Однажды преступив закон (Инкассатор) - Андрей Воронин

- Я не помешал? - спросил он. - У тебя, похоже, праздник?

Из кухни вместе с клубами табачного дыма доносились голоса и звон посуды. Валиев покосился в ту сторону и криво, как-то очень невесело улыбнулся.

- Праздник, - сказал он. - Праздничнее просто некуда. Проходи, поучаствуешь. Хотя о чем это я? Тебя все это не касается, ты у нас банковский служащий...

- Был, - коротко сказал Юрий, входя в квартиру и давая Валиеву возможность запереть входную дверь.

Валиев удивленно шевельнул бровями, и Юрий вкратце описал ему свое нынешнее положение, не забыв упомянуть и о побоище в Быково.

Валиев хмыкнул и провел согнуть(tm) указательным пальцем по своим аккуратно подстриженным усам, разглаживая их от середины к уголкам рта.

- Вот оно, значит, как, - сказал он. - Ну, тебя ко мне сам Бог послал. Мужик ты крепкий и к тому же башковитый, так что...

Он не договорил и жестом предложил Юрию пройти на кухню.

В мизерной кухоньке, из-за высокого потолка и крохотной площади похожей на внутренность дымовой трубы, было не повернуться. Здесь сидело пятеро незнакомых Юрию мужчин, и Филатов поразился тому, как они ухитрились здесь разместиться. На столе, под столом и на подоконнике стояли пустые и полные водочные бутылки, перемежавшиеся с пивными. Служившая главным украшением скудно сервированного стола вместительная пепельница была переполнена окурками. Дым заполнял весь объем кухни от пола до потолка мутным серым облаком, усиливая сходство помещения с печной трубой. Присутствующие повернули к Юрию головы. Испытывая некоторую неловкость, он поздоровался. Некоторые из гостей Валиева просто кивнули в ответ, кто-то сказал: "Здравствуйте", а кто-то буркнул: "Привет".

Валиев вошел в кухню следом за Юрием, неся перед собой стул. Он поставил стул позади Филатова и с трудом протиснулся мимо него к своему месту. Сидя на табуретке спиной к газовой плите и лицом к столу, он мог, не вставая, дотянуться до шкафчика с посудой или до мойки. Отыскав чистый стакан и вилку, Валиев разместил их на столе и разлил водку.

- Давайте за знакомство, - сказал он. - Это Юра. Он мой хороший приятель и, как выяснилось, с некоторых пор является нашим коллегой. Судя по всему, он еще не успел вникнуть в суть дела, но очень скоро вникнет.

- Куда ж он денется, - поднимая стакан, проворчал грузный седеющий мужчина в затемненных очках. Он один из всех присутствующих был при пиджаке и галстуке. - В наше время проблемы искать не надо, они сами кого хочешь найдут. Добро пожаловать в клуб неудачников, приятель. Я Алексей Михайлович.

- Как Романов, - не удержавшись, пробормотал Юрий.

- А я и есть Романов, - внезапно развеселившись, сообщил Алексей Михайлович. - Батя у меня был монархист. Всю жизнь искал доказательства своего родства с царской фамилией. Ни хрена он, конечно, не нашел, зато я теперь полный тезка царя-батюшки. Слабое утешение, если учесть, что батю в дурдоме сгноили...

Остальные четверо тоже представились, чокаясь с Юрием. Он еще не совсем понимал, что здесь происходит и кто эти люди, но чувствовал, что они собрались не просто так, а по какому-то очень важному для них делу. Слова Валиева о том, что Юрий теперь их коллега, тоже были непонятны. Кто они - частные таксисты или, может быть, просто безработные? Юрий усмехнулся и залпом выпил водку.

- Вот я и говорю, - продолжил прерванный разговор сутулый очкарик с длинной лошадиной физиономией и почти карикатурными прядями волос над ушами. Его лысина лоснилась, как бильярдный шар, но в отличие от шара была не круглой, а какой-то угловатой, ребристой, с острым гребнем посередине, похожим на ребро жесткости или гребень пожарной каски. - Профсоюз нам нужен, господа извозчики. Ты, Михалыч, не кривись. Я не про те профсоюзы, которые у нас раньше были. Это не профсоюзы, а так, бабские затычки... А настоящий профсоюз - это сила. С налогами давно пора разбираться, и вообще, какой-то официальный статус нам бы не помешал. А главное, если мы друг за друга будем держаться, "звери" живо об нас зубы обломают.

- Поешь ты, конечно, красиво, - вступил в разговор кряжистый черноволосый мужик с грубыми руками работяги. Его пальцы, державшие дымящуюся сигарету, были желто-коричневыми от никотина. - Заслушаться можно! Вроде все так и есть, как ты говоришь. Только больно уж все гладко у тебя получается. Народ у нас сам знаешь какой. Может, и пойдут в твой профсоюз, чтобы от компании не отбиваться, а как дойдет до дела - скажем, чеченам зубы посчитать или хотя бы взносы уплатить, - сразу же в кусты. Сколько бы вы с Серегой, - он ткнул сигаретой в сторону Валиева, - ни кричали, что надо держаться вместе, каждый все равно сам по себе. Это на собрании каком-нибудь мы вместе или, скажем, на стоянке, когда клиента поджидаем, а баранку каждый крутит в одиночку, и домой возвращается сам по себе, и за семью свою сам отвечает, один, а не вместе с профсоюзом.

