Древняя душа (СИ) - Амеличева Елена

— Знал, что найду тебя здесь. — Прошептал Деметрий, обняв сзади. — Еще не надоело?

— Как такое может надоесть? Что может быть прекраснее?

— Поверь, после свадьбы я предложу тебе несколько альтернатив!

— Слушаюсь, Повелитель.

— Не очень-то и слушаешься, кстати. — Он хмыкнул, но я почувствовала удовлетворение в его голосе. — Принцесса покорна только на словах. Мне доложили, что ты отвергла все платья, — мужчина развернул меня лицом к себе и договорил, — что были лично мной выбраны для тебя.

— Все верно.

— Что в них не так? Или мне отправить дизайнеров прогуляться в открытый космос?

— Не надо искать виноватых, их нет. Но надеть такое я не смогу.

— Значит, такова твоя благодарность, принцесса? — его рука больно сжала мой локоть. — За то, что жених исполняет все желания?! — мужчина прижал меня спиной к ледяному стеклу. — Не боишься, что он может наказать тебя за такую дерзость?!

— Да, боюсь, но страх не может заставить меня перестать уважать моего будущего мужа. — Я изо всех сил старалась, чтобы голос не дрожал.

— Что это значит?

— Каждое выбранное тобой платье длиной выше колена.

— Да, у нас носят такие. К тому же, это оптимальная длина, чтобы я смог наконец-то полюбоваться твоими ножками. — Покоритель миров ухмыльнулся.

— А у нас такие не носят.

— Ты не дома. Подчиняйся нашим правилам.

— Я не дома, верно. Но самоуважение мое дома не осталось. Я уважаю право ваших женщин одеваться так, как у вас принято, но следовать этой моде не могу, потому что у нас такое могут надеть лишь шлюхи.

— Здесь об этом никто не знает.

— Но я буду знать. И понимать, что выгляжу недостойно, а значит, оскорбляю и себя, и жениха непотребным поведением.

— Целая отповедь! — он скривился.

— Деметрий, мое поведение — проявление уважения к тебе, а вовсе не наоборот. К тому же, если бы ты позволил мне взять с собой Лию и хоть немного одежды…

— Довольно! — мужчина отступил на шаг и вскинул руку, прерывая меня. — Уже говорил — гардероб тебе предоставят. Так уж и быть, с учетом твоей целомудренности. Но на этом все. Используй ту служанку, что дали. Ты слишком много просишь, Касикандриэра! Одна просьба за другой! И привыкай подчиняться! Пригодится в будущем! — он резко развернулся и ушел, оставив меня в темноте.

Все печали развеялись, когда я вошла в каюту к Лаате. Конечно же, она не лежала в кровати, как полагается порядочной болеющей принцессе, а носилась по комнате, проверяя, что и как работает, а попутно выясняя, насколько растяжимо терпение приставленной к ней служанки. Судя по тому, какой вымотанной та выглядела, ей пришлось несладко.

— Отдохните, я посижу с ней, — девушка с благодарностью посмотрела на меня и быстро ушла — видимо, опасалась, что принцесса может передумать. — Так, егоза, ты почему не в постели? — я уперла руки в талию и воззрилась на сестру, что увлеченно крутила какие-то рычажки на панели.

— Не могу больше лежать, уже задница болит! — она кинула на меня проказливый взгляд. — Хочешь, кое-что покажу? — не дожидаясь ответа, Лаата скомкала бумажку, поколдовала над ней, повернувшись спиной, и бросила ее на пол. Внизу стены ту же открылась маленькая дверца, и оттуда бесшумно выехала какая-то круглая штуковина. — Гляди, ща умора начнется! — девочка толкнула меня острым локтем в бок и захихикала.

Дернув за какую-то тонюсенькую веревочку, она заставила бумажку переместиться как раз в тот момент, когда круглый, как я понимаю, уборщик, подъехал к ней. Замерев на секунду, он поездил взад-вперед, обнаружил добычу в новом месте и направился к ней. Но едва штуковина приблизилась, сестренка провернула тот же фокус. Довольная проказница расхохоталась.

— Не издевайся над беднягой, это тебе не котенок, — я вытащила веревочку из ее рук и позволила уборщику забрать мусор. Тот тут же уполз на место, и дверца закрылась. — Покажи ладони. Не болят? — мой взгляд пробежался по розовой коже с едва различимым шелушением.

— Неа, — Лаата отмахнулась. — Сказали, что теперь я не буду от всего чесаться, никогда, представляешь?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Не было бы добра, да худо помогло, — пробормотали губы.

