Метеор - Карел Чапек

Таковы исходные данные нашего повествования, остается определить его terminus ad quern 1. Разумеется, это падение человека, не долетевшего до места назначения. Но тут возникает важный вопрос: летел он в какое-то новое место или возвращался домой? Нам известно одно: он страшно спешил и летел в бурю. Можно считать, что, когда человек едет в чужие края, в новую, незнакомую обстановку, он обычно колеблется, даже опасается, и это как-то сдерживает его. И, наоборот, человек, возвращающийся домой, нетерпелив: для него важна только цель, а дорога, которая ведет к ней, - досадная помеха. Я сказал бы, что наш человек очень спешил именно потому, что возвращался, и я принимаю эту правдоподобную гипотезу, как факт. Не говорю уже о том, что улетать можно во всех направлениях розы ветров, ибо возможности выбора неограничены, а возвращаясь, можно лететь только в одно единственно мыслимое место, к цели определенной в самом начале пути, к цели, необходимой и неизменной.

Обратный путь всегда определен точно. Итак, вот он, конец нашей повести, а теперь можно перейти к началу.

1 конечная цель (лат.).

Начало ее туманно и неясно, как случайность.

Дело происходит где-то на Кубе, среди живых изгородей бугенвилей. За кем-то гонятся, слышны револьверные выстрелы, и на дороге, похожей на Млечный Путь, остается лежать неизвестный. Он ранен в шею. Ранен широким ножом для сахарного тростника...

Дочитав до этого места, хирург недовольно фыркнул и бросил рукопись на стол. Чушь! Ведь у пациента Икс нет шрама на шее. Есть только шрам над правым соском, но и эта рана была нанесена не широким ножом, а тонким кинжалом. Поверхностное ранение: оружие наткнулось на ребро.

XXIII

Итак, где-то на Кубе среди живых изгородей бугенвилей... За кем-то гонятся, хлопают револьверные выстрелы, и на дороге, похожей на Млечный Путь, остается лежать неизвестный. Он ранен в шею, ранен широким ножом для сахарного тростника. Метрах в десяти лежит еще какой-то человек, руки и ноги у него широко раскинуты, как у марионетки.

Он мертв.

Над раненым склонились трое мужчин и тихо чертыхаются. А он уже поднимается на ноги, бормоча: "Ч-чего вам надо? Н-не лезьте ко мне!" Он трогает свою шею, удивленно кривит рот, заметив кровь, и переводит взгляд с окровавленной ладони на трех незнакомцев. Мать честная, да он же пьян в доску!

- И на кой черт ввязался этот осел! - сердится один из троих и чешет в затылке. - Que mierda 1! Отнесите его в дом, ребята.

Раненого хватают за руки и за ноги и, шаркая башмаками, волокут его по дороге, как мешок кукурузы, оставляя след на пыльной дороге. Пеоны, пыхтя, тащат этого бродягу по "Млечному Пути":

1 Экое дерьмо (исп.).

протрясись, протрясись, проклятый, так тебе и надо.

Его кладут за дверью, и какая-то старуха светит ему в лицо фонарем и поминает всех святых, а хозяин дома - воротила, судя по злой, багровой физиономии и свирепым бровям, - наклоняется и говорит:

- Что за свинью вы сюда принесли?

Тот, кто чесал затылок, подмигивает человеку с косматыми, бровями.

- Чтобы он не удрал, ваша милость. Когда тот кабальеро вышел отсюда, мы услышали выстрелы и выбежали поглядеть, что случилось. Там лежал вот этот даго *, в руке у него был револьвер. Неподалеку валялся тот бедняга. Мертвый, бог его прости!

Двое других слушали, разинув рты, и, видимо, хотели возразить. Хозяин вопросительно поднял брови.

- Вы уверены, что он мертв?

Долговязый пеон перекрестился.

- Загнулся, ваша милость! Не меньше трех пуль получил в затылок... А в руке у него был нож. Видно, защищался, когда напал этот бандит. Убийца хотел удрать, но тут мы его и схватили. Вы свидетели, ребята, а? Ну-ка, подайте голос!

Только теперь те двое смекнули в чем дело, и их лица расплылись в широкой улыбке: да, да, ваша милость, бог свидетель, так все и было, святая правда. Он застрелил того кабальеро и хотел дать тягу. А в руке у него был пистолет...

- Надо вызвать полицию, пусть заберет его, - предложил долговязый и вопросительно посмотрел на хозяина.

Тот гладил свой сизый подбородок и хмуро размышлял.

- Нет, Педро (или Сальвадор, имя я не выбрал), лучше не надо. Если бы полиция искала его... другое дело. - Он пожал плечами. - А зря я его не выдам. Это было бы непорядочно. Заприте его где-нибудь в сарае и дайте выпить.

Верзила развел руками.

- Ваша милость, он и так пьян в доску.

- Дайте ему выпить. - нетерпеливо повторил хозяин. - И пока что не болтайте о нем попусту, понятно?

- Понятно, ваша милость, желаем покойной ночи... Налейте ему, ребята, рому в глотку, пусть совсем обалдеет. Что делать такому бродяге около дома нашего хозяина, зачем ему совать нос в чужие дела? Он, правда, не похож на метиса, но все равно, один черт. Какой-нибудь голландец или бродяга-янки, судя по тому, как он опустился. Буль, будь, еще... влейте в него еще малость рому, пусть-ка хлебнет, выбьем из него последние остатки памяти!

