Глубокое погружение / In too deep - Роника Блэк

"Я сожалею, это было грубо с моей стороны".

"Нет, все хорошо. Ты должна это знать. Со мной было немного по-другому. Это продолжалось несколько месяцев до того момента, как я узнала, что она ведет беспорядочную жизнь. Я думала, что она была женщиной моих мечтаний, а когда поняла, что это не так, я ушла".

"Почему с тобой это длилось дольше обычного?"

"Так случается, когда она встречает женщину, которая интересует ее еще и вне секса. Она смотрит на это, как на игру, забаву. Она путает страсть и испытывает потребность управлять любовью. Если женщина оставляет ее, как это сделала я, она становится неуправляемой, капризной и опасно мстительной".

Эндерсон почувствовала, как побледнело ее лицо, вновь вспоминая пережитые преследования и неприятности с финансами и личными делами. Ад, в который она попала, благодаря Адамс, был незабываемым и ужасным. Потребовались бешеные гонорары адвокату и месяцы, вычеркнутые из ее жизни, чтобы благополучно двигаться дальше. Ее отношения с Адамс были последними. После нее она просто не могла позволить себе доверять кому-либо.

Эрин увидела, как потускнел взгляд Эндерсон, и хотела придвинуться поближе, чтобы успокоить ее. Но, прежде чем она успела это сделать, Патрисия встала и достала книги из коробки, вручив их Эрин.

"Ты, вероятно, должна прочитать столько, сколько сможешь, прежде чем Адамс опередит тебя в этом".

Полученная информация так захватила ее, что страх принялся подтачивать ее изнутри. 

"Что, если Адамс спросит меня о книге или каком-либо герое, а я не смогу ничего вспомнить?" – Эрин подумала, что тогда с ее прикрытием будет покончено. И как они могли ожидать от нее, что она осуществит это уже завтра ночью?

"Этим фактически довольно легко управлять. Просто скажи ей, что твои сочинения являются очень личными. И помни ты не должна предлагать ей эту информацию. Она узнает о ней сама и без твоего разрешения".

Эрин кивнула, благодарная хотя бы за то, что не должна волноваться о книгах.

"Мы должны двигаться дальше и поговорить о других вещах. Пойдем". 

Пригласив с собой Эрин, Патрисия направилась через зал к себе в спальню. Мак почувствовала, как легкий румянец окрасил ее лицо, когда она подумала о других темах, которые включали в себя спальню. 

Аромат духов Эндерсон стойко держался в воздухе комнаты, снова пробуждая чувственность Эрин. Огромная кровать призывно манила к себе подушками, набитыми гусиным пухом, и одеялом. Дубовый пол, прикрытый ацтекским ковриком, как нельзя лучше вписывался в общий декор с мебелью в стиле кантри. Эрин нервно прокашлялась, когда вообразила хозяйку спальни без одежды на большой кровати, под мягким светом свечей.

Патрисия не заметила реакции Мак, и спокойно подошла к встроенному шкафу, мысленно благодаря Спасителя за то, что теперь может думать о чем-то другом, а не только об Адамс. Она вернулась через секунду с большими мешками и положила их на кровать. 

"Я взяла на себя смелость купить тебе кое-какую одежду, которую ты наденешь в клуб". 

Эрин помогла ей расстегнуть молнии на мешках и вытащить вещи наружу. 

"Я думаю, что это вполне подойдет для субботы. Адамс устраивает вечеринку для небольшого количества деловых гостей из восточной части страны. Нынешняя тематика - дикий запад". 

Эндерсон надеялась, что подобрала правильные размеры. Было легко догадаться о размере Эрин. Блондинка была такой же комплекции, как она сама, только чуть более мускулистая.

Эрин посмотрела на комплект белья, лежащий перед нею, и покрылась румянцем от одной только мысли, когда представила в этой одежде Эндерсон. 

Бледно-голубые джинсы с заниженным поясом, должны низко сидеть на бедрах. К тому же, они были немного изрезаны, что, в настоящее время, было очень модно. Но ничего нескромного они не демонстрировали. Рядом с джинсами лежал коричневый замшевый жилет. Эндерсон открыла большую коробку для обуви и вытащила пару замшевых ковбойских сапог, соответствующих ему. 

"Я надеюсь, что они тебе подойдут".

"А где рубашка под жилет?" - Эрин не увидела ничего подходящего на кровати.

"Нет никакой рубашки. Жилет нужно носить прямо на тело". - Эндерсон почувствовала, как ее сердце забилось быстрее, стоило только вспомнить, как она выбирала жилет, представляя в нем Эрин. 

"Понятно". - Нежелание Эндерсон подумать о том, что ей может быть некомфортно в столь открытом костюме, заставило Эрин быстро собрать одежду и направиться к ванне. - "Я лучше примерю все, чтобы удостовериться, что все подходит".

Эндерсон нервно затолкала руки в задние карманы джинсов. 

"Конечно, а я пойду, найду нам что-нибудь поесть, так что не стесняйся, используй всю комнату". - Она махнула Джеку, чтобы он следовал за нею, но собака стояла в нерешительности, посмотрев сначала на ванну, а после на свою хозяйку. Опустив руки, Патрисия только усмехнулась, зная, как пес бывает растерян, когда в доме кто-то еще. 

Она едва успела засунуть замороженную лазанью в духовку, когда услышала, как Мак вошла в кухню. 

"Ты - голодная?" 

Мак заняла место у стола и тепло улыбнулась. 

"Умираю от голода".

Эндерсон внимательно посмотрела на нее. Она слегка нервничала, ожидая, что Эрин выйдет к ней в откровенном костюме, предназначенном для субботы, но вздохнула с облегчением, хотя и была немного разочарована, когда увидела, что Эрин снова переоделась в свою собственную одежду. 

"Все подошло?" - спросила Патрисия, протирая столешницу тряпкой.

"Mмм, да". - Эрин принялась за свой чай. - "Все подходит совершенно. Откуда ты узнала мой размер?"

Эндерсон с трудом сглотнула, подступивший к горлу, комок и обернулась, чтобы ополоснуть тряпку в раковине. Она вовсе не собиралась признаваться, что очень внимательно изучила тело Эрин.

"Это было не сложно, у тебя такой же размер, как у меня".

Эрин сидела и пила чай. Эндерсон казалась встревоженной и Мак могла только надеяться, что состояние Патрисии не было вызвано ее откровенными вопросами. Очевидно, она задела детектива за живое, но не была уверена в том, было ли это результатом шока или влечения. 

Эрин подумала о фотографиях Адамс, и прикусила нижнюю губу от, внезапного нахлынувшего, чувства ревности. Размышляя об Адамс и Эндерсон, она вдруг почувствовала, как вскипает ее кровь. Умом она понимала, что не было никакой возможности, чтобы такая женщина, как Эндерсон, смогла когда-либо увлечься ею.