сначала отработала «СВД», потом раздались глухие хлопки «Винтореза». Сайдаков вернулся через полчаса. Оружие оказалось действительно отлично пристрелянным, только прицел «СВД» потребовал небольшой регулировки. Выбрав один из пистолетов Стечкина, Сайдаков снова удалился во двор. Опробовав его, он вернулся.

– Лейкопластырь есть? – спросил с порога.

– Только изолента, – не поняв вопроса, ответил Псарев.

Сайдаков недовольно поморщился.

– Ну ладно, где? – все же спросил он.

Достав из ящика моток изоленты, Сайдаков начал сосредоточенно обматывать ею рукоятку своего пистолета, придавая той более удобную форму.

– Для этого дела лучше всего подходит лейкопластырь. Он более мягкий, и на нем рука не скользит, – объяснил Сайдаков. – Да, а вы чего сидите? У пистолетов прицел нерегулируемый. Так что пристреливайте их сами.

Проверив, как пистолет с утолщенной рукояткой ложится в руку, и удовлетворившись результатом, Сайдаков засунул его себе сзади за пояс.

Следуя его совету, остальные тоже пристреляли свое оружие. Когда все оружие было проверено и разобрано участниками предстоящей акции, Степан Мордасов выложил на стол пачку крупномасштабных карт. На картах была изображена западная часть Чечни, а также граничащие с ней районы Ингушетии, Северной Осетии и Ставропольского края. Карты были иностранного производства, новенькие, еще не затершиеся на сгибах. Все нанесенные на карты названия оказались на английском языке, но диверсанты Степана Мордасова за годы скитания по всему миру выучили не один иностранный язык. А уж английским владели все без исключения.

– Мы находимся здесь, – Мордасов выдвижным грифелем своего карандаша указал на селение Бамут. – Вот конечная цель нашего маршрута. – Карандаш Мордасова в воздухе обвел кружочком Моздок. – Учитывая рельеф местности и расположение российских федеральных войск, маршрут будет таким. Сначала мы идем на север по территории, контролируемой чеченцами, минуем Ассиновскую и по правому берегу реки Сунжа проходим сквозь позиции российских федеральных войск. – Карандаш отмечал на карте маршрут. – В этом районе нет сплошной линии обороны. Российские войска сосредоточены в районах станицы Ассиновская и селения Самашки. Таким образом, двигаясь вдоль реки, мы можем выйти к Карабулаку. А это уже Ингушетия. Дальше по дороге через Средние Ачалуки, Пседах и Малгобек, минуя Терский хребет, попадаем в Моздок.

– Это же сто пятьдесят километров, – с сомнением сказал Псарев.

– Верно, – согласился Мордасов. – Но пешком нужно пройти только до Карабулака. Это тридцать пять километров. Там мы сможем взять машину.

– Рискованный переход, – заметил Псарев.

– Да ладно тебе. Нам и раньше приходилось проделывать подобные марш-броски, – опять поддержал план Мордасова Кирилл Сайдаков. – К тому же, когда мы будем с таким арсеналом, кто сможет нам помешать?

– От случайностей никто не застрахован, – невесело усмехнулся Георгий Псарев.

– Мы на войне, – жестко сказал Мордасов. – Случайности здесь встречаются повсеместно. И мы отправляемся на диверсионную акцию, а не в лес за грибами.

– Резонно, – кивнул Псарев. – Тем не менее до реки Сунжа я предлагаю доехать на машине. Это и быстрее, и безопаснее. К тому же таким образом мы сможем, как минимум, вдвое сократить наш пеший переход.

– Даже если у тебя есть машина, ее придется бросить при подходе к позициям российских войск. А брошенная машина укажет на маршрут нашего движения, – возразил Мордасов своему заместителю.

– У меня нет машины, – ответил Псарев. – Зато у меня есть знакомый водитель с машиной, который за деньги охотно возьмется нас подвезти.

– Это еще хуже. Водитель может проговориться, куда он нас подвозил. Дальнейшие выводы сделать несложно.

Спор с Псаревым уже начал раздражать Мордасова. Раньше ему не приходилось объяснять Георгию Псареву такие прописные истины. В отличие от своего командира Псарев остался абсолютно спокоен.

– Ты справедливо опасаешься, что водитель может проговориться, – заметил он, посмотрев в глаза Мордасову. – Но это решаемая проблема.

Раньше они понимали друг друга с одного взгляда. Вот и сейчас Степан Мордасов понял, что ему хотел сказать Псарев.

– Но мы не можем оставлять машину на месте высадки. – Мордасов повторил свой первый аргумент.

– И это решаемая проблема, – так же уверенно ответил Псарев.

