Радикс - Бретт Кинг

— Я знаю твою маму, — шепнул Леонардо Кори. — Пишет просто блестяще. Читал все ее книги.

— А последнюю? — спросила Кори. Она вышла всего месяц назад.

— Это ее лучшая. Ты помогала проводить исследования. — Он погладил густую бороду. — Скажи, а ты знаешь такого швейцарского психиатра по имени Карл Юнг?

Кори кивнула. Юнг начинал вместе с Зигмундом Фрейдом, затем отверг ортодоксальный психоанализ и основал собственную школу аналитической психологии. Отбросив традиционную методологию, Юнг исследовал глубины подсознания, анализируя сны, мифологию, изобразительное искусство, философию, религию и алхимию.

Леонардо опустил огромную руку на плечо девушки.

— Разгадать нашу головоломку можно лишь с помощью Юнга. Мы должны узнать все его тайны.

— Какую головоломку? Какие тайны?

— Это мы с тобой позже обсудим. Синхронность привела тебя сюда, ты это понимаешь? Между нашими семьями всегда существовала связь, и началось все это с Саймона Гутри.

— Вы знали моего деда?

— Тридцать лет тому назад у моего отца случился нервный срыв. Поставили диагноз: биполярное расстройство. Отцу повезло, его психиатром был твой дед. Доктор Гутри очень ему помог. А я даже как-то привязался к этой больнице. И, провалившись в Пустоту, пришел сюда.

— Я почти не помню дедушку, — ответила Кори. — Рада, что он сумел помочь вашему отцу.

— Однажды я пришел сюда навестить отца. Тут появился доктор Гутри. Он представил меня своей дочери, Ариэль. Как же она была хороша собой! Ты очень похожа на маму.

— Так вот как вы меня узнали?

— Видел твой снимок вместе с мамой на задней стороне обложки книги. А познакомились мы с ней давным-давно, когда ты была еще совсем маленькой. Поэтому и не помнишь. Как-то приехал в Принстон. Помню, ты играла в мамином кабинете. После этого я долго писал ей. Но она так ни разу и не ответила.

— Так вы не знаете о маме?..

Тут разговор их прервал пронзительный крик Переса:

— А ну, вы, двое, выходите из лабиринта!

Они вздрогнули: в нескольких рядах от них обрушилась целая пирамида из книг. То было делом рук Переса. Он снова навалился и сшиб еще одну пирамиду. Начал крушить стенку за стенкой, книги так и сыпались, точно огромные костяшки домино.

Леонардо нахмурился.

— Надо выбираться, а то этот идиот и нас завалит, и сам поранится.

Он схватил ее за руку и увлек за собой. Теперь они бежали совсем другой дорогой, не той, по которой пришли. И вот, несколько раз свернув за угол, оказались у входа в лабиринт, у лестницы, где их поджидал Мак.

— До встречи, Кори, — подмигнул девушке Леонардо. — И запомни: Древо жизни цветет в Стране мертвых.

— Что это значит? — вздрогнула Кори.

Странный человек не ответил, побрел к своим кисточкам и ведрам с краской. Мак помог ей подняться по лестнице. Внизу продолжал бушевать Перес, чертыхаясь, крушил очередную стену из книг. Они, словно в замедленной киносъемке, так и сыпались вокруг него. Санитар перешагнул через гору, образовавшуюся перед ним, поскользнулся на обложке и врезался в еще одну книжную стену.

— Перес, хватит! Давай, поднимайся! — махнул ему рукой Мак с верхней ступеньки. — Эй, брат! Спасибо за интересный вечер!

Перес удивленно оглядел книжные развалины. Леонардо невозмутимо окунал очередную кисть в ведро, словно ничего не произошло. Кори последовала за Маком к лифту, понимая, что ей лучше побыстрее вернуться в палату, иначе санитары заметят ее отсутствие и поднимут шум.

Глава 10

Гленвуд Каньон, Колорадо

20.04

Казалось бы, Джон Бринстон должен был радоваться, что у него все получилось. Но почему его не оставляло какое-то гнетущее чувство?

Распрощавшись с Купером Холлингвортом, который его подвез, он сел в «Джи-Эм-Эс Юкон» и поспешил выехать из Аспена. Он направлялся к востоку по узкой горной извилистой дороге, что тянулась вдоль каньона. Затем достал мобильник, набрал номер и стал ждать, когда ответит контролирующий операцию офицер. Откашлялся, услышав в трубке знакомый голос, потом сказал:

— Радикс у меня.

— Ты уверен? — спросил его генерал-лейтенант Джеймс Дельгадо. — Проверял?

Директор Национального агентства безопасности мог кого угодно смутить своим суровым голосом. Нет, говорил он не как военный. Не было в голосе ни начальственного рыка, ни требовательных командирских ноток. Краткость речи и выбор слов, казалось, говорили о том, что ничего в этой жизни его не волнует. Может, так оно и было.

— Проверить было сложно, с учетом обстановки и нехватки знаний о предмете, — ответил Бринстон и осторожно притормозил, чтоб не слететь с покрытой льдом дороги. — Нужно провести весьма сложные тесты, определить аутентичность. Но я почти на все сто уверен — это Радикс.

— Я горжусь тобой, сынок. И твой отец тоже гордился бы. Позвони сразу же, как только приземлишься в Балтиморе. Буду ждать тебя в Форт Мид.

Дорогу все больше заметало снегом. Хорошо это или плохо? Движение незначительное, из-за непогоды и каникул люди предпочитали не выезжать на машинах. Перед ветровым стеклом кружили вихрем перистые хлопья, снежная буря и не думала униматься. Бринстон почувствовал, как завибрировал мобильник, закрепленный на поясе. Странно, что сигнал проходит в каньоне. Он взглянул на маленький экранчик, думая, что звонит Джордан Райан. Но увидел номер телефона жены.

Кайлин Бринстон знала, что ее муж выполняет ответственные и опасные правительственные задания, однако понятия не имела о том, что сегодня эта миссия привела его в Колорадо. Начальство строго приказало хранить в тайне все подобные вылазки. Думая, что дома что-то случилось, он ответил.

— Ты говорил, что ни за что не пропустишь этого, Джон. А теперь слушай, ладно? — и Кайлин заворковала с дочуркой. — Скажи «папа». Ну, говори, ты же можешь!

Дочь была первенцем, и Бринстон с нетерпением ждал этого момента. Он много раз представлял, как его маленькая Шайна произносит свои первые в жизни слова.

— Сейчас скажет, — заверила его жена. — Сегодня уже два раза говорила, честное слово!

Он взглянул в зеркало заднего вида. Через снежную пелену пробился яркий свет фар. Водитель вел себя бесшабашно на такой скользкой дороге, его машина летела стрелой, стремясь догнать его «Мицубиси Талант». Джон разглядел, что это черный «Мерседес» внедорожник, вот он лихо обогнал старенький красный «Форд».

— Ну, давай же, дорогая, — взмолилась Кайлин голосом отчаявшейся родительницы, чей ребенок вдруг заупрямился и проявлял непослушание. — Скажи «папа».