Рыцарь в серой шинели - Александр Конторович

Ущелье и впрямь выглядело не очень гостеприимным. Обочину дороги украшали остовы сгоревших наливняков, закопченные коробки бронетранспортеров и прочие следы активного боя.

– Почти каждый раз, как через это место караван идет, духи засады устраивают.

– И что же, ничего с этим сделать нельзя? Тут же особой фантазии не надо. Раздолбать передних и замыкающих, а опосля этого всю колонну можно щипать, как бог на душу положит.

– Они так и делают. То фугасы на дороге сработают, то гранатометами издали ударят. Одно спасение – если вертушки вовремя подойдут. Так и у них здесь маневр ограничен. Поставят духи крупняк на верхотуре – можно сразу панихиду заказывать.

– И что ж теперь делать?

– А вот для этого нас сегодня сюда и привезли…

Высадив группу, вертолет тут же почапал назад, надо было доставить еще и корректировщиков.

Оставив для их встречи нескольких бойцов, отряд скорым маршем двинулся в сторону ущелья. Вот когда я на своей шкуре в полной мере и ощутил, что такое быстрый марш по горам! Все, бывшее со мной раньше, можно было теперь считать детскими игрушками в песочнице. Уже через час все снаряжение, казалось, ощутимо прибавило в весе. А винтовка стала весить целый пуд. Так что, когда старлей дал команду на отдых, я рухнул прямо там, где остановился. Даже сил в сторону отползти не было. Глядя на ребят, не переставал удивляться их выносливости. Внешне же – совсем люди обычные. А по горам прут, как заведенные. Мне бы так…

– Что, снайпер, устал? – рядом опустился на камень старший лейтенант Литманович, по прозвищу "Неправильный". Его он заслужил после очередного приезда проверяющего из Союза. Просматривая списки солдат и офицеров, представленных к наградам, полковник зацепился взглядом за его фамилию. Прочитав список еще раз, хмыкнул и жестом подозвал к себе комполка.

– Вот тут у вас… этот… Литманович. Не жирно ему – "Шерифа"- то?

– Нет, товарищ полковник, старший лейтенант Красную Звезду честно заработал. По уму, так и посерьезнее что можно было бы дать.

– Это за какие такие подвиги? Небось, из штаба и не вылезал?

– Он там почти и не появляется. С момента прибытия сюда командует спецгруппой, на "духов" они охотятся. Тех, что на караваны наши нападают.

– Да ну? Первый раз слышу, чтобы с такой вот фамилией народ в бой рвался бы. Евреи – они люди хитрые!

– Ну, значит, он у нас неправильный еврей…

Так и прилипло это прозвище к старшему лейтенанту. Он поначалу хмурился, потом привык. И даже разок подписался так в рапорте.

– Да, есть с непривычки-то, товарищ старший лейтенант. Ноги гудят.

– Ничего, привыкнешь. Сначала оно всегда так. А после уже ничего, как-то обвыкаешь, уже, вроде, и не так трудно. На вот, глотни…

Литманович был известен тем, что самостоятельно готовил какие-то хитрые травяные настои из самолично собранных в горах трав. Что уж он туда мешал – бог весть! Но на ноги эти смеси ставили моментально. И отходняка от них не было. Даже наш многомудрый начмед записывал его рецепты и собирался передать их куда-то наверх.

После двух глотков в голове прояснилось, даже и плечи перестали так гудеть.

– Спасибо, товарищ старший лейтенант! Действительно легче стало! Что у вас там такого?

– Да так… травки всякие, корешки. Меня еще сосед научил. Он в этом деле был спец неслабый…

Через несколько часов мы вышли к заданной точке. Оставалось перевалить через хребет, и тогда уже можно было внезапным ударом накрыть "духов", когда они попытаются организовать засаду. Нам предстояло пересечь небольшую проплешину, на краю которой и начиналась тропка наверх. И вот тогда на меня накатило в первый раз… Первым это заметил Огородников.

– Эй, Санек, ты чего загрустил?

– Слышь, Валентин, вы тут раньше ходили?

– Ну… было разок, а что?

– Не по себе мне как-то… будто давит чего-то.

– Ну, так у всех бывает. Особенно в этих местах. Тут же, почитай, лет триста воюют. Не пойми кто и неведомо за что. Вот и накопилось здесь всякое…

Мы рассредоточились вдоль тропы, пропуская вперед саперов. Один из них остался у края проплешины, а второй двинулся по ней, внимательно осматривая почву под ногами. Вот он остановился, присел, что-то прощупывая перед собой. Поднял руку.

– …! Мину нашел! – выматерился Огородников. – Не зря тебя колбасило…

– Нет, Валя. Тут другое что-то…

Сапер на тропе повозился и выставил на обочину вешку.

– Это он первую пометил… дальше пойдет, – Огородников, сжимая в руках автомат, приподнялся над камнем. – Тут где-то и вторая быть должна.

– А чего сразу не снял?

– А я знаю? Ему на месте виднее. Пройдем, так после и снимет.

Мин на тропе оказалось еще три штуки. Отметив их вешками, сапер призывно махнул нам рукой. В гробу я такую работу видел! Так и нормального веса не набрать, каждая такая штучка – с потом по килограмму выйдет!

С нами поравнялся старший лейтенант. Он тоже заметил мое напряжение.

– Чего кислый такой? Вон уже хребет, считай, до места дошли.

Покачав головой, я рассказал ему о своих ощущениях. К моему удивлению, он отнесся к этому серьезно.

– Давит, говоришь? Слыхал я про такие штуки…

В итоге, неожиданно для себя, я оказался в передовом дозоре, вместе с саперами и их прикрытием. Метров через триста накатило снова, я еле удержался на ногах.

– Стоп, мужики! Что-то тут нечисто…

Они остановились и посмотрели на меня.

– Я чуток вперед пройду, хорошо?

– По тропе не ходи. Вон, по камням лучше попрыгай, хотя бы метров пятнадцать. Туда хоть мину не запихаешь. А если и сработает – так под камнем, до тебя не достанет… Далеко не отходи, чтобы мы тебя видели.

Пробравшись к подножью хребта, я присел на камни. Так, передохнем немного.

Вот и серединка подъема. Ничего не вижу и не чувствую.

Тропа осталась внизу и сильно правее, я поднялся уже метров на сто, тут скалы подходят слева, почти под прямым углом.

Ветер шумит… он тут всегда шумит.

Других звуков нет…

Нет?

Фигушки!

Есть!

Что-то звякает, будто ложкой в стакане мешают.

Здесь?

Стакан с чаем?

Бред.

Некому тут чай пить.

А что звенит?

И где?

Правее чуток… и выше.

Ползем… Черт, неудобно-то как! Винтовка тоже… надо было автомат у ребят взять. Хотя и он тоже… не слишком маленький.

Еще пяток метров.

Звяк!

Уже совсем рядом…

Еще пяток…

Теперь звякает справа, а я повис на камне, головы не повернуть.

И наверх не залезть. Круто тут слишком. В кино приходилось видеть, как по таким вот камешкам легко "ходят" на руках, точнее – на пальцах рук, скалолазы.

Но я-то не альпинист! Так не могу.