– Хорошо, – согласился Мордасов. – Раз ты гарантируешь молчание водителя, можешь договариваться с ним. Выезд завтра в шесть тридцать. К этому моменту машина должна быть уже здесь.

– Водитель не опоздает, – заявил Псарев. – Он знает, что в случае малейшего опоздания не получит денег.

При дальнейшем объяснении задачи в споры с Мордасовым больше никто не вступал.

Когда все детали предстоящего перехода были обговорены, с разрешения своего командира Сайдаков и Чагин отправились спать. Псарев ушел договариваться со своим знакомым водителем. Степан Мордасов остался в пустой комнате один. Он тоже попробовал заснуть, но сна не было. Предстоящая акция волновала его воображение. Псарев вернулся минут через сорок.

– Все в порядке, – объявил он, заходя в комнату. – Машина будет.

Доложив командиру о своей договоренности с шофером, Георгий Псарев взял мешок с приобретенной сегодня пластиковой взрывчаткой и, прихватив с собой использованный Сайдаковым моток изоленты, скрылся в чулане. В чулане Псарев оборудовал свою пиротехническую мастерскую, где создавал самые разнообразные взрывные устройства, впоследствии используемые чеченскими боевиками. Пока Георгий Псарев заканчивал свои дела в чулане, Степану Мордасову все же удалось заснуть. Обнаружив своего командира спящим, Псарев тоже последовал его примеру. На втором этаже уже давно спали Сайдаков и Чагин.

Перед началом операции надо было отдохнуть. С завтрашнего дня всем четверым предстояло стать участниками смертельно опасной игры, за которую каждому из них было обещано по миллиону долларов.

17

В Моздоке

25.Х, понедельник, 22.00

По другую сторону линии фронта, в городе, ставшем опорной базой федеральных войск, в одной из квартир хозяин и его молодая подруга тоже готовились ко сну. Вернее, ложиться спать собирался только хозяин, а девушка сопротивлялась. Она вылезла из-под руки Акопа, перевернулась на живот и своим мизинцем с ярко накрашенным ногтем провела по его голой груди.

– Сегодня я никак не могу, может быть, в другой раз...

Любовная игра была уже позади. Клиент полностью выдохся и в ближайшие сутки ни на что не был способен. Его мужское достоинство, которое совсем недавно приподнимало простыню и гордо возвышалось над кроватью, имело теперь довольно жалкий вид. Тем не менее Акоп не хотел расставаться с девушкой. Сегодняшней ночью он хотел спать, плотно прижавшись к разгоряченному любовной игрой молодому женскому телу. Однако у его двадцатилетней подруги Веры Кольцовой были совсем другие планы. Вера ловко увернулась, когда Акоп потянулся к ней. Девушка уселась на колени рядом с Акопом, при этом розовые соски ее грудей уставились Акопу в лицо.

– В другой раз, – уже более решительно повторила Вера.

Акоп попытался поймать ее за руку, но Вера резко оттолкнула руку мужчины и вскочила с кровати. Акоп смог снова увидеть целиком ее обнаженное тело. И ее налитые груди с выпирающими остренькими сосками, которые Акоп так любил облизывать и всасывать своими губами, и ее стройные ноги с округлыми бедрами, которыми Вера крепко обхватывала его поясницу, когда забиралась на него верхом. На какое-то мгновение Акоп снова ощутил нечто напоминающее эрекцию, но это ощущение тут же исчезло.

Очевидно, девушка тоже что-то заметила, потому что на секунду задержала взгляд на его паху. Затем недовольно фыркнула себе под нос и, повернувшись к Акопу спиной, начала одеваться. Ее одежда была разбросана по полу возле кровати. Красиво раздеться и аккуратно сложить свою одежду девушка никогда не успевала.

Вера прекрасно знала, что ее клиент очень быстро возбуждается, но так же быстро его возбуждение проходит, поэтому ей приходилось спешить. Обычно, как только Акоп брал ее за руку и тянул в спальню, Вера тут же сбрасывала с себя одежду, и они оба бросались на кровать в объятия друг друга. За несколько сеансов Вера научила Акопа контролировать свою эрекцию. Однако ей требовались более продолжительные игры, на что Акоп, увы, был не способен. Впрочем, удовлетворение Вера получала от других своих приятелей помоложе. Когда одного оказывалось недостаточно, ему на помощь всегда мог прийти второй. На квартиру к Акопу Вера приходила не за удовлетворением, а за деньгами, за шероховатыми зеленоватыми бумажками с портретами американских президентов. Мужская слабость Акопа щедро компенсировалась вручаемыми девушке долларами. Поэтому Вера никогда бы не променяла некрасивого, полноватого и немолодого Акопа, от которого к тому же постоянно пахло жареными чебуреками, на дюжину молодых и статных красавцев с твердыми дрынами в штанах, но с пустыми карманами.