- Ты еще скажи, что и умирает каждый в одиночку, - скривился очкарик.

- А это, чтоб ты знал, самое первое, что мне в голову пришло, когда вы с Серегой агитацию начали, - угрюмо откликнулся черноволосый. - Просто не хочу накаркать.

- Да дело даже и не в этом, - слегка раздраженно вставил Романов. Конечно, каждый сам по себе, но это до поры. Когда прижмет, люди сами в кучу собьются. Но, как я понял, вы хотите, чтобы все было по закону. Но это же, черт подери, такая волокита! Вы хотя бы знаете, сколько порогов вам придется обить и скольким чиновничьим рожам поклониться? Как представлю себе это, просто мурашки по коже бегут. По мне чеченцы лучше.., да и дешевле, если уж на то пошло. И потом, кто будет этим заниматься - всей этой беготней и стоянием в очередях?

- Этим могу заняться я, - обронил до сих пор хранивший молчание Валиев.

Сидевший в углу светловолосый парень в свитере с растянутым воротом, выглядевший самым молодым из присутствующих, повернулся к хозяину. Он все время щурился, словно сидел за рулем едущей навстречу утреннему солнцу машины.

- Ты, Русланыч, мужик деловой, - сказал он, - авторитетный и все такое. И идея твоя мне нравится. Собраться в кучу и дать этим чуркам в репу! У меня, если честно, давно руки чешутся... Но вот ты говоришь: я, мол, это все организую и пробью. Выходит, ты будешь по кабинетам бегать, зарабатывать не сможешь. Мы, как честные люди, станем помогать материально, потому как семью кормить тебе все равно надо. Я не против, конечно. А только не получится ли так, что ты сам бюрократом заделаешься? Если есть официальная организация, кто-то же должен заниматься всякими бумажками, планами, отчетами... Может, тебе просто надоело баранку крутить? Может, ты хочешь, сидя в мягком кресле, бумажки перекладывать, пока нас на улицах будут долбить - "звери" с одной стороны, а эти гниды из таксопарков - с другой? Если так, то я пас. Я потому и пошел в извозчики, что не люблю над собой командиров. Я сам себе хозяин, понятно? Мало мне кровососов, так теперь еще и профсоюз какой-то... Я считаю так: надо наших собрать - чем больше, тем лучше. Сговориться всем вместе и послать "зверей" подальше. А еще лучше просто размазать их, козлов, по асфальту - всех, кого поймаем. Плевать, что у них оружие. Оружие нынче не проблема, были бы бабки. А профсоюзы эти всякие - фуфло совковое. Видали мы эти профсоюзы во всех видах. Слыхал, что на днях в Быково было? Вот так и надо действовать. Только подготовиться как следует, а не нахрапом...

- Я там был, - сказал Юрий. На кухне сразу стало тихо. Все выжидательно повернулись к нему. Обвинение в адрес Валиева было на время забыто. - Заехал случайно, ну, и... Я, конечно, человек новый, вы меня не знаете, и в проблемах ваших я пока не разбираюсь. Но в Быково я видел просто озверевшую толпу. А толпа без хорошей организации - это тело без головы. Знаете, как курица, которой башку оттяпали, а она по двору бегает. Кровища во все стороны, перья летят, пыль столбом... Вот это самое в Быково и было. Попроламывали друг другу черепа, перекалечили машины, а теперь в кутузке отдыхают. Кому от этого легче? А что касается бумажек, делопроизводства и прочей бюрократии, так этим любая женщина может заниматься. Наймите девочку, дайте ей компьютер... Да и нанимать никого не надо. У вас же жены имеются, насколько я понимаю. Бумажки - самое что ни на есть женское дело. Только я никак не пойму, зачем такие сложности. Не хочешь отстегивать - не отстегивай. Держи под рукой монтировку или, на крайний случай, пистолет себе купи... Пугнешь разок, от тебя и отстанут.

- Э, - разочарованно сказал тезка царя и махнул рукой, - это ты, брат, загнул. Я поначалу даже заслушался, Ты дельные вещи говорил, правда. А насчет того, чтобы просто не платить... Ты что, с луны свалился?

Черноволосый мужик, который представился Володей, криво ухмыльнулся и закурил очередную сигарету.

- Ты, я вижу, парень крепкий, - сказал он Юрию, - и морда у тебя, извини, как у бронетранспортера. По глазам видно, что ни хрена ты не боишься. Но скажи честно: ты с чеченцами хоть раз дело имел?