— Смотри, что еще есть, — девочка подошла к двери, приложила руку к стене, и рядом появилось окно, сквозь которое можно было наблюдать то, что происходит в коридоре. — Здорово, да? Вон Гаян стоит. Мы его видим, а он нас нет! Ой, опять она. — Сестра перестала улыбаться.

— Кто? — я подошла к ней и увидела через окно женщину — немолодую, но еще очень красивую. Красное платье с одним оголенным плечом, приоткрывающее колени, водопад золотистых кудрей из высокой замысловатой прически. Черты лица знакомые. Надеюсь, это не та, о ком я думаю. — Она уже приходила, — сообщила Лаата, — сказала, что я плохо воспитана.

— Это верно. — Из моей груди вырвался вздох. К женщине тем временем подошло несколько мужчин. — Интересно, о чем они говорят?

— Хочешь узнать? — проказница расплылась в улыбке. — Легко! — сестра нажала на какие-то кнопки, и нам все стало слышно.

— …меня не волнует, захочет ли она! — резкий голос наполнил каюту. — Хватайте и тащите силком, если потребуется!

— Но Повелитель, госпожа… — робко возразил один из мужчин.

— Вы подчиняетесь мне! — оборвала женщина. — Выполняйте!

Дверь ушла в сторону. Мы уставились друг на друга.

Глава 13 Саяна. Грязный глобус

— Все еще дуешься? — Алекс зашел в комнату, где я стояла у окна. — Малышка, тысячу раз ведь прощения попросил!

— Да хоть миллион, от этого не легче! — огрызнулась я.

— Хоть у моей жены характер и ужасный, все равно ее люблю, — мужчина, улыбаясь, прислонился к стене. — Всю ночь без тебя уснуть не мог. Не быть рядом с тобой — самое страшное наказание. Давай считать, что твой идиот муж его отбыл?

— Жена все еще зла на тебя.

— Вижу.

— Но ей полегчает, если прогуляется, подышит свежим воздухом.

— Да, воздух — он такой, чудеса с вредными женами творит! — Алекс улыбнулся.

— Идем уже, паразит! — я рассмеялась, взяла его за руку и потянула к двери.

Мы собрали все необходимое и с небольшими рюкзачками за спиной зашагали от дома к горе, которая куталась в серые тучи, как в шарф, словно в надежде вылечить больное горло. При такой погоде, и правда, еще умудриться надо не подхватить простуду. Недавняя жара куда-то сбежала, так что мое пончо небесного цвета пришлось весьма кстати. Голубым, впрочем, оказалось только оно — хмарь, что куксилась в высоте, была на удивление бесцветной, даже серой ее назвать я бы постеснялась. Кажется, нас вполне может вымочить дождь, на этот случай мы прихватили дождевики и даже пару зонтиков.

При подъеме в гору мне вспомнился черный пес. Надеюсь, эта адская животина больше не встанет на моем пути. Надо подумать о чем-то другом. Например, о Колумбии. Все знают, чем она известна. От печальной славы столицы наркотрафика и всплывания в памяти — даже у меня, с амнезией на всю голову — имени Пабло Эскобар, отмыться сложновато.

Далее следует кока — растение, которое здесь выращивают повсеместно. Звучит, на первый взгляд, безобидно, но это кокаиновый куст — тот самый, листья которого являются сырьем для изготовления кокаина. Их здесь принято жевать — не раз уже встречала местных с раздутой щекой, будто у них флюс выскочил. Эффект, говорят, сродни кофе — бодрит, но кроме этого еще дает выносливость, отбивает желание есть и пить, а также, конечно же, стимулирует потенцию — этот «ярлык» клеят везде и на все.

Я остановилась, вглядевшись в ущелье, напоминающее огромную рану, края которой пытались стянуться, чтобы она заросла. Внизу вилась светло-коричневая река. Чуть ниже высоты, на которой мы находились, белым дымом плыли облака. Голова кружилась из-за низкого давления, и это было приятно. Влажность забиралась за шиворот, принося противоположные ощущения. Казалось, на всем белом свете нет никого.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Моя ладонь легла на ствол приземистого дерева с глянцево-блестящими темно-зелеными листьями и группками зеленовато-красных шариков, похожих на крохотные манго. А ведь это ягоды кофе! Та самая арабика, которой славится Колумбия. По веткам куда-то спешил ручеек муравьев. Каждый из них нес кусочек листика, и поэтому насекомые напоминали маленькие парусники.