Дело кончилось белой горячкой. Незнакомца трясло сильнее, чем в лихорадке. Старуха, что стояла над ним с фонарем, подает ему воду в простом глиняном кувшине и прикладывает компрессы ко лбу и щекам. Человек не приходит в сознание. (Мотив беспамятства вначале и в конце - круг замыкается.) Старуха полуиндианка, родом откуда-то из Мексики, у нее сухое лошадиное лицо, грустные глаза мигают озабоченно и сочувственно.

- Бедняга, - шепчет она и обматывает ему голову влажными тряпками, потом садится на корточки и сидит, помаргивая, хлоп, хлоп, хлоп, кажется, что вода падает на кирпичный пол.

Тридцать шесть часов длится беспамятство или сон. Человек лежит без сознания, с мокрыми тряпками на голове и не приходит в себя. Иногда появляется верзила-пеон и пинает его ногой. Эй, вставай, собачья падаль!

- Надо бы, сударь, ночью вынести его и положить где-нибудь. Пусть, бог меня прости, черти его возьмут и уволокут в преисподнюю.

Хозяин качает головой. Как бы не так! Не черти его заберут, а полиция, и она будет ждать, пока он заговорит. Нет, нет, когда он придет в себя, я с ним сам потолкую. Там будет видно.

Наконец неизвестный шевелит рукой, хочет провести ею по лбу. Голова у него окутана тряпками, но даже когда он снимает их, на лбу чувствуется что-то постороннее, странное, чего никак не стереть...

Человек садится и крепко трет себе лоб.

- Позовите хозяина. Хозяин хотел поговорить с ним.

Бровастый хозяин (судя по всему, важная., шишка) испытующе смотрит на оборванца. "Нет, по-видимому, этот человек не испанец, - думает он, - испанец заботился бы об обуви. Испанец, будь он даже в лохмотьях, обувь начистит до блеска",

- Como va? 1

- Muchas gracias, senor 2.

- Yanqui 3.

- Yes, sir... No, sir 4.

- Как ваше имя?

Человек трет себе лоб.

- Не знаю, сударь.

Кубинец сердито засопел.

- А как вы сюда попали?

- Не знаю, сударь. Я был пьян, да?

- У вас нашли револьвер,

Человек качает головой.

- Не знаю, ничего не знаю. Не могу вспомнить... - Лицо у него скривилось от досады и от напряжения. Он встал и сделал несколько шагов. - Нет... я не пьян. Вот только голова... словно стянута обручем. - Он пошарил по карманам. Кубинец подал ему сигарету. Бродяга кивнул: "Gracias", словно это само собой разумеется. Не-ет, он не какой-нибудь забулдыга из порта. Как хотите, в нем виден джентльмен. Взять хотя бы его руки: грязные, просто срам, но как он держит сигарету! Короче - кабальеро.

Кубинец насупился. С бродягой было бы проще. Если дело дойдет до суда, какой судья поверит нищему?

1 Как дела? (исп.)

2 Спасибо, сеньор (исп.).

3 Янки (англ.).

4 Да, сэр, нет, сэр (англ.).

Человек жадно курил и думал.

- Ничего не могу вспомнить, - сказал он и улыбнулся. Странное чувство: голова ясная, но совсем пустая. Как выбеленная комната, где кто-нибудь должен поселиться.

- Может быть, вы вспомните, чем занимались! - подсказывает ему кубинец.

Человек взглянул на свои руки и одежду.

- Не знаю, сударь. Но судя по тому, какой у меня вид... Дымящейся сигаретой он начертил в воздухе какую-то закорючку, похожую на нуль. - Ничего не помню, - произнес он равнодушно. - Мне ничего не приходит в голову. Может быть, потом вспомню...

Кубинец смотрел на него подозрительным, пристальным взглядом. Невыразительное, чуть одутловатое, почти веселое лицо незнакомца выражало нечто вроде облегчения.

XXIV

Ну конечно! Еще одна повесть о человеке, потерявшем память, еще одна литературная амнезия, которой мы обязаны столькими романтичными и трогательными историями. Вместе с вами, доктор, я пожимаю плечами над такой заурядной фабулой, но ничего не могу поделать: если уж мой герой должен остаться Неизвестным, нужно отнять у него личность, отобрать документы, спороть монограммы с его одежды, а главное, главное, сударь, лишить его памяти, ибо память - это материал, из которого соткано наше "я". Изгладьте все, что есть в вашей памяти, и вы станете человеком, который упал с неба, пришел невесть откуда и не знает, куда держит путь. Вы станете пациентом Икс. Человек, утративший память, подобен человеку без сознания. Пусть даже его мозг продолжает нормально функционировать, человек покинул почву действительности и живет вне ее. Знайте, что без памяти для нас не существовало бы действительности. Вы, как медик, конечно, отметили про себя, что в данном случае потеря памяти произошла после острого отравления алкоголем и шока в результате ночного инцидента. Человек ударился головом о землю, и вот, пожалуйста! С медицинской точки зрения вполне допустимо, что результатом была психическая травма. Налицо, стало быть, фактор случайности, и мы считаемся с ним. И все же это слишком важное обстоятельство, чтобы предоставить его воле случая. Нас может удовлетворить лишь причинная связь. Пациенту Икс была нанесена душевная травма, и он утратил память, не мог не утратить ее по причинам, таившимся в нем самом: для него это был единственный путь, единственный выход, чтобы разрешить внутренний конфликт. Это было как бы бегство в другую жизнь. Как произошло это бегство, вы прочтете ниже, а сейчас я хочу предупредить вас, что в основе всего происшедшего лежала не простая случайность, а причины глубокие и закономерные.