Война химеры - Алексей Александров

Все же маги людей или полукровок – во многом не чета чистокровным эльфийским магам. И не только по силам. Несмотря на то что у эльфов магическое искусство развито гораздо лучше, чем у прочих рас, эльфийские маги в армиях домов вполне сносно владели оружием, да и доспехами не пренебрегали. Моим магам стоило бы у них поучиться. Эстельнаэр мечом может только заколоться, да и то не с первого раза. Остальные маги моей свиты не лучше.

Эльф внимательно осмотрел остатки стрелы в моем предплечье и аккуратно ее вытащил, одновременно заживляя рану. Будь стрела эльфийской – так просто она с добычей не рассталась бы. Наконечник эльфийских стрел закрепляется на древке нежестко и при выдергивании часто остается в ране. Во время боя эльфы втыкают стрелы в землю перед собой, это увеличивает скорость стрельбы. Помимо этого, попадание земли в раны вызывает серьезные, а иногда и смертельные осложнения. Возможно, поэтому многие считают, что эльфы пользуются отравленными стрелами. Также эльфы любят мечи и кинжалы с волнистым лезвием. Без своевременной помощи целителей раны, нанесенные таким оружием, быстро воспаляются и загнивают.

Из-за подобных уловок орки нередко обвиняют эльфов в трусости, но трусами эльфы не являются. И уж кому, как не оркам, знать это. Дом вяза пять дней в одиночку сдерживал армию Великого Руки под стенами Канн-Сильвана – своей резиденции, давая возможность остаткам армии домов отойти к Иллириену. За это орки вырезали этот эльфийский дом под корень, не щадя никого.

– Что-то они засуетились. Как думаешь, может, эльфы подходят? – спросил Бальдор, наблюдая за отступлением гоблинов. Свой шлем гном водрузил на стену и теперь был занят полированием лезвия любимой секиры. Фляжка с маслом и небольшой точильный камень хранились у гнома вместе с запасом табака и трубкой.

– Вряд ли. – Я поднялся и встал рядом с гномом. Целитель уже ушел осматривать других раненых. – Сейчас они бросят на нас свежие силы. Вон из-за поворота выходит новый отряд.

– Видимо, покурить я уже не успею, – тяжело вздохнул Бальдор. – Скорей бы подошли эльфы.

– Вот уж не думал, что когда-то вновь буду мечтать об этом, – проворчал я, оглядываясь на Илиона.

– Это становится традицией, – усмехнулся гном.

– Что?

– Ты, я, обреченная крепость и идущие на помощь эльфы.

– Я есть. Ты есть. Крепость – будь она проклята – тоже есть. А вот помощи эльфов что-то не видать.

Последний день обороны Тверди был, наверное, самым кровавым из всех. Оставшаяся горстка защитников совершила невозможное, устояв до самого вечера.

Небо начало наливаться багровым светом, предвещая скорый закат. Сражение подходило к своему закономерному финалу. Эльфы не пришли. Возможно, не смогли к нам пробиться. Возможно, не захотели. Стены были завалены трупами: орки, эльфы, гномы вперемежку с кучами гоблинов. Там, где схватки были особенно яростны, выросли настоящие курганы из тел. К несчастью, количество живых гоблинов на стене превысило все разумные пределы. Небольшие группы последних защитников уже не пытались сбросить их со стен, а просто старались дороже продать свои жизни. Возле одной из ведущих на стены лестниц гоблины смяли жидкий заслон из нескольких раненых гномов и небольшими группами стали просачиваться в город, отрезая последние пути отступления. Хорошо, что Твердь была пуста. Последние жители оставили город еще вчера, с ними же были отправлены все тяжелораненые.

Я огляделся. Центральная башня, над которой ветер рвал черное знамя с золотой химерой, стала одним из последних рубежей обороны Тверди. Орки и гномы стеной щитов перегородили две ведущие на башню лестницы, из последних сил сдерживая беснующихся гоблинов.

На стене слева от ворот битва плавно перетекала в бойню. Одни из последних защитников, зажатые гоблинами между лестницей и башней, попытались пробиться к нам. Их вел орк в иссеченном и измятом панцире. Двуручный меч в его руках срезал гоблинов, словно коса траву.

Гном с клевцом и раненый эльф с коротким мечом в левой руке прикрывали ему спину. Гоблины волной накатили на них и повалили на стену. Вновь подняться на ноги удалось только орку. В его грудь тут же жадно впился арбалетный болт, пущенный почти в упор. Орк пошатнулся и страшно закричал. Двуручный меч в его руках сделал сверкающий круг, уведя по дороге предков арбалетчика и еще тройку зазевавшихся гоблинов.

