Операция «Юродивый» - Сергей Бортников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Запросто, – кивнул Крутов. – Давай втулим ему сверхважную информацию! Не придуманную, – подлинную. Какую он не сможет игнорировать и сразу побежит на доклад к своим кураторам. Причём ни я, ни ты не обозначим причастности к её распространению. Это сделает кто-то третий, чья правдивость не будет вызывать у него сомнений.
– Я даже знаю кто! – оскалил зубы в ироничной улыбке Вялов.
В тот же вечер он отбыл в Весьегонск и, как следует, проинструктировал Савченко…
Когда наутро Горшков пришёл навестить своих подопечных, Игорь Семенович по большому секрету поведал ему о последнем предсказании Ванечки.
«Война начнется 22 июня!»
Именно в это день Пашкин дядя – Николай Петрович – празднует свой день рождения…
* * *Когда Вялов проснулся, в квартире не было никого – Катя давно убежала на лекцию в училище, сегодня у нее первая пара.
«Застели кровать и сделай яичницу. Люблю!» – гласила записка, оставленная на кухонном столе.
Павел позавтракал, побрился и стал собираться на работу.
Спешить некуда – Крутов ждет его к десяти утра.
…Таким довольным своего товарища Вялов ещё никогда не видел.
– Сработало, Павел Агафонович… Сработало на все сто!
– Ты о чем?
– Как только твой человек сообщил Горшкову об очередном предсказании Юродивого, один из германских курсантов срочно убыл в Берлин.
– Как его фамилия?
– Крюгер! Вальдемар Крюгер! Бери – дарю, делай с ним, что хочешь. А Борька – мой! Лады?
– Да не спеши ты так, дурья башка! Может, у немца кто-то заболел: родители, жена, дети…
– Откуда тебе известно, что он женат? Ах да, я же сам дал тебе досье! Извини, Паша… Кругом одни враги народа – свихнуться можно!
– Давай еще раз проверим эту версию.
– Какую?
– Что предатель – Горшков.
– А как мы сможем это сделать?
– Вернётся Крюгер, и я поговорю с ним по душам…
– Договорились. Только не тяни резину. Выяснишь – и сразу ко мне. А то у меня уже руки чешутся на эту падлу!
* * *Вальдемар вернулся через несколько дней и сразу изъявил желание встретиться. Павел давно готовился к этому моменту, но как он вызовет эсэсовца на откровенность, пока еще не придумал.
Решил: будет действовать по обстановке!
Немец почти никогда не приходил с пустыми руками. Вот и в этот раз он прихватил с собой две бутылки настоящего баварского пива.
Эх, была не была!
– Пошли ко мне домой, Вальдик… Я получил квартиру. По русскому обычаю её полагается обмыть.
– Давай! – не колеблясь, дал согласие Крюгер.
– Баварского нам явно маловато будет. Прикупим «Жигули»…
– Чего?
– Это – новый сорт советского пива… Не хуже, между прочим, вашенского!
– Я не против…
– Вобла у меня есть…
– Что есть?
– Рыба! Собственными руками пойманная, засоленная и высушенная!
– А… Мы её называем дохлой…
– Да что вы понимаете в русских деликатесах, невежественная немчура!
– А ты – рыбак?
– Еще какой! – хвастливо заверил «обер-лейтенант». – Вице-чемпион Волги!
– А чемпион кто?
– Савченко!
– Знакомая фамилия!
– Мой тренер.
– А…
– Ну пошли… Вон там, за углом, моё жилище!
* * *– Давай так, ты пьешь наше, а я – ваше! – предложил Вальдемар.
– Не возражаю! Да, кстати, при царе-батюшке у нас тоже была своя Бавария. Тверская.
– Как это понимать?
– Еще в 1887 году австрийский подданный Эмиль Слатинский основал на берегу речки Тверцы первую паровую пивоварню, которую так и назвал – «Тверская Бавария». Сейчас, правда, со своим пивом в Калинине негусто… Это, например, привезли из Самары, пардон, Куйбышева, столицы советского пивоварения!
– Сейчас я его продегустирую! Ну, за фройндшафт?
– За дружбу, камрад, нерушимую и вечную!
Они чокнулись бутылками и принялись пить пиво прямо из горлышка.
– О, эти ваши, как ты говоришь…
– «Жигули».
– Совсем неплохи… Гут! Гут! Ну, где твоя обещанная вобла?
– Держи! – Вялов достал из тумбочки несколько рыбин и положил на стол. Одну из них выпотрошил и начал чистить. Крюгер последовал его примеру.
– Если б у себя на родине я пришёл в пивную с мёртвой рыбой – меня б оттуда выгнали!
– Серьёзно? – искренне удивился Павел.
– В лучшем случае, приняли б за идиота и после трапезы разбили мой бокал – его ведь невозможно будет отмыть! О! Вкусно! Ты сам её ловил?
– Конечно!
– Я бы тоже с удовольствием посидел с удочкой на берегу какой-нибудь речушки. Возьмешь меня с собой, когда потеплеет?
– Непременно.
– А какая еще рыба у вас водится?
– Щука, судак, лещ…
– Они, наверное, вырастают очень большими?
– О, да!
– Я с такими не справлюсь. Мне б помельче… Лишь бы клевало…
– Окунь, ёрш – я тебе такую рыбалку устрою, руки болеть будут!
– Ёрш – это что?
– Сейчас узнаешь!
Вялов ещё раз открыл дверцу тумбочки и нащупал рукой высокое горлышко «Московской».
– Вот!
– Что это?
– Русиш водка! Если смешать её с пивом – выйдет «ёрш»!
– Но ведь ты говорил, что ёрш – это рыба!
– Для кого рыба, а для кого – коктейль! Сам знаешь, в русском языке многие слова имеют двоякий смысл!
Павел нашёл на кухне огромный фужер, граммов, наверное, на триста, и аккуратно наполнил его. Наполовину водкой, наполовину – пивом. Затем сильно ударил дном об стол. Раздался характерный звук: «Чпок»!
– Держи! Пить надо залпом!
– О! Гут! Зэр гут! – испробовав, похвалил Вальдемар. – А ты себе почему не наливаешь?
– Второго фужера не могу найти. Давай сначала ты ещё один, а затем я!
– Давай! – разошёлся немец, доселе ничего не знавший о страшном воздействии на организм горючей советской смеси. – Хар-ра-шо! Дай-ка ещё мне воблы!
– Держи!
– Теперь я приготовлю для тебя коктейль. Смешаю водку с «Баварским».
– И у нас получится «Баварский ёрш»?
– Точно! Вернусь домой – всех буду угощать! – Он доверху наполнил фужер и, как Павел, ударил дном об стол. Да так, что тонкая ножка не выдержала и отвалилась, поранив ему руку. А содержимое выплеснулось на стол.
– С «ершом» надо быть осторожнее! – философски рассудил Павел, бинтуя гостю руку.
Вскоре Вальдемара основательно развезло, и Вялов понял – пора!
– Что это ты меня сегодня ни о чем не спрашиваешь, а?
– Сейчас спрошу… ик! Как там наш мальчик?
– Растёт.
– Я не об этом… ик!
– Снова о войне заговорил…
– Да ну?!
– Точно! Мол, начнётся она 22 июня.
– Знаю! – подтвердил Крюгер, и попробовал напрячь свой помутившийся рассудок. Получилось! Немец вдруг чётко осознал, что таким признанием подставляет под удар своего осведомителя, и попробовал подсластить пилюлю. – Разведка донесла… ик!
