Улыбка Элли - Синди Джерард

Пораженный и потрясенный Ли думал только об Элли. Увидев ее счастливое лицо, улыбку, играющую на устах, он порадовался за нее.

Он лишь отошел чуть в сторону, чтобы не мешать гостям, то и дело входившим и выходившим из их дома, чтобы взять стулья, тарелки и другие необходимые мелочи.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

– Он с тебя глаз не сводит, – произнесла Пэг Лафроп, подцепив десертной ложкой кусок торта и улыбнувшись Элли.

Элли взглянула на Пэг, которая отыскала ее среди вороха оберточной бумаги, свертков и свадебных подарков, которые они с Ли недавно открыли.

Пэг вновь улыбнулась, заметив сомнение на лице Элли. Элли поискала глазами Ли и увидела его в проеме двери, между гостиной и кухней.

Он наблюдал за ней. Заметив, что она тоже смотрит на него, он отвел взгляд и начал наблюдать за Дороти Фергюсон, которая танцевала с Доном.

– Он не сводит с тебя глаз ни на секунду, – со знанием дела добавила Пэг, когда Элли вновь взглянула на нее.

– Да… – рассеянно отозвалась Элли и перевела взгляд с Пэг на Ли.

Он невероятно притягателен, красив и строен, уверен в себе и силен. Он рассмеялся на шутку Дороти, и улыбка его была обворожительной.

Элли помнила нежность его губ, их вкус и тепло. Она помнила его поцелуй в день их венчания, поцелуй страсти в ее постели, поцелуй в ванной. Она думала о них каждый раз, когда мыла посуду, собирала в курятнике яйца, каждую ночь, каждый миг, проведенный в одиночестве.

Пэг коснулась ее руки, слегка улыбнулась.

– Я думаю, ваши чувства взаимны.

Внимание Элли привлекли две подушки, подаренные Мартой Гуд. Ей хотелось бы согласиться с Пэг, она – ее верный и лучший друг. Пэг стукнуло двадцать шесть, и она была матерью-одиночкой. В их городишке проживало еще четыреста семьдесят три человека, но ни к кому Элли не относилась с такой нежностью, как к Пэг. Пэг всегда находила минутку поболтать с малышкой Элли, когда они сталкивались в церкви или встречались в магазине Лафропа, где Пэг работала в книжном отделе.

В отличие от большинства людей в их городке, Пэг не ставила болезнь Элли выше человека. Она общалась и любила Элли, не придавая значения тому, что говорят окружающие, видя в ней личность, а не забитую девчонку. Она не унижала и не жалела ее, принимала Элли такой, какая она есть, и именно поэтому Пэг, стройная красавица с карими глазами, была для Элли лучшим человеком на свете.

– Ну, – не унималась Пэг, нетерпеливо ожидая ответа, – рассказывай, не томи.

Элли зарделась. Пэг рассмеялась.

– Так все хорошо? – переспросила она, но улыбка сошла с ее лица, когда она посмотрела на грустное лицо Элли. – Ну… Что случилось? Что-то не так?

Элли не любила делиться своими переживаниями, но с Пэг она чувствовала себя в безопасности и могла рассказать ей все. Неожиданно для самой себя Элли произнесла:

– Хотела бы я знать.

Пэг ничего не ответила, она терпеливо ждала продолжения.

– Я не уверена, но мне кажется, Ли не в восторге от того, что женился на мне, – наконец проговорила Элли.

Высказав вслух свою догадку, она стала нервно теребить подаренную подушку, пытаясь избежать испытующего взгляда Пэг.

– Дорогая, не расстраивайся. – Пэг пыталась успокоить Элли. Оглянувшись, она увидела, что Ли внимательно наблюдает за Элли, и прочла в его глазах желание. – Не забивай себе голову. Когда он на тебя смотрит, то даже я, посторонний человек, вижу, как ты дорога ему и сколько страсти в его взгляде.

– Тогда почему я еще девственница после недели замужества? – прошептала Элли.

Пэг недоуменно взглянула на нее. Элли ответила ей смущенным взглядом и, переведя дыхание, добавила:

– А?

Элли выложила все, что волновало ее, рассказала о приступе в день свадьбы, о той, как Ли лежал рядом с ней всю ночь, и о том, что произошло в ванной комнате, а также о том, как уже неделю она проводит все ночи в одиночестве.

– Не падай духом, – утешила ее Пэг. – Мне кажется, я знаю, что происходит, но, чтобы удостовериться, расскажи мне все еще раз. И с подробностями.

Когда гости разошлись, Ли устроился в старом плетеном кресле на веранде.

Большие темные тучи заволокли почти все небо, оставив кое-где маленькие светлые клочки. Было около часа ночи, пару часов назад закончился праздник, посвященный им, молодоженам, и последние гости разъехались по домам. Где-то вдали раздались глухие раскаты грома. Полная луна, похожая на блюдце, то и дело скрывалась за облаками, медленно плывущими по ночному небу.

Ли откинулся в кресле. Легкий ночной ветерок навеял ему воспоминания о прошлой жизни в Техасе. Он вспомнил, как была счастлива Элли на празднике, как она, забыв обо всем, кружилась в танце.

Но такой шумный праздник может утомить любого, и Элли не стала исключением. Она, конечно, устала от толпы гостей и неожиданных хлопот, но была счастлива как никогда. С тех пор как Ли вернулся на ранчо и женился на ней, он не видел ее такой счастливой.

Перед толпой гостей, большинства которых он не знал, ему пришлось пересилить себя и улыбаться, чтобы не испортить Элли и окружающим праздник. Гости были приблизительно одного возраста: старик Баз, док и другие. Ли заметил лишь одного человека, по возрасту близкого к Элли.

Пэг Лафроп – единственная представительница молодого поколения, посетившая праздник. Где же друзья Элли?

Неужели у нес нет друзей-сверстников?

Но не успел Ли сформулировать вопрос, как уже знал на него ответ.

У Нес действительно не было друзей-сверстников.

Все собравшиеся на праздник были добрыми друзьями родителей Элли. Люди, принимавшие ее такой, какой она была, за что она им и доверяла.

Он вновь задумался, прислушиваясь к далекому пению соловья и стрекотанию кузнечиков в траве. Где-то вдали вновь послышался раскат грома.

Ли знал, как жестоки бывают дети. Когда он жил на улице, каждый мог обидеть его, обозвать и унизить, крикнуть в спину, что он «неудачник», «отброс общества», «никто».

Когда чаша его терпения переполнилась, он стал защищаться как умел и насколько хватало сил. Ли прикоснулся к шраму на щеке. Этот шрам и горбинка на носу после перелома остались как напоминание о тех жутких, беспощадных драках, которые Ли затевал без промедления, лишь заметив косой взгляд в свою сторону. По-другому он жить не умел, для него это был единственный способ жить или, скорее, существовать в жестоком мире улиц.

Неужели и Элли тоже приходилось защищаться? – подумал он.

Ему как-то не верилось. Он вырос на улице, и уметь драться и защищать себя было для него вопросом жизни. До тех пор, пока Уилл и Клэр не взяли его к себе на ранчо.

Элли же закончила школу, хотя ее программа несколько отличалась от общепринятой. Болезнь накладывала ограничения, приносила разочарования, много времени Элли приходилось проводить в одиночестве. Можно было возненавидеть такую жизнь и обозлиться на весь мир.