Дальше произошло то, чего я никогда не забуду. Если бы я не видел этого собственными глазами, то никогда бы не поверил, что подобное возможно. Тридцать шагов отделяло орка от нашей башни… Тридцать шагов – и не меньше трех десятков гоблинов, по одному на каждый шаг. Орк прошел эти тридцать шагов, оставляя после себя только трупы. Петляя и спотыкаясь о мертвых, он поднялся по широким ступеням, волоча двуручник на вытянутой руке за собой, и со стоном повалился на стену щитов. Из его спины зловеще топорщились оперенья не меньше пяти арбалетных болтов. Когда орка внесли на площадку надвратной башни, он уже не дышал.

Стена справа от ворот пока держалась. Остатки гномов Железного легиона с пятеркой эльфов и одним огненным магом успешно пресекали поползновения гоблинов занять последнюю ведущую на стены лестницу и окончательно отрезать нас от города.

Рассматриваю остатки своего воинства. Десяток орков. Семь гномов, два из которых были из Железного легиона, четыре – из стражи Тверди, а еще один, судя по большим, явно не по размеру, доспехам, – особо удачливый ополченец, сумевший пережить эти несколько дней каким-то чудом. Десять эльфов во главе с Илионом. Огненный и водный маг. Еще один маг – боевой – лежал в полубреду в тени одного из крепостных зубцов, рядом с парой тяжелораненых – гномом и орком.

– Сигнал к отступлению! – кивнул я орку, стоящему рядом с черным полотнищем знамени. Твердь обречена. Мы сделали все, что могли, и никто не вправе требовать от нас большего.

Над стеной скорбно пропел рог. Один короткий сигнал, два длинных. Один короткий, два длинных. Сигнал к отступлению, или – как метко окрестили его солдаты – «спасайте свои задницы».

– Будем прорываться к лестнице. Я с орками расчищу дорогу. За нами пойдут маги. Илион, твои лучники помогут нести раненых. Бальдор с гномами прикрывает наши спины.

– Хорошо, – кивнул гном. Он как-то на редкость легко принял приказ об оставлении Тверди. – В гостинице у стены есть лошади – гоблины, похоже, до них еще не добрались.

Один из тяжелораненых, грузный орк с перевязанной головой, поднял руку, привлекая к себе мое внимание. Я подошел к раненым. Выглядели они плохо. Целители тоже не всесильны.

– Мой король. – Орк оглянулся на гномов, словно искал поддержки. – Мы слышали ваши слова. Оставьте нас и уходите. Ничего говорить не надо! – Он предостерегающе поднял руку. – Мы вместе так решили. Без нас вам будет проще пробиться.

– Хватит нести чушь! – разозлился я. – Мы прорвемся! Все! Или все ляжем! Решили они… Илион! Пусть твои лучники немного проредят гоблинов слева. Не хочу, чтобы они сразу сели нам на хвост. И не забудь взять с собой стрелы. Оркам приготовиться.

Повинуясь команде Илиона, эльфы принялись методично обстреливать левую стену.

– Проклятье Падшему! – Краем взгляда замечаю, как раненый орк, с которым я только что разговаривал, потянул из ножен тяжелый охотничий нож. – Остановите его!

Раненый усмехнулся и двумя резкими ударами в шею добил лежащих рядом с ним гномов, затем молниеносным движением вогнал нож себе под подбородок. Подбежавшему к нему водному магу оставалось лишь покачать головой:

– Мертв.

– Проклятье! – Бессильная ярость душила меня. – Приготовиться! – зло прикрикнул я на замерших орков. – Вперед!

– УР-Р!!! – Клич орков заставил стены содрогнуться.

Усталость и боль ушли, словно их и не было. Мы ринулись вниз по ступеням, и остановить нас не смог бы даже Падший.

Не стоит злить химеру и загонять ее в угол.

До вожделенных ступеней в город оставалось лишь несколько шагов, когда ущелье задрожало.

Я удивленно обернулся в сторону дороги, ведущей в королевство гномов, и увидел несущийся на Твердь огненный вал.

– Ложись! – едва успел проорать, падая на живот и закрывая голову руками.

Отчаянно завизжали сгорающие заживо гоблины. Стена раздраженно вздрогнула, всполохи пламени жадными языками вырвались меж крепостных зубцов.

Глава 8 Первый союз

Серая зола и пепел падали с небес, словно снег. Пепел в воздухе… Пепел под ногами… Земля черна. Зола и пепел черным бархатом лежат на ее поверхности, выжженной до сухого и такого же черного цвета. Зола забивается в глаза и нос. Становится трудно дышать…

Я вскочил, отчаянно хватая ртом воздух, и с удивлением обнаружил себя сидящим в постели под ворохом теплых шерстяных одеял.

– Проклятье! – вспыхнула в голове мысль. – Гоблины прорвались в город!

Попытка встать на ноги удалась с трудом. Тело казалось каким-то неестественно легким, но при этом ноги упорно отказывались его держать. Сердце колотилось как бешеное. А перед глазами все почему-то плыло и двоилось.