Танцор Января - Майкл Флинн

Словно крысы по лабиринту, они мчались по Закутку. Лишь остановившись в коридоре давно заброшенного здания, Фудир нарушил молчание.

— Есть способ восстановить законное правительство Нового Эрена, — намекнул он, — притом без нового кровопролития.

Хью, удивленный тем, что терранина волнует правительство Дола, не ответил. Кто знает, кому этот человек может поведать услышанное? Призрак полагал, что обещание вернуться на Новый Эрен было дано как приманка, а не для того, чтоб известить штаб-квартиру Ориэля на Дальнем Хауне. Но Ориэль, вероятнее всего, откажется от дальнейшей игры, продаст контракт МТК и переведет Рингбао на другой проект. Ни Клан, ни этот Фудир не знали, что Хью поклялся именем отца, что вернется. Он не нуждался ни в приманках, ни в предложениях — бескровных или каких-либо еще.

Совет Семи состоял из пяти человек, одного из которых ранее арестовали пасторы, а второй по той же причине «улетел с ветром». Председателем была строгого вида женщина с темно-карими глазами, тонкими чертами лица, седыми волосами и бледной кожей. Находившиеся по обе стороны от нее люди сидели в тени, как и приличествовало тем, кого многие стремились найти, но видели лишь избранные. Они безразлично оглядели Хью, а затем спросили у его проводника, по какому праву он привел к ним чужака. Что-то в этом вопросе заставило Хью с ужасом ждать ответа, так как, если этот ответ окажется неудовлетворительным, они с Фудиром могли понести наказание. Но ответ Фудира удивил и привел в замешательство бывшего тэнейста Нового Эрена.

— Я могу вернуть нам Землю.

Для Хью это уверенное заявление было первым, что Фудир сказал хоть с каким-то чувством. Совет практически одновременно обернулся к голограммной картине, висевшей на стене небольшой темной комнаты для аудиенций. На ней было изображено огромное белое, увенчанное куполом здание с башнями по четырем углам, возвышавшееся за длинным зеркальным бассейном.

Председатель, единственная, кто не обернулся, продолжала изучать Фудира пристальным взглядом.

— Ты можешь это сделать? — переспросила она.

— Вы слышали историю о Крутящемся Камне?

Эти слова привлекли внимание остальных присутствующих, один из которых фыркнул, выражая сомнение.

— Мы возлагаем надежду на алтарь легенды?

— О чем эта легенда? — спросил другой, но председатель дотронулась до его руки.

— Позже расскажу, Дитер. Объяснись, Фудир. Я знаю, у тебя всегда найдется что сказать, но сейчас самая важная из твоих попыток. Меня совсем не обрадовало, когда ты вызвал нас ночью. Что было бы, если бы пасторы подняли тревогу?

Фудир сложил ладони вместе и поклонился.

— Нанди, Мемсаиб. Я кое-что узнал…

Но один из присутствующих снова прервал его.

— Не на пукка, норма баккин, — произнес он, указывая на Хью. — Этот бро — не фанти.

Все разом перешли на жаргон, слова полились слишком несвязно и быстро, чтобы Хью мог их разобрать. Люди начали кричать друг на друга, говорить одновременно, жестикулировать, их голоса становились все пронзительнее и громче. Хью начал незаметно изучать комнату и искать из нее выходы, полагая, что вскоре один из них может ему пригодиться.

А затем внезапно возникший спор так же внезапно утих. Терране покачивали головами и улыбались.

— Отлично, — сказала председатель. — Мы согласны. Новый Эрен всего в двух неделях пути по Великой магистрали. Пускай предложенное тобою звучит как фантастика, но оно дает нам надежду. Если таким образом можно одержать победу, стоит попытаться. А если все окажется выдумкой, потери сведутся к минимуму. Сахб Фудир, завтра в это же время ты получишь все требуемые бумаги. Навестишь Чэн-фу в дукане печатей. Ты знаешь его. Мы обеспечим вам места. Остальное зависит от тебя.

— Мгурк — один из наших, — сказал им Фудир. — Он сделает, как мы скажем. Другая — женщина, Микмак Энн. Она что-то подозревает и может слишком рано догадаться о слишком многом. Стоит радоваться тому, что Январь не знает, чем обладал; остается лишь надеяться, что полковник-управитель Юмдар также этого пока не поняла.

Председатель уперлась в стол кулаками.

— Хлеб и соль, — велела она. Когда вошел слуга, неся на серебряном подносе тарелку с нааном[20] и пападом,[21] Фудир сложил руки перед собой и поклонился.

