На дальних рубежах 2 (СИ) - Incognito

достаточно тех, для кого это становилось шоком. Не все жили в бараках и хозяйских подвалах, кого-то содержали в более человеческих условиях. В любом случае, напряжение в толпе было всегда. И общее чувство подавленности, угнетенности. Джейс старался этому настрою не поддаваться, так как излишняя подавленность, как, впрочем, и дерзость, действовали на надсмотрщиков, как красная тряпка на быка.

Надсмотрщики чуяли слабость, как акулы — кровь. Жертве не обязательно быть слабой, чтобы привлечь маньяка, некоторым надо было выбрать гордого и строптивого раба, чтоб интересней было ломать. Джейс на этом собаку съел, спасибо Карнзу, чтоб он в аду горел сизым пламенем! Нейтральная ровность и послушание давали больше шансов быть оставленным в покое.

Задача Джейса, как он ее видел, заключалась больше, чем в простом выживании. Он должен был постараться стать человеком, который сможет вернуться к свободной жизни. Главное, не дать этим тварям добраться до его души, для этого требовалось хотя бы на время упрятать свою истинную личность на такую глубину, чтобы самый страшный шторм ее не зацепил. Тогда все издевательства оставляли лишь поверхностные следы, а это Джейс мог пережить.

Завтрак был всегда простой и сытный, хотя выглядел малопривлекательно, а меню обновлялось от случая к случаю. Сейчас у Джейса на подносе поблескивала неаппетитная комковатая каша неясного происхождения, вареное яйцо, парочка сухарей и очень подозрительная вареная сосиска, на которой при других обстоятельствах можно было объяснять симптомы половой дисфункции у мужчин. Запивать все это полагалось стаканом подслащенной бурды, гордо именуемой "кофе", но сделанной, похоже, из молочного порошка и грязи.

Некоторым полагалась витаминная добавка, и хвала небесам, Джейс входил в число удачливых сукиных сынов, которым это счастье обламывалось. Маленькая запечатанная бутылочка специального коктейля из йогурта, комочков ягод и доброй горсти фармацевтики, в которой Джейс подозревал не только безобидные витаминки, вызывала хоть какую-то радость у владельца и зависть у тех, кому таких не полагалось. Джейс подозревал, что именно из-за содержимого этой бутылочки, а не из-за завтрака, бойцы его подразделения могли бегать весь день, как кони, и не подыхать от усталости.

Джейс подошел к столу своей десятки и поставил поднос. Когда вся десятка собралась, им дали приказ сесть и приступить к еде. Джейс принялся быстро и методично уничтожать все это изобилие. Конечно, после стряпни добродушной Консуэлы это было сложно назвать едой, но Джейс не соврал тогда своим товарищам. Ему действительно доводилось лить слезы радости, добравшись после долгой голодовки до мусорки в хозяйском доме. Он не был привередливым едоком.

Каждый день в столовой во время завтрака, обеда и ужина велась трансляция душеспасительных бесед для рабов. Иначе говоря, промывка мозгов шла все время, обрабатывать народ прекращали только в камерах. Ну и в свободное время, если ты его заслужил. Джейс уже привычно пропускал эту муру мимо ушей, но совсем не слышать ее он не мог. Сегодня проигрывали запись какого-то профессора, который рассказывал о примерах героизма и верности рабов в истории. Причем, почему-то все примеры заканчивались мучительной смертью рабов, которую профессор описывал излишне детально, и слезами умиления их хозяев.

Есть, слушая, как кого-то четвертовали, распилили или распотрошили, а потом расстреляли два раза, было, конечно же, можно, но Джейс предпочел бы другой шумовой фон. Хрен с ним, если за завтраком давали "страшилку", значит, в обед и в ужин поставят либо каких-то моралистов, объясняющих, как важно быть "хорошим" рабом, либо вдохновенных ультрапатриотичных идиотов, убеждающих рабов служить верой и правдой Альянсу и его благородным представителям во имя каких-то абстрактных и невнятных идеалов.

Сегодня ему повезло. По расписанию сначала шел просмотр как раз такого "образовательного" фильма в большой аудитории. Большее всего бесило, что все ведущие в таких фильмах всегда говорили слащаво-покровительственным тоном, будто учили первоклашек или полных идиотов. При этом содержание было отнюдь не детским. Им буквально разжевывали как и почему они обязаны быть покорными, исполнительными, не обдумывать и не обсуждать приказы отцов-командиров, чуть ли не молиться на всех, кто стоял выше, а еще стучать друг на друга, если заметили, что кто-то отклонился от должного курса. Все, чтобы облегчить жизнь и службу "доблестным воинам Альянса".

Если вдумываться в эту галиматью, то можно было поседеть. Но Джейс не вдумывался, а спал с открытыми глазами, пользуясь редким шансом расслабиться. Между рядами ходили надсмотрщики, если они замечали, что кто-то отвлекся или решил переброситься словом с соседом, короткий стек хлестким ударом напоминал о правилах. Но Джейс отточил навык симулировать эффект своего присутствия до совершенства, поэтому стека не боялся. Фильм закончился и из больших аудиторий их разогнали по маленьким, где каждая группа уже обучалась отдельно.

Конечно же, их обучали только каким-то базовым вещам, потому что основные навыки им полагалось нарабатывать на полигоне и тренировочных площадках, но какой-то минимум теории рабам все же давали. Далеко не все рабы умели хорошо читать и писать, поэтому опять-таки материалы подавались в очень примитивной форме. И все же, запоминая схемы и картинки с разными типами взрывных устройств, Джейс не чувствовал себя слабоумным недорослем. А уж когда немногочисленные уроки в четырех стенах заканчивались, и начиналась физическая нагрузка, думать вообще становилось трудно.

Куратор Брайсон очень любил загонять их до полного издыхания и заставлять выполнять абсолютно лишенные смысла задания, чтобы приучить их не задумываться над смыслом приказа, а тупо его выполнять. Абсолютно нормальным было заставить группу копать траншею, чтобы потом сразу же ее закопать, перетаскивать с места на место кучу песка в мешках, собирать и таскать в горку гравий, который полагалось высыпать на самой вершине, а потом спуститься и повторить все сначала. Но развлекаться так постоянно куратор не мог, так что и на тренировки отводилось достаточно много времени.

Кроме этого Брайсон постоянно старался внести раздор в группу, не позволить рабам объединиться. Найдя недоработки или ошибки у одного, он наказывал всех. Постоянно стравливал их, подпитывая нездоровое и бессмысленное соревнование друг с другом. Будь они солдатами, они еще могли рассчитывать на какое-то продвижение и признание заслуг. Но они были рабами, и все признание сводилось к лишнему куску хлеба или сорока пяти минутам "прогулки" во "дворе". В результате большинство рабов ненавидело любого, кто хоть как-то выделялся, не важно за ошибки или за заслуги.

Каким-то чудом Джейсу удавалось время от времени нащупать верный способ не привлекать к себе лишнее внимание.