Затем, когда каждый из собравшихся получил по небольшой чаше с густым жирным чаем, все, кроме Маленького Хью, встали и повернулись к картине. Застыв в поклоне со сложенными ладонями, терране нестройным хором повторили:

— В следующем году — хадж на Терру.

ОН КРАК

Арфистка становится все более нетерпеливой, и, когда человек со шрамами прерывается ради очередного глотка, бьет ладонью по столу.

— Почему здесь одни только начала, но нет окончаний? Кто такой Фудир? Что еще за история о Крутящемся Камне?

Но рассказчик лишь улыбается, распаляя ее еще сильнее.

— Всему свое время, арфистка. Ты же не бьешь по всем струнам одновременно, тогда это будет шум, а не мелодия. Откуда взяться окончаниям без начал? Кроме того, существует более семнадцати версий истории о Крутилке, и не все они согласуются с планом Фудира.

— Этот Фудир, кто он такой? Почему его интересует Танцор? Почему он предпочел Маленького Хью, а не Красавчика Джека?

Человек со шрамами смотрит в дальний угол зала и, возможно, сквозь него.

— Фудиру до них не было дела, — наконец отвечает он. — Он сказал Совету, что Танцор вернет им потерянную Землю. Он сказал Маленькому Хью, что вернет ему Новый Эрен. То, что он говорил самому себе, не знал никто; и намного позже из этого яйца вылупятся грядущие события. Возможно, Фудир также надеялся вернуть мир, а может, его чаяния были куда более скромными.

— Ты упоминаешь о нем в прошедшем времени. Он погиб? — Арфистка начинает наигрывать голтрэй, но человек со шрамами останавливает ее.

— Пока рано оплакивать его. В будущем тебя ждет немало плачей. В конце концов мы все умрем. Те, кем мы были в юности, давно умерли, но тем не менее мы живем дальше. Если же некоторые продолжают существовать в моих историях или твоих песнях, это бессмертие высшего порядка. А пока пусть радуются своему звездному часу. Маленький Хью спасся от убийцы. Фудир получил «билет отсюда». Возможно, Совет также не остался внакладе, ибо мы считаем, что Фудир не устраивал их и они просто хотели избавиться от него, невзирая на легенды и пресловутое везение дураков.

Арфистка молча обдумывает его слова, извлекая из струн воздушные звуки. Она задается вопросом, уж не рассказывает ли человек со шрамами все эти истории только для того, чтобы выудить у нее еще выпивки? Но если так, то у кого ей просить помощи? О какой еще оселок удастся заточить рассказ, чтобы проверить его? Другой ее источник пропал. Наконец она спрашивает:

— Теперь все игроки на местах? Я слышала, ты называл и другие имена. Когда все начнется?

— О, балет уже начался. Танцоры кружатся и меняют позы, но не все они вышли на сцену на первых же тактах. Какой бы это был тогда танец? Но пока что прима-балерина все еще на полпути к своей цели. Имеется телос,[22] если ты внимательно следила за ходом повествования. Направление также задано. И все это косвенно связано с изначальной ошибкой Января.

— Ошибка Января… ты уже говорил о ней. Что это за ошибка?

— Нужно ввести еще одного танцора. Ты встречалась с ним раньше, но уже успела подзабыть.

СУНТРЭЙ

ОТБЫТИЕ С КРАЯ НОЧИ

Фир Ли, сам того не ведая, делал упражнения в древнегреческом стиле.

На его торсе, лбу и бедрах блестел пот, делая его похожим на воплощение сверкающей тьмы небес. Он сноровисто переходил от брусьев к кольцам, к мешкам и гирям по всему спортзалу «Пылающих врат». Движения Гончего напоминали изящный балет, который было бы невозможно выучить, не обладай его тело рефлекторной памятью, что неизменно выручало, поскольку его разум, как обычно, был занят решением одновременно трех или четырех задач.

Фир Ли исполнил на мате последовательность наполовину танцевальных, наполовину боевых движений. Слившиеся воедино угроза и удовольствие. Впрочем, опасность в себе таил именно танец.

— Щен, — сказал он посреди прыжка с разворотом, — не прогуляешься со мной к потолку?

Бесшумно вошедший Грейстрок стоял у края мата. Фир Ли был единственным известным ему человеком, от которого не могло укрыться его незаметное присутствие.

— Не староват ли ты для этого? — насмешливо спросил он. — Быстрые челны докладывают о подходе монокорабля.

— Могу уменьшить гравитацию, если боишься не добраться до самого верха. — Гончий сделал кувырок и приземлился в центре комнаты, после чего грациозно поклонился. — Можешь даже раздеться, если думаешь, что это поможет.